ОБ ИСТИННОМ МОНАРХИЧЕСКОМ МИРОСОЗЕРЦАНИИ

Как можно утверждать, что для Господа безразличны государственные интересы и что они Ему чужды, когда Он сказал: “Мною царие царствуют и сильнии пишут правду” (Притч. 8, 15), когда Господь есть “посаждаяй цари на престолех и обвязуяй поясом чресла их” (Иов. 12, 18). И не только Господь дает власть царям и промыслительно укрепляет силу их, но Он, по словам пророка Даниила, “владеет”, т.е. промыслительно управляет самим “царством человеческим”, через царя, которому вручает его (Дан. 4, 22). Как мы видим из книги пророка Даниила, Господь промышляет о царствах, не исключая и языческих, чрез особых их небесных покровителей, Своих ангелов (Дан. 10, 13-20).

Говорить после этого, что для Бога чужды и далеки государственные интересы и что Он будто подчеркивает Свое безразличие к государственной жизни и деятельности, это значит, отрицать веру в богооткровенные истины о Божественном промышлении в отношении царей и их деятельности, и даже целых государств.

Конечно, в основе всех этих возражений автора критики лежит отрицание богооткровенной истины о богоустановленности царской власти. Если, по его словам, мысль об этом в “Русской Идеологии” есть основная, то у него основною мыслию, на которой сосредоточена вся его критика и о которой в ней все время говорится, является рационалистическая мысль, что царская власть, как таковая, не есть богостановленная, ибо она не основана на Священном Писании и потому не является ценностью сама по себе.

Отсюда автору критики непонятно, почему даже одно сомнение в богоустановленности царской власти и ее ценности самой по себе является актом, направленным против Священного Писания.

Царская власть основана на Священном Писании, на его свидетельстве о ея богоустановленности, и мы должны иметь веру в это свидетельство как в богооткровенную истину. Вместе с тем мы должны считать царскую власть весьма ценною “саму по себе”, т. е. по ее существу, каковою она является опять-таки в силу своей основанности на Священном Писании.

Рассуждая о царской самодержавной власти в своем слове на день венчания на царство Императора Николая Павловича, составитель учебника догматического богословия московский митрополит Макарий93говорит: “Вера повелевает нам: “Всяка душа властем предержащым да повинуется” (Рим. 13, 1); но почему? Потому, ответствует вера, что “несть бо власть, аще не от Бога; сущия же власти от Бога учинены суть”. Темже противляяйся власти, Божию повелению противляется; противляющиися же, себе грех приемлют” (ст. 2); потому, что и эти низшие начальники “не человеческий суд творят, но Господень” (2 Цар. 19, 6, 7), и эти от царя поставленные киязи, суть также “слуги Божий” (Рим. 13,14).94

По учению того же митрополита Макария, не имеющий веры в богооткровенную истину о богоустановленности царской власти, погрешает даже против всей православной веры. “Не говорите, - учит он, - будто возможно держаться вольного образа мыслей и действий в смысле политическом и в то же время всецело содержать православную веру, быть благочестивым христианином и истинным сыном Христовой Церкви: все это слова без значения. Ибо православная вера, между прочим, научает нас: “несть бо власть аще не от Бога, сущия же власти от Бога учинены суть” (Рим. 13,1), следовательно, тот уже не сохраняет вполне православной веры, кто не верует душою и сердцем в эту священную истину... “Иже бо весь закон соблюдет, согрешит же во единем, бысть всем повинен” (Иак. 2, 10).95

Упрекая нас за наш взгляд на царскую власть как на богоустановленную, основанную на Божественном Откровении, автор критического отзыва заявляет, что царская власть имеет только ценность относительную. “Нам представляется, - говорит он, - что желание архиеп. Серафима абсолютизировать царскую власть принципиально ошибочно. Наоборот, мы поймем ее ценность и значение только тогда, когда поймем, что она есть ценность только относительная. Самодовлеющая ценность есть только одна - Церковь, Тело Христово, благодатная жизнь во Христе, и мы сможем верно определить ценность царской власти только по ее отношению к этой ценности - Церкви, к ее миссии, к делу Христову на земле. И это должно быть выражено точно и твердо. Книгу архиеп. Серафима отчасти потому и трудно разбирать, что такой точности в его книге нет”. 96

Если мы будем рассматривать царскую власть в ее отношении к Богу, то ее можно назвать ценностью относительною, и не только ее, но и все существующее, как получившее свое бытие от Бога. Но автор критической статьи называет царскую власть относительною ценностью в ее отношении к Церкви.

При этом Церковь называется им ценностью самодовлеющею.

В силу этого автор критического отзыва допускает здесь большую ошибку. Церковь есть создание, или учреждение Божие: “Созяжду Церковь Мою, и врата адова не одолеют ей” (Мф. 16, 18). Также и церковная власть является созданием или учреждением Божиим, как об этом свидетельствует то же самое Священное Писание.

Следовательно, нельзя называть царскую власть в ее отношении к Церкви ценностью относительною; как нельзя называть и Церковь ценностью самодовлеющею.

А также неправильно автором критики называется самодовлеющею ценностью и благодатная жизнь во Христе. Она ведь не может быть самостоятельным источником своего возникновения, преуспеяния и совершенства. Все это зависит от благодати Св. Духа, как от средства нашего спасения. “Благодатию есте спасени” (Еф. 2, 5). Впрочем, и самая благодать, как энергия Божия, не может быть самодовлеющею, так как она не тождественна с Богом, Которого Одного только можно назвать самодовлеющим и для Своей Божественной жизни и для всего существующего, и, в частности, для нашей благодатной жизни. Вот почему св. ал. Павел сказал: “Бог бо есть действуяй в вас и еже хотети и еже деяти о благоволении” (Флп. 2, 13).

