|
||
| № 46 | Санктъ-Петербургъ |
годъ 2003 |
| СОДЕРЖАНИЕ: | ||
|
||
| № 46 | Санктъ-Петербургъ |
годъ 2003 |
| СОДЕРЖАНИЕ: | ||
| Михаил КУЛЫБИН |
"ПАРТИЙНОЕ СТРОИТЕЛЬСТВО": ПОВТОРЕНИЕ ПРОЙДЕННОГО. Что ни год, в стране появляются новые "всероссийские" монархические партии и объединения. Что ни год, очередной свежеиспеченный "общенациональный" лидер, несколько месяцев назад пришедший к монархическим взглядам, заявляет, что его "призвание" - объединить движение, и это - "последний шанс спасти Россию". Что ни год, вожди-неофиты призывают нас сделать "волевое усилие", поднапрячься, и восстановить Царскую власть. А "воз и ныне там", пользуясь метафорой нашего знаменитого баснописца, вынуждены признать мы. |
| Протоиерей Лев ЛЕБЕДЕВ |
РОССИЙСКАЯ КАТАСТРОФА: НАКАЗАНИЕ ИЛИ ИСПЫТАНИЕ НА ВЕРНОСТЬ? В мае этого года исполняется пять лет со дня блаженного успения одного из крупнейших современных православных богословов, мыслителей и церковных историков протоиерея Льва Лебедева. Он был убежденным монархистом и верноподданным Главы Императорского Дома, духовником Российского Имперского Союза-Ордена, постоянным автором нашего издания. В этом номере "Монархиста" мы публикуем имеющуюся в нашем архиве одну из последних статей о. Льва, которую сам он считал крайне важной для правильного понимания смысла революционной катастрофы. |
| С. ЗЫКОВ |
ПРОБЛЕМЫ ОБЩЕСТВЕННОГО УСТРОЙСТВА ПО ТИХОМИРОВУ. Одной из характернейших черт западного мышления является рассмотрение форм государственного устройства исключительно с формально-юридической стороны. Если, с относительно недавнего времени, стала активно развиваться такая дисциплина как политическая социология, стремящаяся наряду с государственным правом рассмотреть и те общественные отношения, на которых оно основывается, то это еще не вошло целиком в политическое сознание. Вряд ли стоит удивляться этому. Объективное рассмотрение недемократических форм государственного устройства дало бы совсем иные выводы, чем те, на которых основываются демократические стереотипы. |
| Протоиерей Михаил АРДОВ |
ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ
СОВРЕМЕННОСТИ О смертной казни. От перемены мест слагаемых сумма -
меняется! |
| ПРОПИСНЫЕ ИСТИНЫ. |
| Я
постиг, что Царская власть в зерне своем есть
высшая природа власти, не во имя свое, но во Имя
Божие. Не хочу здесь богословствовать о Царской
власти, скажу только, что это чувство, эта любовь
родилась в моей душе внезапно, молниеносно... Я
почувствовал, что Царь несет свою власть как
крест Христов, и что повиновение ему тоже может
быть крестом Христовым и во Имя Его... Религиозная
идея демократии была обличена и низвергнута во
имя теократии в образе Царской власти.
С. Н. Булгаков |
| К СОДЕРЖАНИЮ | |
Автор: Михаил КУЛЫБИН "ПАРТИЙНОЕ СТРОИТЕЛЬСТВО": ПОВТОРЕНИЕ ПРОЙДЕННОГО Что ни год, в стране появляются новые "всероссийские" монархические партии и объединения. Что ни год, очередной свежеиспеченный "общенациональный" лидер, несколько месяцев назад пришедший к монархическим взглядам, заявляет, что его "призвание" - объединить движение, и это - "последний шанс спасти Россию". Что ни год, вожди-неофиты призывают нас сделать "волевое усилие", поднапрячься, и восстановить Царскую власть. А "воз и ныне там", пользуясь метафорой нашего знаменитого баснописца, вынуждены признать мы. Об отсутствии в настоящее время реальных предпосылок для создания работающей, а не декларативной всероссийской монархической структуры приходилось писать уже не раз. Вкратце озвучим еще раз основные подходы к этой проблеме. Представляется очевидным, что появление серьезной политической организации возможно при наличии трех основополагающих условий: 1. Популярность выдвигаемых идей. 2. Авторитетные и влиятельные лидеры. 3. Материально-техническая база. Можно начинать организационную работу, имея в наличии хотя бы два из этих трех факторов. Монархисты, к сожалению, не имеют сегодня ни одного из них. Это тяжело признать, но объективная реальность именно такова. Отсюда вывод: создать влиятельную политическую силу нам на сегодняшний день не по силам. Следовательно, главная задача монархистов сейчас состоит вовсе не в "изобретении" новых организаций (и существующих структур - карликовых и постоянно между собой враждующих - хватает с избытком). В действительности же необходима упорная, кропотливая работа по созданию таких условий, при которых формирование единой мощной монархической партии стало бы возможным. Пускай это произойдет не сегодня, и даже не завтра, но это будет реально действующая структура, объединяющая все лучшее, что можно вобрать из того, что нынче громко зовется "монархическим движением", и способная привлечь к себе как национально-ориентированную интеллектуальную элиту, так и значительные слои населения. Не надо мыслить категориями "здесь и сейчас". Россия не с нас началась и не нами закончится. Не будем "строить дом свой на песке" (Мф. 7, 26), заложим лучше прочный фундамент. Да, он не очень заметен и, может быть, на первый взгляд, не слишком привлекателен, но именно на нем будет основываться грядущее русское национальное возрождение. Это в двух словах о тактике. Теперь
