Монархистъ № 57, 2006, АРХИВ

Монархистъ № 57, 2006, АРХИВ

Великий князь Георгий Михайлович: "Я не забываю о своем долге перед Россией"

Е. И. В. Наследник Цесаревич Великий Князь Георгий Михайлович, сын Главы Российского Императорского Дома Е. И. В. Великой Княгини Марии Владимировны 13 марта 2006 г. отметил свое 25-летие. В связи с этим он благоволил дать несколько интервью, в том числе газетам "Московские новости", "Российские вести", "Благовест" (Самара). Газета "Монархист" предлагает вниманию читателей своеобразную компиляцию этих публикаций.

- Ваше Императорское Высочество, воспринимаете ли вы 25-летие как некий символический рубеж в жизни и карьере?

- С точки зрения традиций 25-летие - обычный день рождения. Согласно законодательству Российской Империи, общегражданское совершеннолетие наступало в 21 год. Великие Князья становятся совершеннолетними с 20 лет, а Наследник Престола - в 16 лет. По достижении династического совершеннолетия я принес установленную законом присягу на верность Отечеству и моей матери - Главе Российского Императорского Дома - у Гроба Господня, в присутствии Патриарха Иерусалимского Диодора. Это был действительно важнейший момент в моей жизни. Нынешняя дата, конечно, тоже имеет значение как определенный этап взросления, но в смысле общественного служения ничего не меняет.

- Вы - современный молодой человек и, в то же время, наследник древней монархической династии. В каком качестве вам уютнее себя чувствовать?

- Мне кажется, неверно противопоставлять эти два качества. Ведь одно другому совсем не мешает. С одной стороны, я живу как многие мои сверстники, но при этом никогда не забываю о своем долге перед Россией. С другой стороны, когда мне приходится исполнять какие-либо официальные обязанности члена Российской императорской династии, я не перестаю ощущать себя современным человеком. У меня есть замечательный пример - мой предок Петр Великий. Он был могущественным монархом огромной страны, но не стеснялся черной работы и относился к людям, невзирая на их чины и положение в обществе, неизменно отдавая предпочтение уму и достоинству человека.

Конечно, уютнее себя чувствовать, если у тебя меньше обязанностей. Но совсем без обязанностей жить нельзя, и у каждого человека свои обязанности. Признаюсь, что мне намного более приятно заниматься конкретной работой, которая может кому-то помочь, чем участвовать в долгих торжественных церемониях. Хотя замечу, что и это иногда необходимо.

- Прежде вы часто бывали в России, даже собирались поступить в Нахимовское училище. Сегодня вы посещаете Родину значительно реже. Почему?

- Ну, в Нахимовское училище меня "зачислили" ваши коллеги-журналисты. Если говорить серьезно, я надеюсь, когда вопрос о нашем возвращении на Родину решится, как это произошло в большинстве государств, я смогу получить хотя бы основные знания военного дела.

Раньше я бывал чаще в России, потому что во время учебы мог свободнее располагать временем. А работа - это работа. Но я приезжал в Москву в феврале с рабочим визитом. И хотя работа отняла много времени, я все же успел пообщаться с друзьями, побывать в Историческом музее, прогуляться по старой Москве. Я совсем не стремлюсь обязательно привлечь внимание к каждому своему приезду. Самое главное - сделать что-нибудь полезное для России, где я чувствую себя в родной атмосфере.

- Ваше Высочество, хотелось бы больше знать о Вашей сегодняшней деятельности. Удается ли Вам уже сегодня чем-то послужить России в своей работе?

- После Оксфорда я хотел закрепить и усовершенствовать приобретенные знания, а также внимательно изучить процессы, определяющие в настоящее время развитие Европы. Начал работу в Европарламенте в Брюсселе, затем там же поступил на должность помощника заместителя председателя Еврокомиссии и комиссара по транспорту и энергетике госпожи Лойолы де Паласио. Потом работал в Люксембурге в Генеральном департаменте Еврокомиссии по ядерной безопасности. По делам работы несколько раз посещал Россию. В последний раз был в Москве в феврале этого года. Теперь собираюсь изучить работу частных предприятий. Конечно, уже сейчас моя деятельность связана с Родиной. Как бы некоторые европейские политики ни относились к нам настороженно или даже враждебно, все равно без России, без учета ее интересов мировая политика не может осуществляться. В будущем, когда наш Дом получит возможность вернуться в Россию окончательно, я смогу использовать накопленный опыт для Отечества более активно и эффективно.

- Помогает ли вам титул великого князя в решении профессиональных проблем?

- До революции звание члена династии, тем более наследника, естественно, в большой степени предопределяло род занятий. Но при этом каждый из Романовых проходил все ступеньки служебной лестницы. Мой прадед Кирилл Владимирович, несмотря на свой титул, начал свою карьеру с мичманского чина и дослужился до контр-адмирала. Дедушка - великий князь Владимир Кириллович - чтобы узнать лучше жизнь рабочих, работал на заводе в Англии под фамилией Михайлов. Те, кто трудился рядом с ним, даже не знали, что он глава Российского Императорского дома.

Думаю, в настоящее время во всем мире просто немыслимо рассчитывать, что титул сможет способствовать блестящей карьере. На самом деле все определяют деловые качества, образование, опыт. Более того, если раньше титул давал определенные привилегии, то теперь он влечет за собой только дополнительные требования к его обладателю и большую ответственность.

- Вы только начинаете свою карьеру и пока не занимаете ключевых постов в мировых концернах. Не снижает ли это авторитет великого князя как представителя одной из старейших династий?

- По-моему, наоборот. Я уже ссылался на пример своих предков. Скромность и труд никого не могут унизить.

Как это ни парадоксально, социалистическая система, которая декларировала приоритет интересов трудящихся, на практике уничтожила уважение к труду, гордость за свое положение в любом сословии. Появилось понятие непрестижных профессий, люди начали стыдиться того, чем гордились их предки. Когда они порывали с традиционным укладом и семейными традициями, им казалось, что они вырываются наверх, а на деле они оказывались лишенными своих исконных корней, появлялось чувство неудовлетворения, нереализованности. Я твердо убежден, что любая работа, если ты выполняешь ее честно, не может быть унизительной.

- Каков ваш взгляд на идею монархии сегодня?

- Идея монархии вечна. Ее пытаются представить анахронизмом, однако с этим нельзя согласиться. ХХ столетие стало "черным веком" монархий, но принесло ли это пользу человечеству?

Главное, что дает законная наследственная монархия, это независимость власти от партийных, финансовых и прочих группировок. Монарх способен быть подлинным арбитром, символом нации, гарантом справедливости и права. Это как раз то, чего остро не хватает современному миру. Попытки создать механизмы для этого при республиканской форме правления не увенчались успехом. В тех республиках, где стараются найти выход из кризиса, строят модели, очень напоминающие монархический строй. Но стоит ли создавать суррогаты, когда можно ввести в действие естественную, основанную на многовековой традиции систему управления?

- Что такое - быть наследником российского престола?

- Это прежде всего обязанности, а не права. В прежние времена у монархии был очень красивый фасад, но и тогда за ним скрывались труд и колоссальная ответственность. Сейчас монархическая идея живет в аскетических формах, о привилегиях нет речи, а долг остается.

