ГРАНИЦЫ ЦЕРКВИ
Здесь нельзя не видеть и желания быть обманутыми со стороны этих новых православных. Да, Церкви нет без епископа. Но это – в глубоком сущностном смысле и в смысле Правила церковной жизни. А если получилось исключение из Правила и в какой-то период времени в части Церкви церковный народ остался без законных епископов, то он мог бы жить и без них, храня на расстоянии духовное единство с зарубежными или катакомбными епископами, но не прибегая к окормлению лжеепископов, отступников и предателей веры и Церкви. Как мы сказали, отдельные люди так и поступали все 60 с лишним лет после 1927 г. Но миллионы "новых верующих" и малый остаток прежних не обладали ни достаточными знаниями, ни достаточной духовной чуткостью, чтобы решиться на такой подвиг. Да и кто из таких имел возможность тогда проверить, подлинно ли "Завещание" Св. Тихона, или это - фальшивка, и как на самом деле произошел раскол, и кто действительно раскольник!.. Их можно упрекнуть в недостаточности церковного сознания и чутья, но нельзя упрекнуть в сознательном желании отделиться хоть в чем-нибудь от Православной веры и Церкви!
Следовательно, церковный народ в СССР и значительную часть рядового духовенства, не занимающего ответственных, ключевых постов, невозможно упрекнуть ни в ереси, ни в расколе, ни в самочинном сборище, т.е. нельзя назвать еретическим или раскольническим сообществом, ибо, как мы установили выше, во всех ересях и расколах древности, миряне (народ) были вполне единомысленны с еретичествующей или уходившей в раскол иерархией.
V
Может быть, именно по этой причине (во всяком случае, не без этой причины) Таинства в Московской "патриархии", пусть не везде, не от всех, но все же совершались, были действительными. Следует особо отметить, что, когда говорят о благодатности или безблагодатности Церкви, то имеют в виду прежде всего, - совершаются ли в ней, действительны ли Таинства или недействительны. Были в "патриархии" и явные Божии чудеса и знамения. Были и праведные люди, даже - старцы из монашествующих. Эти обстоятельства мы должны свидетельствовать со всей ответственностью пред Богом и Церковью, как своим личным опытом пребывания в МП с 1962 г. в качестве мирянина, а с 1968 г. в качестве священника, так и опытом множества известных нам людей, мирян и священников (и даже некоторых епископов).
Да, в большинстве епископат был отступническим и предательским. И мы все это или чувствовали в той или иной степени, или даже знали. Но церковный народ старался хранить веру твердо. Православное учение Церкви говорит: "У нас ни патриархи, ни Соборы, никогда не могли ввести что-нибудь новое, потому что хранитель благочестия у нас есть самое тело Церкви, т.е. самый народ, который всегда желает сохранить веру свою неизменною, согласно с верою отцев его..." (Окружное Послание Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви ко всем православным христианам, 6 мая 1848 г., § 17. СПб, 1859 г., в сборнике "Догматические послания православных иерархов XVII-XIX веков о Православной вере". Троице-Сергиева Лавра, 1995, с. 233).
Значит, хранителем веры, хранителем Церкви является в Православии не только иерархия, но в целом - "тело Церкви, т.е. самый народ". И если часть иерархии в лице высшей церковной власти отступает от Христа, скрывая это от народа, то это еще не делает самый народ, как церковное тело, тоже отступническим, т.е. не отсекает его от единства со Христом.
Эти суждения как будто входят в противоречие с суждениями катакомбных епископов 1940-х гг., которые однозначно утверждали, что Таинства в сергианской "патриархии" не совершаются, что МП полностью безблагодатна. Такие суждения основывались на фактах Декларации 1927 г., сотрудничестве высших иерархов и некоторых священников с антихристовым режимом и его "инстанциями", незаконности "выборов" как Сергия, так и Алексия (Симанского) "патриархами". С такими фактами и мы полностью согласны и везде ставим "патриархия" и "патриарх" Московский в кавычки. Но мы утверждаем, что в своей ревности по вере и Церкви, заслуживающей всяческого одобрения, эти епископы и те, кто был единомыслен с ними, невольно впали в некую крайность, не дали себе труда поспокойней и повнимательней присмотреться к тому, что на самом деле происходило в МП в те годы.
Мы рассмотрели положение вещей до 1941 и после 1943 г., ясно увидев, что это были очень разные периоды. До 1941 г. у жалкой кучки епископов во главе с Митр. Сергием почти не оставалось "Тела" Церковного, т.е. народа, за исключением малого числа прихожан тех 100 действующих храмов, что большевики сохраняли, как "показательные". Церковный народ в большинстве остался вообще без иерархического управления и окормления, разве что у случайных странствующих и тайно совершавших требы священников, отнюдь не "сергианского" духа и рукоположения. И это в значительной части был еще народ настоящий Русский, т.е. Православный, недобитый в репрессиях. Война добила его почти полностью. А около или более 2-х миллионов настоящих русских людей не пожелавших оставаться в антихристовом режиме, сумели, так или иначе попав на Запад, там и остаться, пополнив этой "второй волной" русскую эмиграцию и, в частности, Русскую Зарубежную Церковь.