немного коснемся более общих вопросов. Действительно, людей можно "взвинтить" и привести в такое состояние, что они готовы поддерживать любую идеологию (будь то нацизм, либерализм или коммунизм) и подчиняться любым приказам лидеров. Думается, при современных способах "промывки мозгов" это достигается еще проще. Вопрос в другом: нужна ли нам (если допустить, что такая возможность появится) подобного рода "поддержка"? Ведь пробужденная таким образом активность масс, столь же быстро и затухает. Существование нацистской Германии или фашистской Италии было прекращено силой, но опыт СССР или социалистического Китая достаточно показателен. Поколение "энтузиастов", сменяется "романтиками", а те - "прагматиками", которым абсолютно чужда, непонятна и смешна "вера отцов". Стало быть, и наша задача - не "возбудить" массы, чтобы они "очертя голову" слепо бросились поддерживать наши идеи. Спасительная Православная вера и основанная на ней государственная система - не есть свежепридуманные идеологии-однодневки. И Господу (а стало быть и нам) не нужны толпы фанатиков, без мысли и понимания повторяющие заданные лозунги и готовые немедля броситься на растерзание любого, "глаголющего инако". Искренняя вера в Христа, пребывание в Церкви Его, искание (прежде всего!) спасения души, стремление устроить и земную жизнь (а значит, и государственную систему!) по Божьим заповедям, - вот наши цели. Только при таких идеалах сможем мы возродить утраченное. Ведь именно на них и строилась Русь Святая, которая одна и может являться образцом для нас. И не надо думать, что мы стремимся увести всех от мира, спрятаться за толстыми стенами монастырей, укрыться от действительности, сбежать в прошлое. Это совершенно не так: мы всего-навсего четко выстраиваем приоритеты, обозначаем иерархию наших ценностей. Служение Христу отнюдь не исключает (а как раз наоборот, подразумевает) определенную - ясную и активную - позицию и в миру. Вспомним период становления Святой Руси (XIV-XV вв.). Труды московских князей (Иоанна Калиты, Симеона Гордого, Димитрия Донского и др.) по объединению русских земель и свержению ордынского ига не мешали им вести христианскую жизнь. А святость подвижников продолжалась их участием в государственных, мирских делах (достаточно упомянуть фактическое управление русским государством святителем Алексием Московским или благословение на борьбу с ордой, данное великому князю Димитрию Донскому преподобным Сергием Радонежским). Нам могут возразить, что это "преданья старины глубокой". Но ведь теми же путями вели корабль русской государственности и значительно более близкие нам по времени Государи Александр III и Святой Царь-Мученик Николай II. Стало быть дело не во "временах", а в людях. И если мы стремимся к возрождению подлинной Русской Православной государственности, а не пытаемся создать мишурную подделку под нее, то и нам - идти этим путем. Ибо, как верно заметил наш замечательный мыслитель Л. А. Тихомиров, "наш идеал не в прошлом и не в будущем; он - в вечности"!
|
|
| К СОДЕРЖАНИЮ | |
Автор: Протоиерей Лев ЛЕБЕДЕВ РОССИЙСКАЯ КАТАСТРОФА: НАКАЗАНИЕ ИЛИ ИСПЫТАНИЕ НА ВЕРНОСТЬ? В мае этого года исполняется пять лет со дня блаженного успения одного из крупнейших современных православных богословов, мыслителей и церковных историков протоиерея Льва Лебедева. Он был убежденным монархистом и верноподданным Главы Императорского Дома, духовником Российского Имперского Союза-Ордена, постоянным автором нашего издания. В этом номере "Монархиста" мы публикуем имеющуюся в нашем архиве одну из последних статей о. Льва, которую сам он считал крайне важной для правильного понимания смысла революционной катастрофы.В наше время, когда взоры многих патриотов России (не "балаганных", по выражению Александра III, а подлинных) обращаются с великой скорбью к созерцанию того, что произошло с Россией, с Русским народом в XX в., перед ними встает задача определить сущность и масштабы катастрофы, найти ее причины. Подавляющее большинство русских мыслителей пошло в своих исследованиях, на наш взгляд, по ошибочному пути. Пытаясь рассуждать "научно" и даже "богословски", они избрали метод суждений, принятый в западных научных школах. И у них получилось примерно следующее. Такая великая беда, такая грандиозная катастрофа, какие произошли с Россией, не могли быть беспричинными. Господь Бог справедлив и никого не карает напрасно. Люди и народы наказываются за грехи, за отступление от Бога, за какие-то очень существенные пороки жизни. Следовательно, по мнению мыслителей-патриотов, в российской жизни, в жизни Русскою народа должны были быть такие изъяны и пороки, которые с неизбежностью привели к крушению всего. Их стали искать и, как казалось, находили в слабости политической системы, в отсталости экономики, в недостатках народного образования, в бездарности министров, в личной слабости Государя Николая II, в заблуждениях российского "образованного общества" (интеллигенции), наконец, - в упадке веры самого Русского народа, в его "пассивности", малодушии, в том, что он "отступил" и от Бога, и от Царя, не поднялся на защиту последнего, соделав себя отчасти повинным и в цареубийстве. Иные при этом вспоминали грозные предостережения Св. Иоанна Кронштадтского всей России, что она, подобно древнему Израилю, будет наказана за отступление от правды Божией. И получался правдоподобный итог: Русский народ за свое отступление от Бога, правды и Царя получил страшное, но заслуженное (закономерное) наказание. Отсюда - вывод: нужно покаяться и Господь помилует Россию и соделает ее вновь великой и могучей... Подобная историософия, присущая многим достойным и искренним людям последнего времени, представляется внешнему рассудку вполне обоснованной, логичной, правильной. Но на поверку выходит иначе... Ошибка заложена уже в самом подходе к делу, в предварительном логическом построении: "если, как правило, народы и люди наказываются за грехи и пороки, то, следовательно, и Русский народ, Россия, наказаны также, за то же самое"... Забыли, что из правил бывают исключения. Да еще какие! Вот Евангельский пример. На Голгофе три креста. На двух - разбойники, которые, по слову одного из них, приемлют справедливое наказание за тяжкие преступления. Именно за преступления, как правило, и подвергали смертной казни. А на третьем кресте - Господь Иисус Христос, страдавший невинно, то есть - исключение из правила! После этого для христиан страдания и даже невинная мученическая смерть стали уже не исключением, а правилом, и никому в голову не приходило считать десятки тысяч