А. Закатов

(к 100-летию принятия Великим Князем Кириллом Владимировичем титула Императора Всероссийского в изгнании 31 августа/13 сентября 1924 г.)

         13 сентября (31 августа по юлианскому календарю) 1924 г. Великий Князь Кирилл Владимирович издал манифест о принятии им в соответствии с Законом титула Императора Всероссийского в изгнании.

К 100-летию восприятия великим князем Кириллом Владимировичем блюстительства всероссийского императорского престола (26 июля/8 августа 1922 г.)

В конце 1980-х - начале 1990-х я часто приезжал в Питер, откуда родом моя мама. Её старшая сестра, моя тётя, всегда радушно меня принимала. С 1989 года я занимался распространением монархической литературы, издаваемой тогда ещё полуподпольно. И вот, я привозил в Питер то, что нам удавалось напечатать в Москве.

В те времена уже были места публичных встреч «неформальных», как их именовали, организаций. На таком собрании Михаил Александров, один из наиболее заметных в то время питерских монархистов, принадлежавший к поколению диссидентов постарше, познакомил меня с Мишей Кулыбиным.

В ходе обсуждения поправок к Конституции РФ вновь громко зазвучали предложения отменить 13-ю статью Основного закона или, по крайней мере, ее 2-й пункт.

В первую очередь подобные инициативы исходят от деятелей и организаций патриотического направления.

Не подвергая сомнению искренность сторонников такой поправки, не могу не выразить твердого убеждения, что они неверно истолковывают смысл 13-й статьи.

В среде «соборных монархистов» в качестве весомого аргумента своей правоты весьма популярен тезис о малочисленности легитимистов.

Если бы такое мнение исходило от лица представителей современной «либеральной демократии», это было бы понятно. Но уже в устах сторонников классической демократии (отнюдь не предполагающей тупую механическую власть некоего «большинства») это звучит сомнительно. А для монархистов – вообще неприемлемо.

Чтобы было понятнее, в чем заключается ошибка, приведем аналогию. Аналогия – это, конечно, не полное тождество. Но сопоставление и анализ похожего позволяет понять суть явлений и процессов.

Рассматривая современную роль исторических институций, то есть корпораций, имеющих несомненную преемственность с момента своего возникновения и осуществляющих деятельность по своим внутренним историческим законам, мы приходим к необходимости дать четкое определение системе традиционных и правовых установлений, обеспечивающих сохранение этих корпораций независимо от перемен в их государственно-правовом статусе.

С каждой новой датой, ознаменовывающей очередной юбилей Дома Романовых, мы вновь и вновь обращаем наши взоры к великому событию, свершившемуся в 1613 году. За более чем трехвековое царствование и многолетнее несение Знамени Монархии в изгнании Цари из Династии Романовых дали России столь много, что вряд ли кто-нибудь сможет перечислить все их великие деяния. Но то, что произошло в далеком 1613 году особенно ярко выделяется в ряду событий, составивших славу царствования Романовых. Речь здесь, безусловно, идет не просто о точке отсчета в истории Династии, но о явлении неизмеримо более глубоком, имеющем огромный духовный смысл.

Конец XVI в. принес нашей Родине тяжелое потрясение, ставшее первым шагом к Смуте. Со смертью Царя Феодора Иоанновича (1598 год) пресеклась Династия Рюриковичей. Еще раньше, в 1591 году, в Угличе погиб младший представитель Династии Царевич Димитрий. Впрочем, права его на наследование Престола были весьма спорны, т.к. он родился от пятого венчанного (а фактически от седьмого) брака Царя Иоанна Грозного, и считался незаконнорожденным.

Свыше 700 лет Рюриковичи правили Россией. И вот их не стало. Трудно описать то впечатление, которое произвел конец Династии. Русский народ столкнулся с беспрецедентным случаем и нужно было решить вопрос, от которого зависели судьбы государства. Дому Московских Великих Князей и Царей должен был наследовать Род, имеющий полное законное на то право. Из потомков Рюрика, после гибели Князей Старицких, не осталось никого, кто обладал бы такими правами. Ближайшими родственниками Московского Дома являлись князья Шуйские, но их родство было 12-ой (!) степени.