- Если бы вам довелось возглавить Российское государство, какие реформы вы бы осуществили? Каково ваше отношение к нынешнему состоянию России - политическому, социальному, духовному?

- Старинная заповедь гласит: "Делай, что должен, и будь, что будет". Наша задача в любых условиях - сохранить династию как исторический институт. Мы должны быть готовы ответить на народный призыв, если соотечественники захотят возродить монархию. Но мы никогда ни при каких обстоятельствах не согласимся на восстановление монархического строя вопреки воле народа.

Главой Российского Императорского Дома является моя мать Великая княгиня Мария Владимировна. Только она имеет право принимать решения и формулировать официальную позицию династии. Могу только сказать главное: реформы должны произойти прежде всего в душах людей. Иначе можно создавать какие угодно законы, придумывать и реализовывать замечательные экономические программы и тому подобное, но от этого не будет никакой пользы для страны. При недостатке совести, порядочности, ответственности у носителей власти и у граждан принятие новых законов приведет лишь к усилению коррупции, а осуществление экономических реформ - к расцвету воровства.

На мой взгляд, сегодня в России происходят мощные положительные процессы, но в них не хватает системности. Не хватает именно из-за отсутствия национальной идеи. До 1917 года был лозунг "За веру, царя и Отечество". После прихода к власти коммунистического режима традиционные ценности оказались растоптанными. Но какая-то идея, пусть и ложная, но на определенном этапе объединяющая большинство, все же была. В 1991 г. объединяющим стал антикоммунизм. А сегодня - идейный вакуум. Это очень опасно для государства и общества. Национальную идею нельзя написать и дать сверху. Она рождается народом. Любая власть, которой вверена судьба страны, должна понимать, что она имеет дело не с "массами", не с "населением", а с народом.

- Что в России привлекает ваше наибольшее внимание и интерес?

- Несмотря на десятилетия государственного атеизма очевиден религиозный подъем. Остается высокий интеллектуальный потенциал. Большое внимание уделяется обеспечению обороноспособности страны. Мне всегда интересно обсудить эти темы с соотечественниками, узнать их мнение и обменяться соображениями о перспективах. Когда я бываю в храмах, когда общаюсь с военными, с учеными, сердце наполняется гордостью за Россию.

Когда живешь в изгнании, при посещении Родины всегда хочется видеть только хорошее. Тем не менее я знаю и о серьезных проблемах, стоящих перед нашим государством… Нужно возрождать многовековые традиции, и все постепенно встанет на свои места, ситуация нормализуется. Наша династия за 300 лет царствования немало сделала для укрепления военной мощи России. Думаю, мы можем помочь современному государству в деле укрепления боевого духа, в поддержании чувства долга, чести и достоинства воина.

- Какие недостатки современной российской жизни бросаются в глаза?

- Раньше много лет души людей уродовала безбожная и бесчеловечная идеология тоталитарного режима. Сейчас этого нет. Однако появились другие опасности. Грубый материализм, ложь, эгоизм, бездуховность и равнодушие проникают в общество под самыми разными личинами, но от этого не становятся менее отвратительными.

Думаю, особенно опасно отсутствие объединяющей национальной идеи. Российская империя всегда была одним из лидеров мировой цивилизации. Революция ввергла великую державу в мрачные времена дикости и варварства. Однако при коммунистах существовала общая идея, объединяющая многонациональную страну. Конечно, это была ложная, насажденная насилием идея, но она все-таки была. Когда произошло крушение СССР, в области идеологии образовался вакуум, в результате чего государство неизбежно слабеет и разрушается.

Есть еще много других вещей, касающихся повседневной жизни большинства соотечественников. В России есть тысячи богатых людей, но бедных, просто нищих, - в десятки тысяч раз больше. Сегодня фактически нет среднего класса, на котором основывается жизнь любого европейского государства. Больно видеть бедность старшего поколения. Ужасают рост смертности, резкое снижение рождаемости.

Каждому человеку, так или иначе, приходится сталкиваться с произволом чиновников, с нарушением закона. Имеет место варварское отношение к природе, к памятникам истории и культуры. Сельское хозяйство подорвано насильственными экспериментами ХХ века. Можно назвать еще разные уродливые явления - наркомания, массовое распространение пошлости, деятельность тоталитарных сект...

Конечно, часть проблем носит общемировой характер, хотя многие, увы, типично отечественные. Но отчаяния быть не должно. Было бы удивительно, если бы после 70 лет коммунизма мы избежали бы временного упадка. Россия обязательно вернется на свой исторический путь, и ее граждане будут жить достойно.

- Какое место в вашей жизни занимает религия?

- Вера - это то, что определяет нашу жизнь. Она создает и развивает систему ценностей. Мир меняется, и мы неизбежно меняемся. Но, будучи современными людьми, мы не должны забывать, что есть вечные принципы, установленные Богом. Любая безрелигиозная этика безжизненна и ложна. Неверие духовно опустошает. И одна лишь вера дает критерии понимания и различения добра и зла.

- Недавно Вы вновь побывали в России. Какие храмы Первопрестольной столицы Вы чаще посещаете?

- К сожалению, на этот раз рабочий график был очень плотным, так что свободного времени почти не осталось. Но все равно приятно побывать в родной атмосфере. Я бывал во многих московских храмах - и в древних Кремлевских соборах, и в возрожденных Казанском соборе и храме Христа Спасителя, и в Елоховском… Каждый храм по-своему прекрасен и дорог. Но, наверное, самую большую духовную радость доставляет посещение реставрируемых церквей, которым возвращают их облик, в которых налаживают приходскую жизнь. Это символ религиозного возрождения, самое яркое свидетельство того, что, несмотря на десятилетия государственного атеизма, уничтожить веру не удалось.

- Можете ли Вы хотя бы немного рассказать о духовном укладе Вашей Семьи, о духовных традициях, которые через поколения сохраняются в Российском Императорском Доме?

- Наша Вера, наши традиции и наши законы возлагают на Императорский Дом священную обязанность блюсти Православие, способствовать церковному единству и благочинию. Русская монархическая традиция нерасторжимо связана с Православием. Царственное служение - особенное и самостоятельное. Идея царской власти не умирает и тогда, когда политическая обстановка не благоприятствует монархии. Это идея власти от Бога, идея построения человеческого общества по образу и по подобию Царствия Небесного. На мою мать Великую Княгиню Марию Владимировну возложена вся полнота ответственности за сохранение этих принципов и традиций. Мой долг - помогать ей и готовиться к тому, что когда-то эта ответственность будет возложена на меня.

Сохранение Православного уклада в жизни - необходимое условие четкого самоопределения и постоянства. Но помимо внешних форм, при всей их значимости, главное - сохранение духа. В послереволюционный период в этом нам молитвенно и деятельно помогали поистине святые люди, такие как Святители Феофан Полтавский и Иоанн Шанхайский, Митрополит Гор Ливанских Илия, Иерусалимский Патриарх Дамиан, Сербский Патриарх Варнава, афонские монахи... Святой Патриарх Тихон Исповедник отказался дать свое благословение политиканствующим в эмиграции членам Династии, сославшись на то, что "есть законный и прямой наследник Престола Великий Князь Кирилл". Взаимная поддержка Церкви и Династии в прошлом и настоящем - это великая сила и залог возрождения Родины.