мучеников первых веков пострадавшими за грехи и пороки... А вот пример из Ветхого Завета - Праведный Иов Многострадальный. Тоже исключение из правила. Ибо ни он, ни его друзья, пришедшие как будто утешить его, не знают ничего о споре диавола с Богом относительно Праведника, где Бог попускает клеветнику диаволу поразить Иова самыми страшными бедами и болезнями, не за его грехи, а как раз напротив, - для того, чтобы испытать праведность и верность Богу! Друзья же Иова пытаются внушить ему по виду самые благочестивые соображения: если Иов так страдает, то, следовательно, он согрешил пред Богом, и потому ему нужно только покаяться и Господь простит его. При этом друзья напоминают Иову именно правило жизни: Господь карает беззаконников и милует кающихся. И когда Иов возражает и говорит, что не согрешал и не знает, за что ему такие беды, друзья возмущаются тем, что он как бы хулит Бога, делая Его несправедливым Судией, и начинают поносить Иова за "гордость" и "безумные речи". Но осуждение от Бога получают как раз эти друзья, - "утешители", а не Иов... Нетрудно увидеть, что описанная выше историософия исследователей Российской катастрофы точь-в-точь соответствует логике рассуждений друзей Иова Многострадального... Мирская "ученость" подвела и подводит многих. Действительно, как правило, народы наказывались за отступление от Бога, от духовно-нравственных законов бытия, Им установленных. Есть даже немало примеров, когда иные народы полностью погибали, целиком изымались из земной истории человечества за свою особую погруженность во зло. Таковы, к примеру, древние египтяне, филистимляне, аммореи или, более близкие к нам по времени, половцы, по слову Св. Нестора Летописца "любившие проливать кровь и хвастаться этим", а также отличавшиеся особым скверноядением. Но более всего над сознанием русских православных мыслителей тяготел всегда образ Ветхозаветной Церкви Божией - древнего Израиля, в Священной истории которого отчетливо видно, как за различными отступлениями от Бога и Закона следовали Божии наказания. Кажется, тот же образ использовал и Св. Иоанн Кронштадтский, когда уподоблял Новый Израиль -Православную Церковь - Израилю древнему. Однако, если повнимательней почитать грозные слова о. Иоанна об отступлении от веры в России, то можно ясно увидеть, что он имеет в виду вовсе не Русский народ, не Россию в целом, а только новоявленных лжеучителей интеллигенции и молодежи в лице Л. Толстого, иных "прогрессивных" писателей и революционеров всех мастей. Да, в этой среде, в этой прослойке "образованной" общественности, действительно, было не только и не просто отступление от веры и правды; в ней зрел сознательный заговор против России и Русского народа, созданный и управляемый, однако, совершенно не русскими людьми. Но об этом позже. Вернемся к примеру праведного Иова. Как известно, родившийся 6/19 мая 1868 г. в день памяти Иова Многострадального, будущий Государь-Мученик Николай II, вполне осознавал это обстоятельство своего рождения, как предзнаменование того, что такими многострадальными будут его жизнь и его царствование, о чем неоднократно и говорил. Эти Царские слова постоянно повторяются во многих книгах, брошюрах и статьях, посвященных истории его правления и мученической кончины (и Царица-Мученица в одном из писем так и называет мужа - "Иов Многострадальный"...). Часто и правильно указывают на особую, таинственную, да и явно видимую связь Русского Царя с Русским народом. Историк В. О. Ключевский говорил, что "в России, по ее политической организации, в воле Царя выражается мысль его народа и воля народа становится мыслью его Царя" (речь на кончину Императора Александра III). Точней трудно сказать. Но в таком случае, при теснейшем политическом, историческом и духовно-мистическом единстве Царя и народа, Русский народ в целом должен был разделить многострадальную участь своего Государя! Что и случилось. И это тоже подмечено некоторыми исследователями. Но сравнение судьбы Николая II и общей судьбы Русского народа так и ограничилось только одной стороной - страдания, беды, мучения, Никто до сих пор не пожелал обратить должного внимания на другую сторону совпадения, - подобие страданий Русского Царя и народа страданиям Праведного Иова, которые, как уже было сказано, были попущены Богом вовсе не за грехи, не за отступление от правды, а ради испытания веры и праведности! Как видно, "ученым мужам" не хотелось проводить такую параллель, чтобы не получить множества насмешек и упреков (особенно, со стороны левых) в "идеализации" Русского народа (и лично Царя Николая II), в "ненаучности" такого рассуждения, ибо никто никогда не мог и не может отрицать наличия самых разных недостатков, изъянов, пороков в российской жизни накануне 1917 г. Были ли они? Конечно же были. О них говорили и писали по-разному. Левая печать зорко подмечала и малейшие отрицательные явления, часто раздувая их до фантастически крупных размеров, а уж значительные отрицательные явления (а были и такие) и подавно толковались как катастрофические, непримиримые противоречия жизни, преодолеть которые якобы может только революция. Но и правые, истинные патриоты России и ее государственности, тоже подмечали все отрицательное, с болью об этом говорили, но имели в виду противоположную цель - содействовать исправлению неправильного, с тем чтобы избежать революций. Так что могло создаться (и иной раз создавалось) впечатление, что все "честные русские люди" (и левые, и правые) свидетельствуют о каких-то таких ужасных пороках русской жизни (в т.