ПРАВОСЛАВИЕ, САМОДЕРЖАВИЕ, НАРОДНОСТЬ

Всякая вещь, как известно, имеет непременно — хорошая — плохие, а плохая — некоторые хорошие последствия; и можно бы, пожалуй, удовлетвориться таким ответом на сделанное замечание. Но, не довольствуясь этим, мы добавим, — что эта благая сторона Петровской реформы есть продукт не положительной стороны Петрова дела, а так сказать, его отрицательной стороны. Петрово дело, положившее желанный конец искусственно поддерживаемой отчужденности и односторонности, «самообороны ради», дало возможность личности к большему самоопределению. Этим мы и обязаны вышеуказанному явлению. Но рядом с этим мы не можем не видеть, что за такое благополучие мы поплатились страшным упадком общественности, на развалинах которой развился и процвел всеубивающий абсолютизм, который привел к тому, что все наши великие писатели явились лишь отрицателями, а не зодчими этого нового порядка вещей. Только те искусства, которые по своему существу не могут быть отрицательными, остались вне критического направления; но зато они и оставались либо мертвенно подражательны, либо стали оживляться только тогда, когда стали искать вдохновения в родной старине, как, например, наиболее себя показавшая, в России и за границей, с выдающейся стороны — музыка. Эта сторона плодов цивилизации лучшая. Другая, основанная на том же начале отрицания, привела к действиям, которые или стремятся путем всяческого насилия к ниспровержению всего, или к тому отчаянию в смысле жизни, которое выражается во всевозрастающем у нас количестве самоубийств среди лиц всех возрастов и положений.

Эти же начала на Западе не принесли, однако, подобных плодов! Если допустить в основном русском характере наклонность к безусловному, то эта черта, по-видимому, и выразилась в похождениях наших крайних партий, явно, не утративших, основную черту нашей исконной народности, но направившие ее на служение идеалам, чуждым исконным русским душевным запросам.

Возвращаясь к определению смысла сопоставленных начал Православия, самодержавия и народности, заключим следующим замечанием об их взаимоотношениях. Вместе взятые, они составляют формулу, в которой выразилось сознание русской исторической народности. Первые две части составляют ее отличительную черту; их русскому человеку следует охранять всемерно. Третья же «народность», вставлена в нее для того, чтобы показать, что таковая вообще, не только как русская (потому что в таком случае она требовала бы точного определения), признается основой всякого строя и всякой человеческой деятельности, а не есть, как думают многие, только преходящее нечто. Если же признать народность в ее основной форме нестираемой и неустранимой, то зачем же ее поминать там, где исповедуются такие начала, которые не имеют характера прирожденности и именно потому-то и закрепляются их исповеданием?

Введение слова «народность» потому необходимо, что оно возвещает то понимание, при котором отвергается господствующее у нас стремление к подражательности и возвещается, что только самобытностью крепки народ и государство. Учиться у других и подражать другим, как заметил Хомяков в опровержение афоризма С. М. Соловьева «учение есть подражание», — совершенно различные понятия: подражание не двигает вперед ни людей, ни народы, тогда как по народному понятию «учение есть свет». В попугайстве же едва ли кто усмотрит какие-либо признаки просветления и истинного прогресса![278]

Примечания:

[1] В тексте в (круглых скобках) приводятся уточнения автора, в [квадратных скобках] — уточнения редактора (Издательство «Дар»,2005).

[2] Скажи им таинство свободы,

Сиянье веры им пролей.

А. С. Хомяков. Россия

[3] Катехизис для высших учебных заведений, составленный при гр. Ростовцеве.

[4] Поскольку политические формы не касаются основ внутреннего бытия.

[5] В связи с этим, вероятно, применяется обычный обвинительный прием тогдашней цензуры в адрес славянофилов: «Они-де, употребляя слова, например, цивилизация, понимают под ним совсем другое, например: «конституция» и т. д.».

[6] Индийское магометанство не очень строгое.

[7] Это может служить подтверждением взгляда А. С. Хомякова на буддизм как вероучение Кушитское — антиарийское.

[8] Авраамические религии откровения — иудаизм, христианство, ислам. (Прим. ред.)

[9] Ср. Хомяков А.С. Собр. соч. 1907. Т. 2, с. 377.

[10] Ересь, основанная на заблуждениях относительно ограничения церковной юрисдикции политическими или национальными границами. (Прим. ред.)

[11] Господи, помилуй (греч.).

[12] Утилитарность молитвы, например, у латинян.

[13] Автор изречения — Тертуллиан, христианский писатель и мыслитель, не является отцом Церкви, т. к. в конце жизни впал в ересь монтанизма. (Прим. ред.)

[14] Ideen zur Plilosophle der Gesch der Menschhelt. IV. Slaw. Voelker.

[15] Ideen Zu einem Versuch die Graenzen der Wirksamkeit des Staates zu Bestimmen. S. Werken, 7. Band. 3. So ist dem Mencheii ueberhaupt Herrschaft reizender des Freiheit. Regierung ist zwar eine einzelne, aber wirkliche Taetigkeit.

[16] Степень религиозного развития русских славян очень хорошо выяснена в статье С. М. Соловьева в первой книге Историческо-юридического сборника Калачова. Любопытны статьи Эрбена в четвертой книге «Русской Беседы» за 1857 год.

[17] Например, французское понятие о «чести», скопидомство как безусловное качество, культ богатства как силы, властолюбие личное и общественное (парламентаризм) и т. п.