Монархистъ № 57, 2006, АРХИВ

К СОДЕРЖАНИЮ

А. Сорокин

Кризис демократии и некоторые проблемы монархического движения в России

И не введи нас в искушение,
но избавь нас от лукавого.
(Мф, 6,13)

Республиканская идея в России, концепция народовластия, при которой, в теории, депутаты должны осуществлять интересы электората, а не партийных политиканов, потерпела крах. Об этом наглядно свидетельствуют многие факторы:

- предоставление права на выдвижение кандидатов в депутаты Госдумы Федерального Собрания РФ исключительно политическим партиям;

- финансирование политических партий за счет средств налогоплательщиков, в том числе и вовсе не участвовавших в выборах или голосовавших против оплачиваемых государством партий либо против всех;

- отказ от выборности судей, даже мировых;

- назначение исключительно Президентом России наделенных огромной властью представителей в федеральных округах;

- замена прямых выборов глав субъектов федерации избранием местными органами законодательной власти, причем из числа кандидатур, право на выдвижение которых сейчас принадлежит исключительно Президенту РФ или, в проекте, теми же политическим партиям, все это

- нарастающее недоверие населения к власти и нежеланием значительной части избирателей участвовать в выборах.

Умозрительные (хоть и привлекательные некогда для советского обывателя), оторванные от объективных условий действительной жизни построения заморских политических шарлатанов не прижились. Так, по данным официального органа правительства РФ "Российской газеты" (№ от 11 ноября 2005 г.), 7% чиновников открыто отдают предпочтение диктаторской модели управления, а рейтинги сторонников либеральных ценностей среди них за период с 1996 по 2005 г. снизились с 24,5 до 10%.

Государственная властная система современной России все явственнее проявляет свои истинные черты - криминально-бюрократической диктатуры. И не имеет принципиального значения то, что сегодня информационный, административный, демографический и экономической диктат преобладает над физическим. Судя по всему, от чего ушли, к сожалению, ненадолго и недалеко, к тому и возвращаемся. Да и ушли ли?

И вправду сказать, разве в нашей стране произошла настоящая декоммунизация? Можно ли было назвать "денацифицированной" Германию, у власти в которой с 1945 по 1955 г. находился бы гауляйтер Берлина д-р Йозеф Геббельс, а затем - один из видных "бывших" эсэсовцкв; в которой на центральной площади столицы бережно, за государственный счет хранилось бы "нетленным" тело Адольфа Гитлера; в которой период работы в нацистской партии или Гитлерюгенде засчитывался в стаж государственной службы, дающий право на повышенную зарплату и пенсию? Абсурд?

Но в республике, называемой политическими мародерами "российской", аналогия этому абсурду почти полная. Под шум митингующих толп и залпы танковых орудий вчерашние коммунисты и комсомольцы, самих себя "осудив" и самих себя "амнистировав", с новым рвением продолжили разграбление страны. В результате, заклинания типа "перестройка и демократизация" и "реформа и приватизация" стали чуть ли не самыми ненавистными для народа ругательствами.

Все больше и больше наших соотечественников осознают, что демократическая республика отнюдь не альтернатива республике социалистической, что политическая проблема вовсе не в прилагательных, что республиканская идея, вообще, по самому своему существу, есть ложь. Поэтому те, кто еще помнит, какую цену приходилось платить за уверенность в том, что завтрашние будни будут не менее серыми, чем вчерашние, кто совсем не склонен благодарить коммунистов за замену кровавых ужасов их правления 1917-1950-х гг. постыдным, липким страхом 1960-1980-х, обращают свои взоры к исконным, проверенным историей, духовным и державным ценностям, на которых тысячу лет держалась Великая Россия. Не в пресловутых "свободе, равенстве и братстве" видят они пути государственного возрождения Родины, но в Православии, Самодержавии и народности. К сожалению, пока это в большинстве случаев только политические настроения, не основывающиеся на систематизированном знании основ традиционной русской государственности. Десятилетия большевистского и либерального дурмана не прошли бесследно. Тем не менее, тенденция очевидна - монархическая идея снова становится в умах большой части русских людей, в том числе и молодежи, не только приемлемой, но и востребованной.

Естественно, что такая ситуация вызывает известную реакцию со стороны противников монархии. Одним из направлений их противодействия восстановлению в России действительно государственного прядка является разлагающая работа среди убедившихся на собственном опыте в республиканских "прелестях" и подсознательно принимающих преимущества монархии наших сограждан. Понятно, что обычные демократические сказки здесь бесполезны. Поэтому враги восстановления подлинной монархии действуют более изощренно - их подручные, заверяя всех и каждого в своем "принципиальном монархизме", на самом деле стремятся к расколу в монархическом движении, всячески стараясь дезориентировать и внести смятение в умы неосведомленных людей. Основные приемы их пропаганды, как и прежде, - ложь и клевета. Главный объект лжи и клеветы, как и прежде, - Династия.

Л. А. Тихомиров в своем фундаментальном исследовании "Монархическая государственность" писал: "Христианская идея Царя… требует от Божия служителя прежде всего… тех нравственных качеств, которые лучше всего даются воспитанием в семье, из рода в род посвятившей себя на служение Воле Божией в государственном деле… Государь является преемником всего ряда своих предшественников, он представляет весь дух Верховной власти, тысячу лет управлявшей нацией, как сами подданные представляют не свою личную волю данного поколения, но весь дух своих предков, царям служивших. Посредством династии единоличный носитель верховной правды становится как бы бессмертным, вечно живущим с нацией. Монархически настроенная нация поэтому всегда стремится к выработке династии, стараясь жить с одной царствующею семьей, которая передает своим членам от поколения к поколению задачу хранения народных идеалов точно так же, как они переходят от отцов к детям в самой нации".

Вместе с тем, именно династичность действительно обеспечивает Верховенство власти Монарха. "Династичность устраняет всякий элемент искания, желания или даже просто согласия на власть. Она предрешает за сотни и даже тысячи лет вперед для личности, еще даже не родившейся, обязанность несения власти и соответственно с тем ее права на власть". Более того, "только династичностью совершенно закрепляется нравственное единство Монарха и нации", единство, которое является первым необходимым условием, при котором власть единоличная способна становиться верховной.

"Для монарха, как власти верховной, необходимейшее качество составляет духовное единство с подданными, при котором он может выражать народный идеал, и сознание своей обязанности давать в управлении выражение именно этого идеала. Спокойное исполнение этой обязанности требует… уверенности в прочности своей власти, а это возможно лишь тогда, когда в стране становится почти невозможной борьба за власть (верховную). Все это достигается твердой наследственностью престола, и укоренившимся чувством легитимности. Отсюда на первом месте забот монархической политики должно поставить династичность и правильное престолонаследие. Династичность… непременно… должна сопровождаться правильным престолонаследием… Без этого Династичность теряет значительную долю своих полезных последствий, так как лишь сокращает, но не уничтожает искание власти и борьбу за власть. Для Монархии нет такого зла, которое было бы хуже подрыва легитимности… Во всякое время и при каких бы то ни было обстоятельствах лечить монархию посредством нарушения легитимности - это все равно, что лечить головную боль посредством ампутации головы".