ч. и церковной, духовной!), какие, по-видимому, и привели к катастрофе 1917 г. Но вот взору непредвзятого исследователя представляется и совсем иной ряд данных и фактов, говорящих о необычайном и всестороннем подъеме и расцвете всех (!) областей российской жизни конца XIX - начала XX вв.! Расцвет экономики (финансов, промышленности, народного хозяйства в целом) таков, что по оценкам западных специалистов, если и дальше Россия развивалась бы такими темпами как до 1913 г., то к середине XX в. она превзошла бы в экономическом и финансовом отношении все западные страны... При этом в России было самое передовое в мире рабочее законодательство (по мнению президента США Тафта), самая лучшая в Европе система женского образования и одна из лучших систем образования вообще. По планам Министерства Просвещения к 1920 г. Россия должна была стать страной всеобщего обязательного обучения (в некоторых губерниях это уже и осуществлялось). А развитие науки, культуры, искусства! Называть имена всемирно известных русских ученых, архитекторов, художников, музыкантов, писателей и поэтов начала века нет необходимости - их все знают. Отметим лишь, что такого количества выдающихся и даже великих деятелей в промежутке времени в 20-25 лет Россия никогда не имела! А это показатель и качества общей культуры жизни. В области политической Россия тех времен - поистине мировая держава, определяющая во Многом международные отношения, вторично (после идеи Священного Союза Александра I) нелицемерно предлагающая странам мира мирный способ разрешения всех споров, отказ от роста вооружений, их сокращение и т.п. (идея Гаагской конференции 1899 г. Николая II). Россия выдерживает очень трудную (из-за дальности расстояния от центра Империи) войну с Японией, Страна успешно преодолевает смуту 1905-1907 гг. Россия выдерживает и значительно более страшную I Мировую войну. Это, правда, потребовало огромного напряжения всех сил, но к исходу 1916 г. было преодолено отставание от Германии и Австро-Венгрии в количестве боевой техники и боеприпасов и Русские войска стояли на пороге несомненной (по мнению, например, У. Черчилля) победы в летней кампании 1917 г. Государственное устройство России непрерывно совершенствуется, становится гибким, с 1905 г. включает в себя вместе с Царской Самодержавной властью народное представительство, точнее (к сожалению) - представительство "общественности" в лице Государственной Думы, В 1905 г. Государь говорил о Думе: "Я отлично понимаю, что создаю себе не помощника, а врага, но утешаю себя мыслью, что мне удастся воспитать государственную силу, которая окажется полезной для того, чтобы в будущем обеспечить России путь спокойного развития, без резкого нарушения тех устоев, на которых она жила столько времени", И это ему почти удалось. Во всяком случае работой III Думы он, по собственному признанию, был, в основном, доволен. И, наконец, самое главное - духовная жизнь народа, жизнь Церкви. При Николае II было канонизировано святых больше, чем в любое предыдущее царствование. Было основано 211 монастырей (их стало, таким образом, более 1000) и построено 7546 церквей - больше, чем при любом из его предшественников. Государь расширил и укрепил систему церковно-приходских школ, необычайно повысил авторитет духовного сословия. Он поддержал идею восстановления патриаршества в России и однажды даже пожелал, оставив Престол и жену, постричься в монашество и стать Русским Патриархом на первый, самый ответственный период. А "переход" намечался Царем великий. Он задумал переустроить всю государственную систему, всю жизнь России в соответствии с исконными русскими допетровскими основами ее бытия. К этому его побуждало точное знание подлинных интересов народа и государства (от экономических до культурных), его "собственное духовное влечение", как он выразился, искренняя вера, поддерживаемые мощным подъемом веры и духовной жизни Русского народа в целом. Яркое свидетельство этого подъема - изумительная, полная чудотворений жизнь Св. Праведного Иоанна Кронштадтского (ум. 1908 г.), который, конечно, не мог явиться "на пустом месте". "Всероссийский батюшка" - только самая большая звезда русской святости тех времен; он окружен целым созвездием других святых и праведников. Тогда еще живут великие Оптинские старцы: Варсонофий (ум. 1912 г.), Анатолий младший и Нектарий (ум. в 1920-х гг.), в Петербурге славился прозорливостью протоиерей Михаил Прудников, в Москве - о. Алексей Мечев; близ Сарова жила юродивая Христа ради Параскева, лично знакомая с Царем (Паша Саровская), даром пророчества и прозорливости стали отличаться старцы Курской Коренной Пустыни. Поистине бесчисленное множество праведных (и даже святых) людей подвизались тогда во всех почти монастырях, городах и селениях России. К ним, как к источникам Божией Благодати и учителям веры и молитвы притекали миллионы русских людей. Разного рода чудеса и знамения благодати от чудотворных икон, святых источников, мощей святых и живых подвижников благочестия были столь частыми и повсеместными, что воспринимались своего рода "нормой жизни". Можно вспомнить, что в то время уже
проходили служение и жизнь таких будущих Св.
Иерархов-Священномучеников, как Тихон (в
последствии Патриарх), Владимир Киевский, Кирилл
Казанский, Вениамин Петроградский, Агафангел
Ярославский, Иосиф Петроградский, благочестивым
мирянином жил будущий Митрополит Петр
(Полянский). О Новомучениках Российских скажем
еще особо. А теперь нужно подчеркнуть, что такое
обилие святых в течение всего 20-30 лет встречалось
в русской истории разве только во времена Св.
Сергия Радонежского, да еще - Свв. Иосифа
Волоцкого и Нила Сорского! И поистине, как и в
ХIV-ХV вв., обще-русской святости соответствует
святость Русского Государя. Его молитвенность и
скромность, его "духовное влечение" к
Церкви, к монастырям и святым местам вызывают
удивление всех. В 1905 г. Антоний (Храповицкий), в то
время епископ Волынский, воскликнул: "Русский
народ!.. Учись же у своего Царя вере, умилению и
молитве!". Почти то же самое говорил в те годы в
Екатеринбурге о. Иоанн Сторожев, да и многие
другие. Такого о Русских Самодержцах за
предыдущие 200 лет истории не говорили никогда!