Что можно правильно определить ценность царской власти по ее отношению к Церкви, которое должно быть выражено очень точно и твердо, это верно. Но неверно, что этой точности и твердости в нашей книге нет при выяснении данного отношения царской власти к Церкви.

Мы это отношение выясняем, когда излагаем учение о симфонии властей в своей сущности, заключенной в VI новелле Юстиниана и в 42-й главе нашей славянской Кормчей. Из него видно, что Церковь и государство со своими властями происходят от одного и того же источника - Бога. Словами св. Иоанна Златоуста и других св. отцов здесь указывается несравненное превосходство Церкви над государством, поскольку небесные блага, даруемые чрез Церковь, важнее благ земных, получаемых от государства. По словам св. Иоанна Златоуста, “духовная власть Церкви поднимается над светской (царской) более, чем небо над землей”. Самая симфония, или согласие государственной и церковной властей, состояла в таком отношении императоров к Церкви, при котором охранять догматы, оберегать Православную Церковь от еретиков, содействовать процветанию и распространению православной веры, почитать церковную власть и заботиться о благоденствии Св. Церкви они считали самою первою обязанностью своей царской власти и всего своего царского служения.

В нашей книге мы отмечаем, что с указанием на такое отношение царской власти к Церкви теория симфонии властей вошла в авторитетнейшие церковные акты97и в государственное законодательство после Юстиниана, и наконец, чрез Номоканон Иоанна Схоластика она перешла и в Россию, где нормировала, согласно своему учению, отношение великих московских князей и Царей, вплоть до Алексея Михайловича. с которого началось ее нарушение к гибели России.98

Обвинение нас в неправильной постановке вопроса о “проблеме”

царской власти или христианской государственности

Правильную постановку вопроса автор критической статьи видит в нижеследующем. “Надо, - говорит он. - установить сущность дела Христова на земле - как устроение Церкви: новой, спасительной жизни во Христе, и указать на миссию Церкви - приобщение людей к этой спасительной жизни. С точки зрения этого единственного смысла жизни и этой миссии надо объяснить значение и установление Богом власти вообще. Далее рассмотреть образы и вид ее - власть государственную. Объяснить, что этот вид власти не есть высший, но что и эта власть, однако, Богу угодна, если она ставит своей задачей послушание Богу, что организация государственной власти будет высшей, если не люди сами будут ставить правителя, а предоставлять избрание последнего Самому Богу, что поэтому высшим видом государственной власти надо признать власть наследственного православного царя-самодержца, который всенародно исповедует свою православную веру и дает обещание подчинить свою волю, власть и жизнь всего государства - Закону Божественному”.99

Таков план, по которому должна идти работа по выяснению “проблемы” о царской власти или христианской государственности в нашей книге “Русская Идеология”. Но если в самой книге недопустимы неясные, туманные мысли, то тем более их не должно быть в плане этой книги. Что же это за “власть вообще”, значение которой мы должны были бы объяснить с точки зрения миссии Церкви - приобщения людей к спасительной жизни? Имеются ли здесь в виду существующие власти, вплоть до видов народовластия? В плане должно быть точно указано: какие власти нам следовало бы рассматривать в нашей книге. Правда, здесь власть вообще признается установленной Богом. Но в другом месте своего критического отзыва, как мы видели, автор считает такою только власть царя-помазанника Божиего.100

Этими мыслями, вызывающими недоумение и противоречие, дефективность предлагаемого плана не исчерпывается. Автор критики рекомендует затем рассмотреть вид власти государственной. Опять не указывается, что это за государственная власть? Здесь только говорится, что она не есть высший вид власти, каковою, по словам критика, является власть наследственного православного царя-самодержца.

Значит, под этой государственной не высшего вида властью можно подразумевать (наряду с другими видами власти) власть конституционную и республиканскую. В таком случае, каким же образом эта государственная власть может поставить своей задачей послушание Богу и быть ему угодной, когда по своему существу и та и другая есть результат ниспровержения установленной Богом царской самодержавной власти?

Помимо всего этого, государственная власть, о которой говорится в схеме автора критики, мыслится им богоустановленной в качестве одного из видов власти вообще, несмотря на то, что таковой властью, по его словам, является только власть царя-помазанника. Значит, и здесь он обнаруживает противоречие.

Впрочем, если не иметь в виду этих мыслей рекомендуемой схемы с ее недоумениями и противоречиями, то остальные ее мысли ясно и подробно изложены в книге “Русская Идеология”.

Здесь довольно много мы говорим о сущности дела Христова на земле, т.е. о Царстве Божием, или внутренней перерождающей благодати Св. Духа, дарование которой верующим было целью страданий и смерти Христа и всего Божественного домостроительства.101

Мы указываем, что наши предки стремились к сему Царству Божиему, что то же - истинной благодатной жизни, как самому драгоценному своему благу, как к высшей цели жизни, за что исполнялись над русским православным народом слова Господа: “Ищите же прежде Царствия Божия и правды его, и сия вся приложатся вам” (Мф. 6, 33). Поэтому Россия была в славе и могуществе.102 Подражать нашим предкам в стремлении стяжать эту сущность дела Христова - благодатную святую жизнь - мы и призываем в своей книге русских православных людей.103