Династичность - безусловный и необходимый принцип монархии. Верховенство и независимость власти Государя происходят, прежде всего, из того, что он не обязан приобретением своего статуса никому и ничему, кроме факта рождения, происхождения от члена Императорской Фамилии в равнородном браке и соответствующего старшинства в порядке престолонаследия.

В связи с этим, прямой призыв к замене изданного в 1797 г. Императором Павлом I Акта о порядке наследия Престола составляет один из излюбленных приемов лже-монархистов. И нет им дела до того, что этот важнейший государственный закон в принципе не отменяем и не изменяем - все члены Российского Императорского Дома, включая и Монарха, в силу принесенной церковной присяги обязаны соблюдать установленные правила престолонаследия. Никто, ни Глава Императорского Дома, ни Всероссийский Земский Собор, за созыв которого столь ратуют монархиствующие совратители, не могут, не нарушив закона государственного и церковного (по данной русским народом в 1613 г. присяге на вечные времена), отменить или изменить установленного порядка престолонаследия. Впрочем, Монарх, конечно, вправе дополнить закон, но лишь в части, не дезавуирующей ранее установленные его положения. Русский Царь - Монарх Самодержавный, но не абсолютный.

Осознавая очевидность данной ситуации, т. н. соборники применяют новый прием - утверждают, что по закону наследовать некому. Нормы Акта 1797 г., как они заявляют, таковы, что никто из потомков Династии Романовых не может, де, считаться бесспорным и законным членом Императорский Фамилии, а, следовательно, необходимо избрание родоначальника новой династии. Спектр выдвигаемых ими кандидатов достаточно широк - от внука советского маршала Жукова до потомков Романовых от неравнородных (по большей части, - незаконных) браков.

В защиту данного предложения приводится следующий "аргумент" - ведь избрали же в 1613 г. Царем Михаила Феодоровича. Но в том-то и дело, что основателя Династии Романовых не избрали, а, как и Рюрика, призвали. Много было и более родовитых, и более заслуженных, и более влиятельных, да и просто более взрослых претендентов. Однако именно от избрания Царя отказался Русский народ в 1613 г., принеся присягу тому, кто в силу не зависящего от него факта рождения являлся ближним родственником (свойственником) и наследником (по тогдашним правовым представлениям) последнего Царя из династии Рюриковичей. В Божьем избрании видел русский человек основу престолонаследия. Посему и изменнически подменяющие волю Божию волей человеческой там же, на Великом Земском и Поместном Церковном Соборе 1613 г., были анафемствованы на все времена.
Еще одним "доводом" в пользу избрания "царя" называют необходимость безусловной "русскости" и "православности" Монарха. Само собой разумеется, эти факторы очень важны. Но право на занятие Престола не может основываться на таких неопределенных "категориях". Да и кто компетентен вынести однозначное суждение на сей счет? У каждого "эксперта" найдется свой подход и свой "претендент".

После стольких лет большевистской смуты, любого при желании можно обвинить в недостаточных "русскости" или "православности". Руководствуясь этими критериями, привыкшие судить всех и вся честолюбцы найдут "изъяны" и у Рюриковичей, и у Романовых, и у кого угодно.

Именно поэтому российский закон о престолонаследии, полагает законность и верховенство власти Монарха главным залогом силы государства и устанавливает условием вступления на Престол исповедание Православной веры. Даже в случае пресечения Династии, закон предусматривает без всякого произвольного выбора переход прав на Престол к принявшим Православие потомкам Романовых - членам иностранных Династий, в том числе и крещенным в инославии.

Статья 35 Основных Законов Российской Империи гласит: "Когда наследство дойдет до такого поколения женского, которое царствует уже на другом Престоле, тогда наследующему лицу предоставляется избрать веру и Престол, и отрещись вместе с Наследником от другой веры и Престола, если таковой Престол связан с законом; когда же отрицания от веры не будет, то наследует то лицо, которое за сим ближе по порядку".

Кстати, именно такая возможность занятия Российского Престола, наглядно свидетельствует о лживости утверждений об "осиротившем Престоле". Впрочем, слава Богу, оснований для реализации такой возможности нет - Российский Императорский Дом, возглавляется законной Государыней - Е.И.В. Великой Княгиней Марией Владимировной, преемником которой является Е.И.В. Наследник Цесаревич и Великий Князь Георгий Михайлович.

Проливая крокодиловы слезы о судьбе якобы пресекшейся Династии, лицемерные "радетели" о благе русского народа лукавят. Ведь избранный в нарушение закона "царь" останется незаконным и находящимся в полной зависимым перед своими "избирателями", а значит - настоящей верховной властью обладать не будет. Лже-монархисты ему всегда смогут, в случае какого-либо недовольства и переизбрать "царя", в очередной раз провозгласив себя ревнителями "православности" и "русскости". Иначе говоря, соборникам нужна не Православная Самодержавная Монархия, а зависящая от них марионетка. Действительными же хозяевами России они видят самих себя.

Немудрено, что подобный "последний рубеж" с сочувствием воспринимается некоторыми политиками, "писателями", бюрократами и бизнесменами, обеспечивающими соборников политическими, административными, информационными и финансовыми ресурсами. Лишний вариант сохранения власти, путем "оседлания" монархических инстинктов народа - никогда им не помешает.

Вместе с тем, хозяева доморощенных ниспровергателей монархических законов и принципов прекрасно понимают, что для православного человека, сколько-нибудь внимательно отнесшегося к изучению вопроса, соборно-избирательная ложь есть ничто иное, как ересь. Поэтому они инициируют провозглашение претендентами на Престол разного рода самозванцев: лже-Алексеев и лже-Анастасий, "Николаев III" и "Павлов II", и даже членов монарших и владетельных домов, зачастую без ведома последних (яркий пример последнего - недавно "отпиаренный" в подобном качестве либеральными СМИ британский Принц Майкл Кентский).

Впрочем, привлечение к антирусским, по сути, пропагандистским кампаниям откровенных авантюристов и проходимцев рассчитано на самую невзыскательную, не столько монархически настроенную, сколько любящую посудачить о монархии публику. Использование же, в чаянии "монаршей милости", финансовой помощи и иных выгод, имен тех, кто действительно, но далеко не в первом десятке, стоит в порядке наследования Российского Престола, напротив, представляет собой явный политический подлог, уводящий с пути истины искренних, но излишне доверчивых монархистов.

Подобно береговым пиратам, зажигающим ложные маяки и собирающим выброшенные на берег после крушения ценности с погибших кораблей, эти соборники, лже-легитимисты и самозванцы вольно или невольно делают все для того, чтобы максимально отдалить возрождение в России Монархии.

А. Сорокин

Монархистъ № 57, 2006, АРХИВ

К СОДЕРЖАНИЮ

А. Левченко (г. Харьков)

Последний рыцарь империи

Кто в России не знал графа Келлера! Рыцарь по крови и по духу, потомок фельдмаршалов Миниха и Витгенштейна по отцовской линии и героя войны 1812 г. храброго гусарского генерала Кульнева - по материнской, воин с головы до пят. Этот богатырь двухметрового роста считался лучшим кавалерийским начальником Русской армии и недаром получил прозвище "первой шашки" России. Едва ли можно было найти в армии и в ее элите - кавалерии личность более популярную. Рассказы о его судьбе, подвигах и крутом нраве ходили повсюду - от солдатских казарм до светских салонов. А рассказывать было о чем.