Эти слова означали, что Государь Николай II стал
своего рода "правилом веры и образом
кротости" для своего народа, для России. На
прославлении Преп. Серафима Саровского 16-20 июля
1903 г. вся Царская Семья впервые встретилась как
бы лицом к лицу с настоящей, то есть Православной
Россией, с Русью Святой. До 300 тысяч богомольцев
стеклось в эти дни в Саров. Необычайная, чистая,
духовная любовь народа к своему Государю,
чувство полного единства и взаимопонимания
между ними - вот что выяснилось тогда с
необыкновенной силой и отчетливостью. В меньшей
мере и в несколько иных формах то же самое
повторилось и в 1913 г. на праздновании 300-летия
Дома Романовых, при посещении Царем родовых мест
в Костроме и окрестностях. И неправда, когда
говорят, что те, кто "вчера" кричали Царю
"осанна!", "завтра" стали кричать:
"распни его!" и ликовали при вести о
расстреле Царской Семьи. Это искусственная,
"кабинетная" выдумка. Ликовали об убийстве
совсем не те, кто приветствовал Царя и любил его
до самой своей смерти, большей частью тоже -
мученической. Небывалый (по крайней мере за 300
лет) духовный подъем, расцвет, подлинный Фавор -
вот что такое российская жизнь конца XIX - начала XX
вв.! Протоиерей Лев ЛЕБЕДЕВ |
|
| К СОДЕРЖАНИЮ | |
Автор: Сергей ЗЫКОВ ПРОБЛЕМЫ ОБЩЕСТВЕННОГО УСТРОЙСТВА ПО ТИХОМИРОВУ Одной из характернейших черт западного мышления является рассмотрение форм государственного устройства исключительно с формально-юридической стороны. Если, с относительно недавнего времени, стала активно развиваться такая дисциплина как политическая социология, стремящаяся наряду с государственным правом рассмотреть и те общественные отношения, на которых оно основывается, то это еще не вошло целиком в политическое сознание. Вряд ли стоит удивляться этому. Объективное рассмотрение недемократических форм государственного устройства дало бы совсем иные выводы, чем те, на которых основываются демократические стереотипы.Но, к сожалению, западные и западнические подходы проникают нередко и в сознание людей, монархически настроенных, внося неясность в коренные вопросы теории Самодержавия. Одним из таких вопросов является проблема народного представительства. Так, один из монархических историков пишет о призыве деятелей Союза Русского Народа к созыву Государем Всероссийского Земского Собора, как об ошибке. Такой вывод делается исходя из того, что даже Государственная Дума - явление куда меньшего масштаба - привела русское Самодержавие к падению. Другие авторы, чувствуя необходимость выражения интересов народа и донесения их до Государя, напротив, считают и Госдуму вполне пригодным для этого учреждением. Они ставят ее в один ряд с Земскими Соборами времен Московских Царей, а произошедшую революцию считают случайностью. На наш взгляд, обе позиции являются ошибочными. Первая неправомерно отождествляет Верховную Власть Монарха с полномочиями подчиненного ему служебного аппарата (но, очевидно, что Государь вправе использовать и другие управительные учреждения). Ошибка вторая - в допущении возможности народного представительства при Монархии в виде, свойственном демократии. При Самодержавии этот орган, имеет свои особенности, отсутствие которых ставит под угрозу само существование такой формы власти. Общественное представительство - одна из частных проблем вопроса об организации социального строя государства, подробно рассмотренного Л. А. Тихомировым в его обобщающем труде "Монархическая государственность". Среди других его работ касающихся этой проблемы, следует указать: "Государственность и сословность" (М., 1897), "Рабочий вопрос и русские идеалы" (М., 1902 ), "Социально-политические очерки", вып. I-III (М., 1908), "Социализм в государственном и общественном отношении" (М., 1907), "Самодержавие и народное представительство" (М., 1907), "Рабочий вопрос. Практические способы его решения" (М., 1909) , "Представительство народа при Верховной власти" (М., 1910), "К реформе обновленной России" (М., 1912). Прежде всего зададимся вопросом; что вообще делает возможным существование общества? Ответ может быть только один: человеческая личность во взаимоотношении с другими личностями. Предоставляя возможность проявляться активности личности в самых различных областях, общество одновременно ставит рамки (вернее, целую систему ограничений) для личной инициативы, в то же время не подменяя ее саму, что означало бы уничтожение и личности, и основанного на ней общества. Для плодотворной жизнедеятельности общества и личности необходимо сочетание двух начал - индивидуального и коллективного. Силу требованиям индивида придает именно социальная группа. Поэтому насколько разнообразны проявления личности, настолько должны быть различны, дифференцированы социальные группы: начиная с самой малой - семьи и заканчивая самой всеохватывающей - государством. Речь, разумеется, прежде всего, идет о естественных общественных группах, объединенных по признаку существования общего социального положения, экономических интересов, профессиональной этики и пр., а не о всех социальных группировках, зачастую, выделяемых социологами по достаточно произвольно взятым признакам. Профессиональные группы могут иметь легальный статус, и тогда они являются сословиями. Идея сословности состоит именно в придании государственного, политического значения существующим профессиональным группам, а не в насильственном прикреплении к тому или иному роду деятельности, как пытаются представить дело демократические идеологи. По формулировке Л. А. Тихомирова: "Сословие есть ни что иное, как государственно-признанный и в связь с государством поставленный социальный слой". Придание государственного значения гармонизирует отношения внутри самих этих групп, позволяет защитить меньшинство в них, придает их лидерам чувство ответственности. Разумеется, в эту систему включаются только те