[18] С. А. Рачинский где-то писал: русский народ хотя и крещен, но еще не оглашен.

[19] Ср. у Нестора перечисление латинских неправд. Павлов Н. М. История России с древних времен. Т. 1,с. 47.

[20] Max Muelle Lect., on the Science of Religion, 148 p. It is language and religion that makes a people, but religion is even a more powerful agent than language.

[21] Ср. Хомяков А. С. О юридических вопросах. // Хомяков А.С. Собр. соч. Т. 3.

[22] В этом он совершенно сходится с так называемыми «правоверными» Востока. Но это сходство еще более оттеняет сущность русского народа. В настоящее время, когда так много в России является стремлений обезнародить оную, все они начинают с отрицания веры, прежде всего Православия, как основы нашей исторической народности.

[23] Что может быть более, так сказать, квасное, как, например, «Горе от ума»! Однако оно, конечно, общечеловечно, но менее «Дон Кихота».

[24] Некоторые ставили в укор славянофилам, что они почитают за Православие только русское христианство, далеко, на деле, себя не оправдавшее. Это, конечно, лишь плод предвзятости: ср.: Хомяков А. С. Ответ И. В. Киреевскому // Хомяков А. С. Собр. соч. Т. 1.

[25] Straus. LebenJesuflierd. D. V. 625-626.

[26] От этого происходит способность русских описывать чужие страны с удивительной верностью, почти фотографической. Той же способностью обладают и лучшие наши художники в передаче, так сказать, бесстрастной чужой природы. Например, едва ли кто когда-нибудь передал Италию так просто и верно, как Салтыков-Щедрин, или описал чужие страны, как Ионин — Южную Америку.

[27] Если наша история изобилует фактами недоверия, боязни и чурания иностранцев, то это лишь принадлежит той эпохе, которая наступила после долголетнего враждебного отношения к нам западных народов, и то если мы видим боязнь иностранного и иностранцев, то уже вражды к ним и в помине не было. Рассказывают много о предосудительном отношении русских и особенно наших солдат к китайцам, убивать которых они считали ни во что. Но, во-первых, в сущности мы никогда не «третировали» их, как это делали европейцы, а во-вторых, взгляд на убийство китайцев слагается из совершенно иных двух факторов. Первый заключается в том особенном презрении к собственной жизни, которым отличаются китайцы, а второй, в том сложившемся не apriori, aaposterioriубеждении русских, что у китайцев, этих, в сущности, безбожных и невероятно материалистических людей — нет души. Это во всяком случае не результат почитания себя высшей расой, а наоборот, вывод из долгих наблюдений, хотя, может быть, и ошибочно приведший к такому заключению.

[28] Можно возразить, что в древности уже выработались для населявших русскую землю инородцев собирательные прозвища или уничижительные, вроде — чухня, весь, меря и т. п. Но это неверное толкование этих терминов. Эти племена действительно представляли более развитым и индивидуализированным славянам сравнительно безличную массу, и данные им названия выражают именно эту их черту, вроде — татарва. Когда эту черту русский человек хочет выразить и по отношению к своей собственной среде, то он охотно употребляет такие же обобщи тельные выражения, даже слово Русь, совершенно такой же конструкции, как чудь, и в этом именно слове проявляется некое сознание мощи, выражаемой таким сплочением, которое оправдывает соответствующее название.

[29] Ср.: М. Мюллер: «Народы объединяются верой больше даже, чем языком».

[30] Уплата податей не ограничивается денежной податью. Уплата всяческих податей (все Кесарево) обязательно, до натуральных включительно. А так как, по-христиански, надо служить не за страх, а за совесть, то и все обязанности к Кесарю (государству) должны быть исполняемы с возможным усердием.

[31] Поляки и евреи, оба эти народа так гонятся — один за восстановлением своего территориального государства, а другой за обладанием миром именно для того, чтобы их культура могла себя применять в деле.

[32] Государственники являются злейшими противниками социалистов и анархистов. Но, в сущности, они все одного происхождения. Они смакуют форму — «одни» государства, «другие» антигосударственной социальной организации, а третьи наслаждаются разрушениями формы, веря, что, разрушив эту форму, сама собой вырастет новая, в которой будет царить сверхчеловек. Оттого и такая страстная борьба против государственности. Люди, понимающие, что государство есть форма, посуда, куда можно влить то и другое, не могут доходить до той степени ярости в вопросе о низвержении одного строя и замене его другим. Тогда как верующие и поклоняющиеся форме, думающие, что она создает и содержание, те действительно могут доходить и доходят до крайнего фанатизма охранения и отрицания.

[33] Полезно познакомиться с трактатом Паскаля «SurlerespectquePondoitauxgrands». Все, что мы излагаем здесь, как православный взгляд, вытекает, конечно, лишь из отрицательной стороны Православия, а не из положительной, и потому вполне может совпадать с понятиями, разделяемыми и не православными. Дело в том, что для не православных и иные взгляды и понятия возможны, а для православного эти понятия, так сказать, императивны, не потому что бы они были православными сами по себе, а потому, что другие понятия противны православному мировоззрению.

[34] Любопытно и достойно примечания, что в Древней Руси даже наименее проникнутое русским духом служилое сословие, в законе и местничестве выработало нечто твердое, построенное на понятии о нравах, как истекающих из обязанностей и падающих от «не несения» таковых.

[35] В одном только древнем Царстве Инков (Перу) была сделана и осуществлена попытка социалистического государства, но результат выразился несостоятельностью этого государства.