Например - о том, как 20-летний граф оставил элитное кавалерийское училище, чтобы рядовым драгуном попасть на фронт начавшейся русско-турецкой войны, где за выдающуюся храбрость он был награжден двумя солдатскими Георгиевскими крестами и произведен в офицеры. Или о том, как во время смуты 1905 г., исполняя в одной из польских губерний обязанности временного генерал-губернатора, Келлер перепорол всех тамошних революционеров, за что те поклялись убить его любой ценой, неоднократно покушались и чуть таки не убили. Во время первого покушения Федор Артурович избежал гибели лишь благодаря собственной ловкости, позволившей ему поймать на лету брошенную в его коляску бомбу. Второй раз террористам повезло больше - бомба взорвалась под ногами коня, а граф был ранен и контужен.

За несколько лет до первой Мировой войны Келлер был назначен начальником 10-й кавалерийской дивизии и переехал в Харьков, где располагался ее штаб и был расквартирован входивший в дивизию 1-й Оренбургский казачий полк. Форму этого полюбившегося генералу полка он не снимал до последних дней жизни. А дивизия, куда кроме казаков входили Ингерманландские гусары, Одесские уланы и Новгородские драгуны, под началом Келлера стала самой лучшей и боеспособной во всей русской кавалерии, что наглядно доказала на фронте, добыв первую победу русского оружия в I Мировой войне. Знаменитое сражение у деревни Ярославице, где в августе 1914 г. дивизия Келлера наголову разбила австрийскую кавалерийскую дивизию, стало самым масштабным конным боем за всю войну и, пожалуй, последним крупным кавалерийским сражением в истории военного искусства. За этот бой Федор Артурович был награжден Орденом Св. Георгия IV степени. А вскоре, уже командуя конным корпусом, непрерывными победами Келлер заслужил и III степень самой почетной воинской награды.

К 1917 г. 60-летний генерал Келлер пользовался огромной популярностью в армии и в народе. Вот как описывал его атаман Андрей Шкуро, служивший под началом Келлера в I Мировую войну: "Высокая, стройная, хорошо подобранная фигура старого кавалериста, два Георгиевских креста на изящно сшитом кителе, доброе выражение на красивом, энергичном лице с выразительными, проникающими в самую душу глазами. За время нашей службы при 3-м конном корпусе я хорошо изучил графа и полюбил его всей душой, равно как и мои подчиненные, положительно не чаявшие в нем души… Когда он появлялся перед полками в своей волчьей папахе и в чекмене Оренбургского казачьего войска, щеголяя молодцеватой посадкой, чувствовалось, как трепетали сердца обожавших его людей, готовых по первому его слову, по одному мановению руки броситься куда угодно и совершить чудеса храбрости и самопожертвования". Но время таких чудес подходило к концу. Последним из них чуть было не стало спасение Келлером России от революции.

"Кругом измена, и трусость, и обман", - написал в своем дневнике Император Николай II в день отречения от Престола. Скорее всего, Государь, изолированный генералами-предателями от внешнего мира, просто не знал о том, что не все военачальники изменили ему, долгу и присяге. Получив известие о революции и отречении, а также текст новой присяги, Келлер заявил, что не станет приводить к ней вверенные ему войска, так как "не понимает существа и юридического обоснования верховной власти Временного правительства". Барон Маннергейм - тот самый, что в будущем сделался правителем независимой Финляндии, уговаривал его "пожертвовать личными политическими убеждениями для блага армии", но встретил твердый отказ: "Я христианин. И думаю грешно менять присягу".

О том, что царя принудили к отречению, думали тогда многие. Некоторые даже шептались. Федор Артурович заявил об этом во всеуслышанье и вызвался подавить бунт, как когда-то подавил его в польской губернии. По воспоминаниям очевидца, Келлер собрал представителей от каждой сотни и эскадрона своего корпуса и сказал:

- Я получил депешу об отречении Государя и о каком-то Временном правительстве. Я, ваш старый командир, деливший с вами и лишения, и горести, и радости, не верю, чтобы Государь Император в такой момент мог добровольно бросить на гибель армию и Россию. Вот телеграмма, которую я послал Царю: "Третий конный корпус не верит, что Ты, Государь, добровольно отрекся от престола. Прикажи, Царь, придем и защитим Тебя".

- Ура, ура! - закричали драгуны, казаки, гусары. - Поддержим все, не дадим в обиду Императора!

Кто знает, если бы телеграмма попала к Николаю, и Келлер двинул свой корпус на Петроград, может быть, наша история сложилась бы совсем по-другому. Но телеграмма к царю не попала. Ответ пришел от командующего фронтом: под угрозой объявления бунтовщиком Келлеру предписывалось сдать корпус. Не дождавшись распоряжений от Государя, он был вынужден подчиниться полученному приказу. Под звуки народного гимна "Боже, Царя храни!" старый генерал прощался со своими полками, принимая их последний парад. Бойцы провожали его слезами.

Сдав командование корпусом, уволенный от службы генерал уехал домой - в Харьков. Здесь он безвыездно прожил около двух лет. О себе особо не напоминал и его никто не беспокоил. Правда, один раз о графе - монархисте и "матером контрреволюционере" вспомнили пришедшие к власти в Харькове большевики. Но арестовать не посмели. Вот как вспоминал об этом случае сам Келлер:

"...На первый день Пасхи меня предупредил мой денщик, что ко мне во двор пришел большевистский эскадрон, чтобы арестовать меня. Я надел полушубок, папаху и вышел. Вахмистр эскадрона скомандовал "смирно" и я, видя такой поворот дела, спросил, что им нужно?

- Ваше сиятельство, - отвечал вахмистр, - Вы наш корпусный командир, разрешите поздравить вас с праздником.

- Спасибо, товарищи, - ответил я. - Жаль, что не имею вина вас угостить, другой раз приезжайте.

Эскадрон ушел, и меня долгое время не тревожили".

В апреле 1918 г. при поддержке немцев была провозглашена "незалежная" Украинская держава во главе с гетманом Скоропадским. Немецкие штыки ограждали многочисленные гетманские штабы от посягательств большевиков.

С Дона же приходили вести, что генералы Алексеев и Деникин сражаются с красными во главе созданной ими Добровольческой армии. Келлер хотел принять участие в борьбе с большевизмом, но считал, что ее можно вести только "именем Самодержавного Царя всея Руси", следуя по пути всенародного раскаяния и воссоздания старой армии. Присоединиться к добровольцам он отказался. Бывший подчиненный Келлера - донской атаман Петр Николаевич Краснов называл графа "рыцарем, оставшийся безупречно верным Государю и непоколебимо преданный идее монархии".

Осенью 1918 г. по особому настоянию ряда русских военных и политических деятелей Келлера пригласили в Киев - возглавить новую, монархическую армию, создаваемую при помощи германцев. Но Федор Артурович снова отказался - боевому генералу претило сотрудничество с врагом.

