Главная

ЗА ЧЕРТОПОЛОХОМ

Автор: 
Краснов П. Н.
Ссылка: 
http://monarhist.info/node/309
  
   В столовой шел пир горой. Шумели гости, но уже и шуметь устали. Хриплыми голосами заводили девушки пятый раз все ту же песню:
  
   Ой, заюшка, горностай молодой!
  
   Курцов спал, облокотясь на стол. Антонов, по обряду, с обнаженной саблей стерег у дверей в покои молодых.
   Скучный сидел Стольников. Он устал-таки. Елена Кондратьевна то была бледна, как небо перед утренней зарей, то вспыхивала пятнами и сурово поджимала губы. Пора гостям расходиться, а не уходят. Отставной матрос с "Авроры" разгулялся и все хотел спеть частушку про "клешника", старик Шагин его успокаивал.
   -- Ну, -- сказал наконец Стольников, поднимаясь из-за стола и обращаясь к Федору Семеновичу, -- друг, рассвет уже близок, далека наша дорога. Пора и покой дать. Да благословит дом ваш Господь Бог! В добрый час повенчали мы дочку вашу. Пусть родит сынов великому государю нашему.
   --Спасибо на добром слове, ваше превосходительство, -- вставая, сказал Шагин, -- будешь у государя, расскажи ему, -- воспитаем внучат, чтобы любили царя и Россию.
   Пошли подниматься и другие гости, говорили ласковые слова хозяевам.
   --Эх, -- размахивая рукой, кричал старый матрос, -- вспомнились мне песни, да все непотребные слова в них! Не было молодости у меня. Съел ее кровавый Интернационал. Спойте, родные, что-либо, чтобы душу мою залить радостью вашенской, чтобы забыть мне паршивые напевы краснобалтских песен.
  
   -- Как по Питерской! --
  
   запел хорунжий.
  
   По Ямской-Тверской,
   С колоко-ольчиком! --
   звонким колокольчиком зазвенел голос Маши Зверковой.
   Разъезжались гости. Румяная, улыбающаяся, счастливая, провожала их Елена Кондратьевна, самодовольно разглаживал бороду Федор Семенович.
   В избе стало тихо. Последнего усадил с собой в сани хмельного матроса Антонов и повез. Все махал рукой старый матрос Краснобалта и пел, улыбаясь пьяной улыбкой:
  
   По Ямской-Тверской,
   С колокольчиком...
  
   Мутный свет позднего утра сизыми волнами полз во двор. Пел хрипло петух, тосковали куры. Ждали Грунюшку.
   Кормить их вышла Елена Кондратьевна в высоких белых валенках на босу ногу и в шубе, накинутой на рубаху.
   Разметавшись на широкой постели, крепко спала Грунюшка. Улыбались румяные щеки, светлые зубы белой каемкой окружали пунцовый рот. Неслышно дышала она. Райские сны снились ей.
   Рядом, уткнувшись лицом в подушки и торча из их белизны черными спутанными волосами, лежал богатырь Бакланов.
   Кротко мигало пламя лампады, и лик Богородицы глядел на молодое счастье.
   Солнце бросало косые лучи на спущенные белые шторы, и зимний день, тихий и сладостный, входил в избу на смену полной восторгов торжественной ночи.
  

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

I