общности, деятельность которых носит полезный для общества характер. Государство играет роль судьи при естественном столкновении групповых интересов, выполняя объединяющую (интегрирующую) функцию, контролирует и, при необходимости, опекает, учитывая их интересы при проведении своей политики. Все это возможно при: 1) независимости государственной власти от какой-либо конкретной социальной группы, и существования общего нравственного идеала со всеми ними; 2) наличии у всех этих социально-профессиональных групп легального статуса и возможности прямого выражения своих интересов. Это достижимо лишь в условиях сословной Монархии. Насколько развивается личность, насколько дифференцируется общество на все большее количество социальных групп и подгрупп, настолько возрастает важность интегрирующей роли государства. Но если так, то почему в Западной Европе не удержались Монархии, столь приспособленные для развитой личности и развитого общества? Причина, если говорить об объективных предпосылках, а не субъективных условиях (отречении от Христианства со всеми последствиями этого), состоит в том, западноевропейские абсолютные Монархии не сумели (или не успели?) придать легальный статус, то есть значение сословия, вновь возникшим социальным группам. В качестве примера можно привести т. н. третье сословие во Франции, в которое накануне революции входили группы с достаточно разными интересами, такие как пролетариат и буржуазия. Но победивший либерализм поступил еще хуже: он вообще забыл о разделении общества на отдельные общности. И это закономерно: в условиях демократии необходимо выделить некую "общенародную волю", для чего нужно отвлечься от социальных групп с их частными интересами. А на практике власть узурпируется не находящимися на виду (чтобы избежать ответственности) группировками политиканов и связанной с ними "закулисы". Неопределенность выражения воли со стороны "животных избирательных урн" (а иначе при существующих размерах государств быть просто не может) приводит к невиданному разрастанию бюрократии, также связанной с политиканами. Эти процессы обосновываются теорией "общегражданского общества", которая означает только то, что уже не Верховная власть учитывает действительные интересы реальных социальных групп, а некий абстрактный гражданин, как бы находящийся в вакууме, голосует за того, на кого он уже не в силах повлиять, а затем имеет дело один на один с бюрократической машиной, которая, якобы, представляет волю его (гражданина) представителей... Эта абсурдная теория с еще более бредовой практикой возникла именно из-за формального юридизма, абстрагирующегося от важнейших социальных реалий, сделавшего непомерный крен в сторону абстрактного индивидуализма. Какова оказалась реакция "заброшенного" коллективизма? Она оказалась не менее односторонней. Вспоминая о коллективизме, социализм на деле отрицает личность и все, ею порождаемое: религию, групповую самостоятельность, трудовую собственность. Все это подменяется гипертрофированным государством. Но там, где попрана личность, гибнет и общество. Основываясь на обозначенных закономерностях, Л. А. Тихомиров, еще до практического осуществления социализма как государственного строя, предрекал ему гибель "в полном хаосе и рабстве". В своих работах по решению рабочего вопроса Л. А. Тихомиров на историческом материале показывает, что социализм, как политическое движение, не решает и проблем рабочих. "Пролетарские" же лозунги используются исключительно для пропаганды. В Германии 2-й половины XIX в., где рабочее законодательство было образцовым, оно было проведено министрами монархического кабинета, несмотря на сопротивление социал-демократической фракции (действовавшей по известному принципу: "чем хуже, тем лучше"). В Великобритании профсоюзам удалось чего-то добиться для улучшения жизни трудящихся только после освобождения от социалистической идеологии. Нежелание социалистов решать собственно рабочие проблемы понятна. Целью их руководства является совсем иная задача, а именно - захват государственной власти. Политику же социалистических партий определяют вовсе не рабочие, а интеллигенция и, выражаясь языком большевиков, "полуинтеллигенция", мечтающая о "теплых местах в руководстве страной", выходцы из совершенно иного социального слоя и, нередко, из представителей иной народности (роль евреев в социалистическом движении общеизвестна). Социализм, противопоставляя "гражданина" и "пролетария", разрушает общество как целое, истинным девизом которого является не коллективизм в чистом виде и не индивидуализм, как таковой, а "солидарность, в которой дружно соединяются свободная личность и объединение человеческих усилий". Действия же социалистических политиков, как выразился Л. А. Тихомиров, "совершенно сходны с действиями неприятельского войска". Что же касается того положительного,
что сформировалось под воздействием собственно
рабочего движения, не было открытием "эпохи
прогресса". Как замечает Л. А. Тихомиров, "в
этом открытии XIX века, в сущности, нет ничего
нового. Рабочий развитой, обученный и имеющий
перед собой обеспеченную жизненную карьеру - это
идея чисто средневековых цехов и корпораций. Но к
XIX веку, она была выброшена из обихода, и
социализм напомнил ее людям, даже сам не сознавая
важности этого. Разработана эта мысль была не
социалистами". Итак, каковы наиболее оптимальные