В Киеве Келлер попал в круговорот событий, связанных с антигетманским восстанием в Украине. Гетман Скоропадский, после германской революции открыто признавший русскую ориентацию, назначил Келлера главнокомандующим своей армией противостоящей войскам Петлюры. Но уже на пятый день сместил графа с этой должности якобы за превышение власти.

Покинув пост главнокомандующего войсками гетмана, граф Келлер начал готовить средства и офицерские кадры для возникшей в Пскове монархической Северной армии, предназначавшейся для молниеносного захвата Петрограда. Но прежде, чем Келлер к ней выехал, армия была по частям разбита большевиками.

А на Киев наступали петлюровцы. Скоропадский бежал, руководство обороной вновь взял на себя Келлер, не пожелавший покинуть город. Горстка добровольцев из русских дружин - та самая булгаковская "Белая Гвардия" отбивалась до последнего. Но силы были неравны. В Киев ворвались петлюровцы. Пойманных на улицах офицеров они предавали мучительной смерти. Немцы, преклоняясь перед доблестью Келлера, предлагали вывезти его переодетого, но тот наотрез отказался расставаться с погонами и драгоценной шашкой - подарком Государя. Совершенно открыто он поселился в Михайловском монастыре, где его и арестовали сечевые стрельцы.

В ночь с 20 на 21 декабря Федора Артуровича убили - в спину, одиннадцатью пулями - бойцы войск Директории. Арестованного генерала и двух его адъютантов переводили из Михайловского монастыря в Лукьяновскую тюрьму. Конвоиры зачем-то сделали большой крюк и привели арестованных к памятнику Богдану Хмельцникому. У подножия памятника сечевики неожиданно остановились и открыли по огонь.

Из газет киевляне узнали об убийстве генерала графа Келлера "при попытке к бегству". Вообще-то, во времена Директории смертная казнь официально считалась отмененной. Поэтому, если уж кого-то и расстреливали, то обязательно с примечанием - "при попытке к бегству" - и в большинстве случаев почему-то именно под памятником Богдану Хмельницкому…

А въехавшему в Киев на белом коне Петлюре "благодарное население" поднесло усыпанную драгоценностями саблю убитого графа. Приняв подарок, Петлюра тем самым как бы принял на себя и ответственность за убийство Келлера. И это сразу почувствовали киевляне. Через несколько дней, во время оттепели, вмерзшая в лед кровь графа Келлера оттаяла и растеклась по камням мостовой. По свидетельству очевидцев среди киевлян это породило легенду о том, что "кровь Келлера не высохнет и ляжет на голову Украины".

А. Левченко

г. Харьков

Монархистъ № 57, 2006, АРХИВ

К СОДЕРЖАНИЮ

И. Воронин

Призвание versus выборы

Выдающийся русский мыслитель и государствовед Лев Александрович Тихомиров (1852-1923) в представлении не нуждается. Его капитальный труд "Монархическая государственность" стал классикой консервативной идеологии, или, как выразился другой наш выдающийся мыслитель И. Л. Солоневич, "библией монархизма".

Публицистические работы Тихомирова менее известны, сейчас они только начинают возвращаться к русскому читателю после десятилетий забвения. В основном, благодаря стараниям редакции журнала "Москва" и М. Б. Смолина, в частности. К сожалению, тиражи этих сборников тихомировской публицистики обычно очень невелики, не более двух тысяч экземпляров. Нужды образованного слоя, вернее - той его части, что остается еще склонной к восприятию национальных идеалов тысячелетней Святой Руси, будем надеяться, измеряются гораздо более весомыми числами. Не говоря уже о необразованных, но вполне искренних простых русских людях. Возможно, таких же, чей голос и чья молитва закончили Смуту в веке семнадцатом.

Поэтому, на взгляд редакции "Монархиста", полезна любая републикация произведений Тихомирова, будь то статья в газете, страничка интернет-сайта, брошюра или даже листовка. Наша газета обращается к творчеству Льва Александровича не впервые. На сей раз выбор был остановлен на работе, посвященной одному из ключевых моментов русской истории - призванию Романовых.

Выбор этот неслучаен. Не только нынешнее племя в лице демократов, либералов и так называемых соборников имеет превратное представление о событиях 1613 г. И в начале прошлого века даже среди тех, что считались правыми деятелями, националистами, черносотенцами и пр., подавляющее большинство всерьез полагали, что на Великом Земском Соборе состоялись "выборы" Царя и новой Династии. Утвержденная грамота, являющаяся и своего рода религиозным догматом, и юридическим документом, и морально-нравственным критерием (Православие - Самодержавие - Народность), стала восприниматься лишь как исторический факт. Или же просто повод для празднования юбилейной даты.

Забвение было до такой степени тотальным, что, как свидетельствовал в своих дневниках видный участник Русского Собрания, а затем Союза Русского Народа Б. В. Никольский, даже Император Николай II в 1905 г. не сомневался в том, что Романовы были "выбраны". А ведь Царя-Мученика обучали лучшие профессоры того времени.

Рассматривая работу Тихомирова в таком ключе, нельзя не восторгаться подвигом автора, который сумел пробиться сквозь толщу авторитетов и столетий и прочувствовать атмосферу XVII в. так, словно он сам был участником знаменитого Собора. Элемента "выборности" в 1613 г. отрицать полностью, безусловно, нельзя. Скажем так: его не было, но он мог быть. Анализ формулировок Грамоты, блестяще сделанный Тихомировым, говорит о том, что среди прочих эти формулировки должны были способствовать и такой цели, как устранение соблазна. Чтобы желающие "повыбирать", коли таковые появятся, не смогли уже смутить умов православных.

Любопытно также отметить, что в "Монархической государственности" на тему призвания Романовых написано совсем немного. Эти разрозненные упоминания и сопутствующие им комментарии, очевидно, не до конца устраивали автора. В представленной ниже статье (а лучше было бы назвать ее историческим очерком или эссе) Тихомиров восполнил пробел - одновременно и исчерпывающе, и лаконично.

И. Воронин

Монархистъ № 57, 2006, АРХИВ

К СОДЕРЖАНИЮ

Русская публицистика

Лев Тихомиров

Учредительная грамота 1613 года

Избрание на престол Дома Романовых, как известно, сопровождалось замечательным учредительным документом, который известен под наименованием "Утвержденной грамоты". Когда новоизбранный Царь Михаил Феодорович, после долгих отказов, изъявил наконец согласие принять скипетр и державу и депутация возвратилась в Москву с этим радостным известием, на Соборе возникла мысль о необходимости увековечить великое деяние особой "Утвержденной грамотой". Решение это было постановлено 14 апреля.

Разумеется, составление Грамоты потребовало довольно продолжительной работы, причем неоднократно изменялась редакция документа. Некоторые отрывки первоначально предложенных редакций дошли и до нас. Все поправки касались, однако, не существа царско-народных отношений, а имели или стилистический характер, или относились к изложению исторических событий. Так, Собор, видимо, не счел удобным слишком подчеркивать злодейское убиение Годуновым Царевича Дмитрия Углицкого и в окончательной редакции лишь мимоходом упоминает об этом и о Божией за это каре, тогда как в первоначальной редакции злодеяние было отмечено с особенным негодованием. Точно так же в окончательной редакции исправлены сведения о Григории Отрепьеве.