В довоенном периоде времени, с 1927 по 1941 г. есть, в свою очередь, один очень важный внутренний отрезок времени, 10 лет, с 1927 по 1937-1938 гг., характерный тем, что в это время еще были живы (хотя и в тюрьмах и ссылках) многие иерархи подлинной Патриархии, подлинной Русской Церкви, не согласившиеся с Декларацией 1927 г. И была надежда, что в случае освобождения Церкви, они вновь возглавят ее. Отрезанные колючей проволокой или решеткой от своей паствы и от Зарубежной Русской Церкви, они были полностью единодушны и единомысленны с ними. Через них и была создана катакомбная Церковь, или Истинно-Православная Церковь (ИПЦ). К этим иерархам не раз обращались с вопросом, как понимать сергианскую церковь, действительны там Таинства, или нет?
В 1934 г. знаменитый Священномученик Митрополит Казанский Кирилл ответил на этот вопрос так, что Таинства у сергиан действительны, совершаются, но могут быть спасительными только для тех, кто идет к ним "в простоте сердца, не подозревая ничего неладного в сергианском устроении Церкви". А для самих совершителей, а также для тех, кто, зная об их отствупничестве, все же прибегает к ним, Таинства совершаются "в осуждение".
Это мнение представляется наиболее правильным, хотя известно, что в те же годы у иных авторитетных епископов были иные мнения, т.е. что Таинства в МП не совершаются.
Что дало, или могло дать Митр. Кириллу основания для такого именно рассуждения о Таинствах в МП? На наш взгляд четыре обстоятельства.
1. Сергианские епископы имели канонически законное рукоположение по преемству от Апостолов.
2. Не все из них в одинаковой мере были повинны в страшном отступничестве Сергия, в его Декларации. Некоторые пошли на союз с Сергием просто из страха, по немощи веры и воли, некоторые же из искреннего заблуждения, т.е. веря Сергию в том, что его подлинной сокровенной заботой является "спасение Церкви". В большинстве эти боязливые и заблуждающиеся епископы поплатились за свое малодушие и неразумие жизнью, были расстреляны или замучены в 1937-1938 гг. (показательный пример - Митр. Серафим (Чичагов)).
3. Сергий обманывал церковный народ относительно подлинного смысла и целей своей Декларации, тем самым не вовлекая народ в свой сговор с антихристами, не принуждая его к отступничеству, напротив сохраняя у народа неведение. Отсюда и возможно оказывалось для многих прибегать к Таинствам у сергиан "в простоте сердца, не подозревая ничего неладного"...
4. Ко всему этому в России в те годы у сергиан обреталось немало священников, которые имели не сергианское, а еще дореволюционное рукоположение. Значительная часть их так же, по недопониманию приняли Декларацию и сергианское руководство и при их искренне благоговейном служении Таинства могли совершаться, быть действительными.
С 1943 г. положение вещей в данном отношении было характерно тем, что вынужденный быстро поставить многих епископов для новой системы епархий на местах, Сергий и его епископы ставили таковых не только из бывших обновленцев, формально принесших "покаяние" и "присоединившихся" так к Церкви, но и их новых советских людей, или новых верующих, а также из случайно уцелевших старых, незамешанных ни в обновленчество, ни в сергианство.
Такие, непосредственно незамешанные (как "старые", так и "новые"), были в немалом числе люди искренне верующие, православные, думавшие действительно о пользе Церкви и поставлявшие во пресвитеров и диаконов, по своему подобию, также людей искренних в вере и благочестии. Да, все эти хиротонии совершались с согласия МГБ и Уполномоченных созданного тоже в спешке Совета по делам РПЦ (в последствие - по делам религий). Но не нужно думать, что в те годы такое "согласие" указанных органов означало, что кандидат в епископа или священника автоматически является уже "агентом" или секретным сотрудником известных служб. Отнюдь нет! Для этих органов было достаточно "чистой" биографии кандидата и сведений о его гражданской лояльности. Потом к некоторым (не ко всем!) из них могли подбираться с целью склонить к прямому сотрудничеству, и тогда некоторые соглашались, а некоторые - нет. Но даже из тех кто соглашались, не все были одинаковы. Нужно учесть, что после войны и до начала 1980-х гг. в Союзе было такое впечатление, что по Божию попущению Советский режим сохранится еще лет на 300... Из этого некоторые из священнослужителей делали вывод, что нужно принять его "правила игры", но так, чтобы выиграть в ней что можно, для пользы Церкви и народа. Это было большим заблуждением. В нем потом пришлось горько каяться. Однако оно было искренним и, по Божию смотрению, кое-что "выигрывать" все же удавалось! Хотя "пригрывалось" при этом, очевидно, гораздо больше...
Тем паче неповинными в сознательном сергианстве нужно признать тех епископов и священников, рукоположенных после 1943 г., которые никак не были непосредственно связаны с КГБ, не были в прошлом обновленцами и не братались духовно с антихристовым режимом, лишь терпя его как Божие попущение. Таковых было не большинство, но они были! Их тоже как бы только терпели, не давая возможность влиять на управление церковными делами (епископов не делали постоянными членами Синода или председателями отделов "патриархии", священников не ставили настоятелями городских храмов и даже видных сельских, в районных центрах).
На нашей памяти духовный облик и образ служения таких архиереев 1960-х - начала 1970-х гг., как архиепископ Саратовский и Волгоградский Пимен (Хмелевский), архиепископ Казанский и Марийский Михаил, архиепископ Краснодарский и Кубанский Виктор (из Китая, где он был в лоне РПЦЗ), его преемник по кафедре архиепископ Алексий (впоследствии - Калининский и Кашинский).
