МИСТИКА, ИДЕАЛЫ И ПОЭЗИЯ РУССКОГО САМОДЕРЖАВИЯ

Кому не известны прекрасные слова, вошедшие в приказ Петра Великого, данный в день Полтавской битвы?

«Вы не должны помышлять, что сражаетесь за Петра, но за государство, Петру врученное, за род свой, за Отечество, за Православную нашу веру и Церковь!»

Вот как смотрел наш первый Император на свои интере­сы! Он отождествлял их с интересами народа и с уважением к его святыням. С такой же точки зрения смотрели на себя все его преемники.

Император Петр II 7 мая 1727 года немедленно вслед за восшествием на престол написал своей сестре, Великой Княж­не Наталье Алексеевне, следующее письмо: «Богу угодно было назначить меня в столь юных летах Государем Российским. Первым долгом моим будет приобресть славу доброго монар­ха и управлять народом моим справедливо и богобоязненно. Я буду стараться покровительствовать и помогать несчастным; буду оказывать пособие бедным; внимать гласу невинно угне­тенных и, следуя примеру императора Веспасиана, никого с печалью не отпускать от себя».

Сам ли Петр II написал это письмо или оно ему было внушено кем-нибудь (Остерманом, например) — во всяком случае оно было навеяно духом нашего самодержавия и сжа­то формулировало все то, что говорилось при короновании русских государей в речах, к ним обращенных, митрополита­ми и патриархами.

В Манифесте Императрицы Екатерины II от 6 июля 1762 года говорится, что она «наиторжественнейше обещала просить Бога денно и нощно, да поможет подняти скипетр в соблюдение Православного Закона, в укрепление и защище­ние любезного Отечества, в сохранение правосудия, в иско­ренение зла и всяких неправд и утеснений и, наконец, чтобы узаконить такие государственные установления, по кото­рым бы правительство любезного Отечества в своей силе и надлежащих границах течение свое имело так, чтобы каждое государственное место имело свои пределы и законы к со­блюдению доброго во всем порядка».

Выражая свой политический идеал в немногих словах, Екатерина II в Манифесте от 14 декабря 1766 года говорила: «Наше первое желание есть видети наш народ счастливым и довольным, сколь далеко человеческое счастие и довольствие может на сей земле простираться».

Екатерина II не раз упоминала в устных беседах и в торжественных обращениях к народу о своей материнской любви к нему и о своих матерних о нем попечениях. То же самое делали и другие императрицы-самодержицы. Народ не удивлялся тому, ибо издавна привык к выражениям царь-батюшка и матушка-царица.

По чину Священного коронования Императоров и Само­держцев Всероссийских первенствующий архиерей читает три чудные молитвы. Две первые из них предшествуют коронова­нию, а последняя, благодарственная, следует за ним.

Первая молитва: «Господи Боже наш, Царю царствую­щих и Господи господствующих, иже чрез Самуила пророка избравый раба Твоего Давида, и помазавый его во царя над людом Твоим Израилем: Сам и ныне услыши моление нас, недостойных, и призри от святаго жилища Твоего, и Вернаго Раба Твоего Великаго Государя, Его же благоволил eси поста­вити Императора над языком Твоим, притяжанным честною Кровию Единороднаго Твоего Сына, помазати удостой елеом радования, одей Его силою с высоты, наложи на главу Его венец от камене честнаго и даруй Ему долготу дней, даждь в десницу Его скипетр спасения, посади Его на престоле прав­ды, огради Его всеоружием Святаго Твоего Духа, укрепи Его мышцу, смири пред ним вся варварские языки, хотящие бра­ни, всей в сердце Его страх Твой, и к послушным сострада­ние, соблюди Его в непорочней вере, покажи Его известнаго хранителя святыни Твоея кафолическия Церкви догматов, да судит люди Твоя в правде и нищая Твои в суде, спасет сыны убогих, и наследник будет небеснаго Твоего царствия. Яко Твоя держава, и Твое есть царство и сила во веки веков».

Вторая молитва: «Тебе единому Царю человеков, под­клони выю с нами, Благочестивейший Государь, Ему же зем­ное царство от Тебе вверено: и молимся Тебе, Владыко всех, сохрани Его под кровом Твоим, укрепи Его царство, благо­угодная Тебе деяти всегда Его удостой, возсияй во днех Его правду и множество мира, да в тихости Его кроткое и без­молвное житие поживем во всяком благочестии и чистоте. Ты бо еси Царь мира, и Спас душ и телес наших, и Тебе славу возсылаем, Отцу, и Сыну, и Святому Духу, ныне и присно и во веки веков».

А вот существенная часть третьей молитвы, произноси­мой первенствующим архиереем, как и две предшествующие, от лица всего народа:

«Се изобильно исполняеши веселия и радости сердца наша, оправдав над нами царствовати возлюбленнаго Тобою Раба Твоего, Благочестивейшаго, Самодержавнейшаго, Вели­каго Государя нашего, Императора всея России: умудри убо и настави Его непоползновенно проходити великое сие к Тебе служение; даруй Ему разум и премудрость, во еже судити людем Твоим в правду, и Твое сие достояние в тишине и без печали сохранити. Покажи Его врагом победительна, злодеем страшна, добрым милостива и благонадежна; согрей сердце Его к призрению нищих, ко приятию странным, к заступлению нападствуемых. Подчиненные же Ему правительства управляя на путь истины и правды и от лицемерия и мздоимства отра­жая, и вся от Тебе державе Его врученныя люди в нелицемер­ной содержа верности, сотвори Его отца о чадех веселящагося, и да удивиши милости Твоя на нас».