По составлении Грамоты она утверждалась подписями и печатями, что взяло также не мало времени, так что продолжалось даже еще в мае месяце, уже по прибытии нового Государя в Москву.

Грамота эта, к сожалению, не была внесена в полное собрание законов, в котором должна бы была занимать первое место, ибо сам Собор 1913 года придавал ей чрезвычайное значение и прямо называет ее Соборным Уложением, придавая ей характер основного закона. "Да будет, - заявляет он в самом тексте, - впредь крепко и неподвижно и стоятельно во веки, как в сей утвержденной грамоте написано, и "всему инако не быти, как в сей утвержденной грамоте писано".

Не внесение этого важнейшего Соборного Уложения в полное собрание законов, почему-то не восходящего раньше Уложения Алексея Михайловича, причинило огромный пробел в развитии нашей государственно-правовой мысли, и не может быть называемо иначе как недозволительным кодификационным произволом графа Сперанского. Этот произвол обратил в простой исторический документ акт, Всенародным учредительным Собором утвержденный, как акт юридический, как Соборное Уложение, неповиновение которому объявлено было Собором как мятеж, подлежащий каре закона. Для развития идеи монархического государственного права в России это упразднение юридического значения Соборного Уложения 1613 года составило непоправимый ущерб, ибо сделало для нашего государственного права непонятной самую сущность Самодержавия и его отличия от простого "абсолютизма".

Идея юридической неограниченности Царской власти и нравственной обязательности известного содержания ее была, видимо, чрезвычайно ясна для Всенародного Собора 1613 года. С чрезвычайной тактичностью и тонкостью мысли, изощренной восьмилетними испытаниями, члены Собора не позволили себе дать каких бы то ни было прямых "инструкций" Царю, избираемому в качестве Верховной Власти, а посему получавшему всю полноту власти, но в то же время Собор указал совершенно отчетливо обязательные нормы этой Верховной Власти, объясняя для чего именно, во имя достижения каких задач она учреждается в лице Самодержавного Царя, и как она понимается всенародным сознанием. Таким образом, Соборное Уложение излагает самое содержание Верховной Власти, для осуществления которого она должна направить свои неограниченные права.

Безусловно, основною мыслью восстановляемого Собором государства является учреждение Православного Царства. Обязанности и отношения к вере и Церкви становятся во главу угла. Опасности, угрожающие вере и Церкви, есть основной мотив грамоты, обязанность противодействия этому выставляется самому Михаилу Феодоровичу, как неопровержимейший аргумент в пользу того, что он не имеет права уклониться от избрания. Всех иноверных кандидатов Собор признает недопустимыми. Восстановляя царство, от Господа ждут "государя праведно и свята, и благочестива и благородна и Христолюбива". Царя избирают, "чтобы наша святая и непорочная истинная православная христианская вера греческого закона во всем Российском государстве была по-прежнему". Поставляемый Царь есть Самодержец Православного Царства: это есть основа всех основ восстановляемой государственности. Понятно, что Грамота не забывает при этом и необходимости священного коронования Михаила Феодоровича.

Для всякого, изучавшего идею христианского царства, понятна логика всего остального государственно-правового сознания Собора.

Прежде всего, власть, вручаемая Михаилу Федоровичу Романову, понимается как легитимная. Царь Михаил Федорович получает власть как последний представитель фамилии Иоанна Грозного. Непосредственная связь с Рюриковичами (имевшаяся у Романовых через князей Горбатых) обходится полным молчанием, и "Царе Михаиле" именуется отраслью Московских Даниловичей, именно - племянником Царя Феодора Иоанновича, "благоцветущая ветвь, от благородного корени отрасль". Это неоднократно подчеркнуто в Грамоте. Новоизбранный Царь становился на то же самое царство, которого главами, как перечисляет Грамота, были Владимир Равноапостольный, Владимир Мономах, Суздальские Великие Князья, Александр Невский и т. д. до Грозного и Феодора Иоанновича. Во всей мере возможного Собор установил легитимную династичность, характер же народного избрания по возможности ослабляется. Всемерно подчеркнуто, что Михаил Феодорович поставляется на царство по избранию Божиему, а лишь затем и по избранию всего русского народа.

Власть эта определяется как наследственная, как продолжение прежней власти Царей, а вместе с тем подданным Грамотою вменяется в обязанность признавать Царями и потомков Михаила Феодоровича. Наследуя власть исторического Русского Царства, Михаил Феодорович тем самым получал власть неограниченную, Верховную. Термина "Верховная Власть" тогда не существовало, но Грамота именует Царя Михаила Государем и Самодержцем, что выражало наше современное понятие Верховной Власти. Слово "Государь" означало власть, выше которой нет.

Новгородцы, соглашаясь признать все титулы Великого Князя Московского, упорно не хотели именовать его "Государем", потому что у них "Государем" был сам Великий Новгород: "Государи Новгородцы", "Государи Псковичи" - это был титул, народного собрания, несшего верховные права республики. Тот же смысл Верховной Власти имеет и слово "Самодержец". В настоящее время политическая тенденция производит жалкие передержки, стараясь уверить, будто бы титул Самодержца означает лишь автономность в отношении какой-либо иноземной власти. Толкование это в полном смысле юридически безграмотное. Само собою разумеется, что вассал татарский, или чей бы то ни было, не может быть "самодержцем" внутри страны, так как страна при этом не имеет собственной Верховной Власти. Но как только Московские Князья свергли Верховную Власть ханов, - они стали сами Самодержцами, Властью Верховной. Самодержец тот, кто сам державствует, независимо от кого бы то ни было. Государь есть власть, выше которой нет никакой; Самодержец есть власть, ни от кого не зависящая. Это суть два элемента Верховной Власти, которая, как наивысшая и ни от кого не зависящая, тем самым есть власть юридически неограниченная.

Таким образом, Царю Михаилу вручалась неограниченная Верховная Власть. Это являлось обязательной нормой восстановляемого царства.

Другой обязательной нормой, по выраженным Собором желаниям, является государственное единство России. Грамота очень внимательно, многократно повторяет, что Царю вручается одна и та же государственная власть над всей Россией нераздельно, поясняя, что в область этой власти одинаково входят и Владимирская земля, и Новгородская, и царства Казанское, Астраханское и Сибирское и вообще "все великие и преславные государства Российского Царствия". При этом постоянно выражается пожелание, чтобы Царь отторженные грады и земли "паки во своя возврати", и даже, чтобы его пресветлое имя было "к расширению и к прибавлению великих его государств". Это объединение Земли русской и дальнейшее расширение государства Российского красной нитью проходит сквозь желания и молитвы Собора, относящиеся к новоизбранному Царю.

Третий род обязанностей Верховной Власти относится к тому, чтобы Царь исправил все разоренное, устроил все в тишине и благоденствии, как было при прежних благочестивых Царях. Эта тишина и благоденствие неразрывно связываются с благочестием, уничтожением измены и мятежей и вообще с поддержанием того настроения, которое соединено с религиозными христианскими верованиями.

Наряду с этой стройной системой нравственных норм Верховного устроения и правления Соборная грамота обязывает и подданных беспрекословным повиновением, наказывает им служить ему и будущим, происходящим от него Царям, "верой и правдой", "души и головы за них положить", биться до смерти с их государевыми изменниками и во всех делах быть, как Государь повелит.