условия общественного самоуправления? Во-вторых, интересы той или иной социальной прослойки наиболее адекватно выражается представителями самой этой группы, а не какой-нибудь "наемной совестью", вроде взявшей на себя монополию "функции знания и понимания" интеллигенции. В-третьих, интересы социальных групп очень разнообразны, они не выражаются формальными "да" или "нет" в ограниченном наборе вопросов, выдвигаемых в ходе избирательной кампании, референдума, социологического опроса. Самодержавно-монархическая форма государственной власти позволяет социальным группам участвовать в политической жизни в своих естественных границах, а их членам - заниматься своим прямым делом. Такая организация общественной жизни способствует в наибольшей степени сохранению нравственного и профессионального облика человека, сводя до минимальной степени соблазны несовершенного человеческого общежития. Совесть православного русского человека всегда будет удерживать его и от участия в грязной "большой политике", и от принятия решений по вопросам, выходящим за предел его компетенции. "По этому поводу и говорят о природной сословности монархических наций" замечает Л. А. Тихомиров. Развитый социальный строй, легализированный в сословную систему, необходим и для Самодержца: он получает возможность прямого поддержания народной жизнедеятельности и возможность лучшего контроля за действиями элемента служебного. В сегодняшней России, где существует
очень дифференцированное общество, где
деятельность социальных групп происходит
слишком хаотично, где распадаются многие
важнейшие для государства общности, где под
угрозу поставлено существование самой страны,
единственным выходом является восстановление
Православной Самодержавной Монархии. Сергей ЗЫКОВ |
|
| К СОДЕРЖАНИЮ | |
Автор: Протоиерей Михаил АРДОВ ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ
СОВРЕМЕННОСТИ Лет сто тому назад один из умнейших людей России, замечательный писатель и богослов К. Победоносцев опубликовал свою знаменитую статью "Великая ложь нашего времени". Там он пишет: "Одно из самых лживых политических начал есть начало народовластия, та, к сожалению, утвердившаяся со времени французской революции идея, что всякая власть исходит от народа и имеет основание в воле народной. Отсюда истекает теория парламентаризма, которая до сих пор вводит в заблуждение массу так называемой интеллигенции - и проникла, к несчастию, в русские безумные головы. Она продолжает еще держаться в умах с упорством узкого фанатизма, хотя ложь ее с каждым днем изобличается все явственнее перед целым миром". Ах, как бы хотелось начертать эти слова где-нибудь при входе в Государственную Думу, чтобы их могли усвоить "народные избранники"... Однако же оставим праздные мечты и вернемся к печальной реальности. Увы! - за прошедшее столетие в "русские безумные головы" проникла с Запада еще одна - вторая ложь. Она заключается в том, что якобы идеи "народовластия", "демократических свобод", "прав человека", "прав меньшинств" заложены в Евангелии и принадлежат Христианству. На самом же деле все эти идеи вовсе не христианские, а масонские, и окончательно сформулированы они были в британском парламенте и в конгрессе США. Декларация независимости Соединенных Штатов гласит: "люди сотворены равными" и "одарены своим Создателем некоторыми неотчуждаемыми правами". Удивительно тут то, что почти никому не приходит в голову самая простая мысль, если это "равенство" и "права" действительно "дар Создателя", отчего же Всемогущий Господь не творит всех людей действительно равными и свободными? На самом деле Христианство предполагает лишь одну существенную свободу - право выбора между добром и злом, между праведностью и грехом, между Богом и сатаною. Священное Писание подчеркивает наше неравенство в этом мире. (Любопытствующих отсылаю к 12 главе 1-го послания к Коринфянам.) Равны мы все только пред Самим Богом, в частности, это будет на Страшном Суде, где предстанут "царие и нищие в равнем достоинстве". Священное Писание вообще не говорит нам о каких бы то ни было "правах", речь идет только об обязанностях - по отношению к Богу и к ближнему. И все призваны к послушанию: слуги - господам, жены - мужьям, дети - родителям и все вместе - властям. Вот весьма поучительный пример из Евангелия. Величайший праведник - "больший из всех рожденных женами" - святой Иоанн Креститель становится, как бы выразились теперь, "узником совести". "Ирод, взяв Иоанна, связал его и посадил в темницу за Иродиаду, жену Филиппа, брата своего; потому что Иоанн говорил ему: не должно тебе иметь ее" (Мф. 14, 3-4). А что же Господь Иисус Христос? Неужто он не поспешил на выручку Своему другу и сроднику? Отнюдь нет. Он попрежнему продолжает Свою проповедь... И наступает день рождения Ирода, пляшет девица, и преподносит своей развратной матери страшную награду - окровавленную главу Иоанна Крестителя... И представим себе, как поступил бы в этом случае не Христос, а какой-нибудь современный либеральный христианин, пламенный борец за права человека. Без сомнения он собрал бы тысячную толпу и повел бы ее демонстрировать возле Иродова дворца - "Свободу Иоанну Крестителю!". Ну, а теперь несколько слов касательно "самоопределения малых наций" и "свободы национальных меньшинств". Как известно, древняя Палестина находилась под властью, говоря современным языком, "римских империалистов". Однако Спаситель не только не возглавил "патриотическую борьбу народов за национальное освобождение", а напротив того - приказывал платить подать кесарю, да еще благодетельствовал офицеров "оккупационных войск" - исцелил, например, слугу центуриона. Впрочем, в Евангелии есть одно место, где идея "народовластия" находит весьма показательное воплощение (боюсь только, что самое упоминание об этом важнейшем эпизоде сильно покоробит многочисленных либералов, которые присвоили себе абсурдное с церковной точки зрения имя "христианские демократы"). Я говорю о решающем моменте, когда разъяренная толпа по наущению первосвященников и старейшин требует от Понтия Пилата распять Господа. С точки зрения демократии это решение вполне законно и приемлемо: во-первых, наличествует "квалифицированное большинство голосов", а во-вторых, решение принимается на "альтернативной основе" - для позорной казни предлагается и иной кандидат - разбойник Варавва.
Для тех, кто утратил религиозную веру и отрицает "воскресение мертвых и жизнь будущего века" (а именно таковыми являются почти все образованные люди нашего времени), борьба против смертной казни - занятие совершенно естественное. Но - удивительное дело! - среди этих борцов мы видим множество таких деятелей, кто искренне почитает себя верующими христианами. Нам, в России, за примерами далеко ходить не надо - самым знаменитым и страстным противником этого наказания был не кто-нибудь, а сам великий писатель Лев Толстой. В 1909 г. он опубликовал специальную статью под названием "Смертная казнь и христианство". Наиглавнейшая мысль там такая: "Казалось бы, самый простой, естественный и неотразимый довод против смертной казни был бы довод религиозный, о том, что смертная казнь несовместима с тем христианством, которого исповедниками признают себя защитники казни". Тут следует заметить, что Л. Н. Толстой в конце своей жизни был еретиком, причем еретиком в самом точном, классическом смысле этого понятия. Что такое вообще ересь? Слово это происхождения греческого, от глагола "ерео", который означает "захватываю" или "беру". То есть "еретик" - это тот, кто "берет" или "выбирает" нечто из Священного Писания в ущерб общему смыслу. Именно таким образом поступают современные пацифисты и гуманисты, когда, основываясь на заповеди "не убий", вслед за Львом Толстым они отрицают войну и смертную казнь. Данная, шестая заповедь, наряду с прочими девятью содержится во второй из книг Ветхого Завета - "Исход" (гл. 20). Господа гуманисты отказываются видеть, что сразу же вслед за этим идут Божественные предписания карать смертной казнью различных преступников - убийц, гадалок, мужеложцев, скотоложцев и т.д. И далее Господь призывает Свой избранный народ к беспощадной истребительной войне против аморреев, хеттеев, ферезеев. И еще - если бы шестая заповедь имела тот смысл, что придают ей либеральные толкователи, она бы так и гласила: "не убий, не воюй, не казни". Люди, подобные Льву Толстому, отвращаются от жестокостей, которые, по их мнению, содержатся в Ветхом Завете, и противопоставляют этому Евангелие и учение Господа о любви. Но опять-таки это - прием чисто еретический, ибо Сам Иисус Христос засвидетельствовал: "Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить" (Мф. 4, 17). Чтобы окончательно ответить на вопрос - "совместима ли смертная казнь с христианством?" - следует обратиться к самому трагическому эпизоду во всей евангельской истории - к распятию Господа Иисуса Христа. Мы знаем, что страдание и сама смерть Его вполне добровольны - Всемогущий Господь идет на это по Собственной Воле. Его распинатели - легионеры, народ и начальники иудейские, издеваясь над Божественным Страдальцем, призывают Его избежать крестных мук: "других спасал; пусть спасет Себя Самою, если Он Христос, избранный Божий" (Лк. 23, 35). И далее повествование Святого Евангелиста Луки окончательно разрешает (во всяком случае, для христиан) вопрос правомерности и допустимости смертной казни. "Один из повешенных злодеев злословил Его и говорил: если Ты Христос, спаси Себя и нас. Другой же, напротив, унимал его и говорил: или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же? И мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли; а Он ничего худого не сделал. И сказал Иисусу: помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое! И сказал ему Иисус: истинно говорю тебе, ныне же будешь со мною в раю" (Лк. 23: 39 - 43). Итак, Господь наш Иисус Христос, обладая Божественной властью, и Сам не избежал Креста, и "благоразумного разбойника" не избавил от мучительной, однако же вполне заслуженной казни. Но зато раскаявшийся в своих деяниях и уверовавший в Него преступник первым из людей вошел в Небесные Обители.
Слова "Россия" и "отечество" повторяются без числа и на разные лады во множестве названий и воззваний. Когда наблюдаешь за ухищрениями некоторых одиозных политиков, которые спекулируют на чувствах простых людей, так и просится на язык знаменитый афоризм С. Джонсона: "Патриотизм - последнее прибежище негодяя". Но мое особенное внимание привлекают патриоты подлинные, те, кто с негодованием отвращаются от десятилетий позорного коммунистического рабства и чувствуют себя наследниками подлинной России - страны Православной и Монархической. Увы! - когда глядишь в эту сторону, прежде всего в глаза бросается разобщенность, тут нет ни единства, ни согласия. Не в этом ли неумении объединиться кроется одна из существенных причин, по которой патриотические движения не пользуются массовой поддержкой? Есть и еще одна причина неуспеха нынешних российских патриотов и их пропаганды. Общеизвестно, что следование какой бы то ни было идее требует от человека определенной жертвенности, готовности отказаться от каких-то преимуществ, удобств и благ. Но - увы! - сограждане наши, которых в течение семи десятилетий цинично обманывали и растлевали коммунисты, в массе своей на сознательное самоограничение неспособны. У подавляющего большинства бывших советских людей преобладает лишь одно стремление - жить не хуже, чем американцы или немцы, но при этом, по привычке, не особенно утруждать себя. И, наконец, есть третья, на мой взгляд, самая существенная причина, которая мешает успеху нынешних наших патриотов, она коренится в самой их идеологии. Мы помним, что министр народного просвещения и президент Императорской Академии Наук С. С. Уваров в 1833 г. сформулировал знаменитую триаду - "Православие, Самодержавие, Народность". И это вовсе не было мертвым догматом, именно эти три понятия воодушевляли победоносное российское воинство, в бой шли "За Веру, Царя и Отечество". Так вот, беда в том, что нынешние патриоты ставят классическую триаду с ног на голову. Прежде всего проповедуется и культивируется почвенничество - любовь к русскому народу и его прошлому, затем, как некое историческое дополнение - монархическая идея, и уже после всего - религия, Святое Православие, то, что должно быть "во главе угла", "единым на потребу"... Кто-нибудь может возразить: какая в
сущности разница? Ведь от перемены мест
слагаемых сумма не меняется. Но в данном случае
это математическое правило неприменимо.
Евангелие настаивает на четкой иерархии
ценностей - превыше всего стремление к Царствию
Божьему, а все земные блага (в том числе разумное
государственное устройство и достойный уклад
жизни) подаются Создателем лишь по мере
приближения к религиозно-нравственному идеалу. Протоиерей Михаил АРДОВ |
|
|
Монархистъ № 46, 2003 , АРХИВ |