Еще яснее выражаются идеалы русского самодержавия в молитве, которая при короновании читается вслух с коленопреклонением Императором и Самодержцем Всероссийским:

«Господи Боже отцев и Царю царствующих, сотворивый вся словом Твоим и премудростию Твоею устроивый челове­ка, да управляет мир в преподобии и правде! Ты избрал мя еси Царя и Судию людем Твоим. Исповедую неизследимое Твое о Мне смотрение и, благодаря, Величеству Твоему, покланяюся. Ты же, Владыко и Господи Мой, настави Мя в деле, на неже по­слал Мя еси, вразуми и управи Мя в великом служении сем. Да будет со мною приседящая Престолу Твоему премудрость. Пос­ли ю с небес Святых Твоих, да разумею, что есть угодно пред очима Твоима и что есть право в заповедех Твоих. Буди сердце Мое в руку Твоею, еже вся устроити к пользе врученных Мне людей и к славе Твоей, яко да и в день суда Твоего непостыдно воздам Тебе слово, милостию и щедротами Единороднаго Сына Твоего, с Ним же благословен еси со Пресвятым и Благим, и Животворящим Твоим Духом, во веки веков, аминь».

О возвышенности и чистоте идеалов русского самодержа­вия, торжественно возвещаемых и подтверждаемых из царство­вания в царствование в течение веков, не может быть двух мне­ний. Эти идеалы сводятся к исповеданию Православия, к защите Церкви, к любви к народу, к попечениям о его благе, к социаль­ной справедливости, к поддержанию порядка, к насаждению об­разованности, к поддержанию всякого доброго начинания.

На народное благо как на движущее начало самодержав­ной власти было указано и в Манифесте Императора Алексан­дра III от 29 апреля 1881 года и в Речи Императора Николая II, произнесенной 17 января 1895 года в Николаевской зале Зимне­го дворца к депутациям, прибывшим для принесения поздрав­лений их Императорским Величествам Государю Императору и Государыне Императрице по случаю Их бракосочетания.

Посвящая все свои силы на благо народа, русские монар­хи в его же интересах утверждают и сохраняют самодержав­ную власть от всяких на нее поползновений.

Этим и определяются идеалы русского самодержавия.

Сошлемся еще на некоторые исторические факты недавнего прошлого, имеющие важное значение в деле выяснения той пу­теводной звезды, которой направляется русское самодержавие.

В одобрение правил, выработанных Святейшим Синодом для руководства при рассмотрении и решении вероисповедных дел о бывших греко-униатах Холмско-Варшавской епархии, Государем Императором были собственноручно начертаны в 1898 году следующие слова:

«Поляки безвозбранно да чтут Господа Бога по латинско­му обряду, русские же люди искони были и будут православ­ными и вместе с Царем своим и Царицей выше всего чтут и любят родную Православную Церковь».

9 апреля 1900 года, в первый день праздника Пасхи, был дан на имя московского генерал-губернатора Великого Князя Сергея Александровича следующий рескрипт:

«Ваше Императорское Высочество! Горячее желание Мое и Государыни Императрицы Александры Феодоровны про­вести с детьми Нашими дни Страстной недели, удостоиться приобщения Святых Тайн и встретить Праздник Праздников в Москве, среди величайших Святынь, под сенью многовеково­го Кремля, милостию Божиею осуществилось.

Здесь, где нетленно почивают угодившие Богу Святи­тели, среди гробниц венценосных собирателей и строителей земли Русской, в колыбели самодержавия, усиленно возносят­ся молитвы к Царю царствующих, и тихая радость наполняет душу в общении с притекающими в храмы верными чадами нашей возлюбленной Церкви.

Да услышит Господь эти молитвы, да подкрепит ве­рующих, да удержит колеблющихся, да воссоединит оттор­гнувшихся и да благословит Российскую державу, прочно покоющуюся на незыблемой истине Православия, свято хра­нящего вселенскую правду любви и мира.

В молитвенном соединении с Моим народом я почерпаю новые силы на служение России для ее блага и славы, и Мне отрадно именно сегодня выразить Вашему Императорскому Высочеству и через Вас дорогой Мне Москве одушевляющие Меня чувства. Христос Воскресе!»

В тот же день был дан высочайший рескрипт на имя ми­трополита Московского Владимира. Напоминаем первую по­ловину его:

«Благолепие служения в Неделю Ваий в первопрестоль­ном Всероссийском храме, Московском Большом Успенском соборе, величавая красота древних напевов в умилительном исполнении синодальным, бывшим патриаршим, хором и пе­режитые Нами в Московском Кремле дни Страстной Седмицы навсегда оставят в Нас неизгладимую по себе память».

Итак, идеалы русского самодержавия, идеалы всего того, что оно творит в области внутренней и внешней полити­ки, сводятся к созданию истинно христианской монархии и к утверждению христианских начал в жизни государственной, общественной и семейной в духе Вселенской Правды, Мира и Любви. То, что написал Тютчев о Царе и о Правде в 1870 году, не утратит своего значения, доколе будет существовать рус­ское самодержавие:

Хотя б она сошла с лица земного –

В душе Царей для правды есть приют.

Кто не слыхал торжественного слова?

Века векам его передают.

О, этот век, воспитанный в крамолах,

Век без души, с озлобленным умом,

На площадях, в палатах, на престолах —

Везде он правды личным стал врагом!

Но есть еще один приют державный,

Для Правды есть один святой алтарь:

В твоей душе он, Царь наш православный.

Наш благодушный, честный Русский Царь!

Так думает и народ. «Где Царь, там и правда», — говорит русская пословица. То же самое начинают сознавать ныне и на Западе, припоминая внешнюю политику Императора Алексан­дра IIIи его Преемника, по чьей инициативе была созвана Га­агская конференция.

Глава III

Поэзия русского самодержавия