Исторический фон, на котором в Грамоте изъяснены эти основы государственного права, восстановленного Царства, - составляет как бы иллюстрацию к тому, как государство, в течение веков славное и грозное, пришло к упадку и разорению вследствие нарушения этих государственных норм, связанных с религиозным благочестием. Отсюда и Цари, и подданные должны были научиться, как жить и действовать на будущее время для того, чтобы снова восстановить и удержать свою благоденственную славу.

Этот замечательный учредительный документ, не имеющий ничего себе равного во всемирной государственно-правовой созидательной деятельности, должен был по мысли Собора остаться навеки основой Русского Царства. Наша кодификационная работа исключила его из числа актов юридического значения несмотря на то, что именно на нем основана была Верховная Власть, триста лет с тех пор владычествующая в Русском государстве. Это не уменьшает его громадного исторического значения, о котором особенно своевременно вспомнить в настоящее чествование трехсотлетия династии, воцарившейся в 1613 году.

"Московские Ведомости", 22 февраля 1913 года

Монархистъ № 57, 2006, АРХИВ

К СОДЕРЖАНИЮ

О. Лавров

Православная Монархия и нравственность

Нынешнее состояние российского общества характеризуется произошедшим отходом от идей социализма и начавшимся - хотя и не всегда осознаваемым, - отходом от идей демократии. Начавшееся разочарование как элиты, так и самых широких слоев населения в идеях демократии - вот та основа, на которой построена проводимая ныне политика.

Не обладая религиозным сознанием, невозможно понять истории России, причин ее высочайшей духовности и глубины атеистического падения. Став православными, мы ощутили себя народом, создали великую культуру; отказавшись от Православия, едва не погубили не только себя, но и весь мир.

Мы погибли в 1917 г. не оттого, что у нас была не та религия или дурная политическая система. Мы оказались недостойными того и другого. А истина Православия, истина Самодержавия как сверкали в непостижимой небесной выси, так и продолжают сверкать.

Что делать? Как всегда, на всех уровнях, изо всех сил противостоять общему распаду. Не дезертировать с той войны, которая ведется организованно и целенаправленно на уничтожение нашего народа.

Демократическая мораль не требует быть холодными или горячими, не взывает к ответственности и долгу, к чести и совести. Она предлагает только одно: не переступать параграфы, не нарушать статей Уголовного кодекса, а в остальном давать волю любым желаниям и рефлексам. Это бытие, отвернувшееся от Бога. В лучшем случае. В худшем - повернувшееся к врагу рода человеческого.

Проблема власти в христианстве имеет собственное, сложное истолкование. От власти - страшные преступления и высокие деяния, она стремится к добру и к злу. Форму власти как господства принимает зло, а величайшее добро - это всегда служение Божественным ценностям.

Православие отводит огромную роль свободе человеческой воли. И, тем не менее, волю Бога она ставит превыше человеческой. И если общество желает признать этот очевидный для верующего факт, то оно и свое собственное устройство поставит в соответствии с этим фактом.

В России, монархия стала соединением государственности, религии и нравственности. Это был сложнейший организм, имевший внешние структурные формы и внутреннюю мистическую суть. Настоящая монархия этой своей отвлеченностью от народной власти и народной воли и в то же время своей подчиненностью народной вере, народному духу, народному идеалу, именно и приобретает способность быть властью Божественно-народной.

Идеология монархии в России соединила в единый организм десятки народов и народностей, освоивших гигантские пространства, обеспечила насыщенный духовностью и культурой своеобразный быт своих подданных, выстроила устойчивую систему сословных и других общественных структур.

Разрушение монархической России понадобилось для уничтожения всей тысячелетней основы государства, его традиций, народного уклада, его нравственности и религии. Революция 1917 г. - прежде всего богоборческий акт, он начинался с низложения царя-помазанника и продолжился физическим уничтожением священства, прихожан и храмов, какого не знала христианская истории.

Отречься от монархии все равно что отречься от отцовства, от родословия. Не случайно в сегодняшнем мире так низко пал авторитет отца. Сколько детей в наше время воспитывается без отцовской заботы, воли и характера. А ведь монархия начинается с семьи.

Монархическая форма правления - необходимое условие нравственности. Поскольку в случае, если нравственность прописана в конституции, то поведение государства - уже не нравственно, а просто законно. Государство, с точки зрения отношения к народу либо вненравственно, либо безнравственно, если обязывает человека законом совершать безнравственные действия.

Наличие православного государства подразумевает, что источником власти должен быть сам Бог. Власть рассматривается как своего рода Божественная делегация полномочий. В случае самодержавия, в котором царь является Помазанником Божьим, народ доверяет правление Богу, который управляет посредством царя. Поэтому власть монарха абсолютна. Наиболее твердую почву для монархии дает именно христианство.
Власть монарха возможна лишь при народном признании. Но, будучи связана с высшей силой, она является представительницей не народа, а той высшей силы, из которой вытекает нравственный идеал.

Содержанием христианской и светской нравственности является человеческое поведение, нравственный выбор между добром и злом. Христианская нравственность основывается на Божественном откровении и включает в себя естественную нравственность, которая присуща опыту каждого человека. Христианская нравственность ориентирует человека на достижение сверхъестественной Божественной благодати (спасение и обожение). В своей свободе человек может взойти на высоту святости и богоподобия, но он способен также погрузиться в бездну греха и зла. Перед ним открыты два пути: путь жизни и путь смерти. Верными ориентирами в выборе пути является нравственный закон, нравственное чувство и нравственное сознание. Нравственный закон - это голос Божий в душе человека и называется он совестью. Совесть есть основа общечеловеческой нравственности.

Православная монархия, основана на законе Божьем. Самодержец всегда чтит закон. Чтит всех своих предшественников и все их указы. Право оживает в Государе. Сутью самодержавного правления является не единоличное регулирование жизни всего общества, а деятельность государя как нравственного лидера нации. Через нравственные принципы воздействовать на жизнь общества и государства - вот путь монархии. И только человек - Самодержец (но никак не парламент и прочие "органы народного представительства"), как свободная человеческая личность, может быть носителем нравственных норм, обладателем выдающихся личностных качеств. Однако эти качества не есть то, что называют "высоким профессионализмом". Это любовь к людям и стремление служить своему Отечеству. Только такой человек способен реализовать в жизни общества и государства основной принцип монархии - развитие каждой человеческой личности.

Именно монархия способна консолидировать российское общество и дать каждому человеку и всему обществу личностные и нравственные ориентиры, в которых и отдельная личность, и все общество так остро нуждается, т.е. дать то, что называется национальной идеей.

Монархия может прийти в Россию не как победа в выборной парламентской гонке политической партии, а как завершающий этап структурирующегося на христианских нравственных ценностях народа, им в качестве такового осознаваемая и желаемая. Монархия может быть установлена по воле Божьей как признание главенства духовных принципов над материальными в жизни общества и государства. Установление монархии в России может стать и серьезной предпосылкой преодоления мирового кризиса.

О. Лавров


№ 57	Санктъ-Петербургъ	годъ 2006





НА ГЛАВНУЮ СТРАНИЦУ

СОДЕРЖАНИЕ: