Балтийская аристократия на службе Империи

Но особое место среди аристократов Балтии занимает род баронов Штиглицев. Этот род не принадлежит к древним рыцарским фамилиям. В 1798 году Фредерика Луиза Штиглиц, вдова придворного советника князя Вальдекского , продала свой дом в Арользене («столице» княжества) и переехала к старшему брату, учившемуся в Геттингенском университете. Потомки Штиглицев в поисках счастья отправились в Россию. Один из братьев Штиглицев - Людвиг основал в 1803 году собственный торговый дом. В вознаграждение услуг оказанных правительству, Людвиг Штиглиц получил баронский титул. Он становится одним из создателей пароходной линии между Любеком и Петербургом. В 1841 году он заключил первый российский государственный заем в 50 миллионов рублей серебром на постройку железной дороги из Петербурга в Москву. Значительные суммы Штиглиц вносил на содержание Технологического института и двух училищ – Коммерческого и Торгового мореплавания. На его счет существовали Дом призрения для нищих, детская больница и образцовый приют. Наследником многомиллионного состояния стал единственный сын Людвига – Александр Штиглиц.

Александр учился в Дерптском университете, где учились русские поэты и писатели Н.М.Языков, и В.И.Даль. В университетских стенах часто бывал В.А.Жуковский. Поклонник Шиллера и Гете, Александр вовсе не мечтал стать финансистом. Но судьба распорядилась иначе. Сам Николай II вынужден был уговаривать молодого барона не бросать дело его отца. Уступив просьбе императора, Александр быстро постиг механику финансового дела. Он понял, что деньги не могут быть самоцелью, они – кровеносная система экономики. Получив от отца петербургские бумагопрядильные мануфактуры, он в 1845г. строит железную дорогу на Петергоф и вскоре становится учредителем Главного общества российских железных дорог, которые должны были связать земледельческие районы юга России с Петербургом, Москвой и Варшавой.

Начиная с 1860 года, Александр Штиглиц начал отходить от коммерческой деятельности. Он ликвидировал все банковские дела и перешел на государственную службу. Ему был предложен пост управляющего Государственного банка, и он был произведен в чин тайного советника. Капитал в сто миллионов давал Штиглицу свыше трех миллионов годовых, что было достаточно для того, чтобы заняться главным делом его жизни – меценатством. Интерес к искусству не оставлял барона всю жизнь. Он решил поддерживать преимущественно художественные ремёсла.

Человеком, непосредственно подвинувшим Штиглица к меценатству, был его зять, Александр Александрович Половцов. У Александра Штиглица и его жены Каролины Логиновны не было детей. Они удочерили и воспитали приемную дочь Надежду Михайловну. Александр Половцов попал в дом Штиглица в качестве репетитора приемной дочери барона. Он обратил внимание Штиглица на то, что в России нет высококвалифицированных специалистов для развивающейся художественной промышленности.

 В январе 1876 года барон А.Л.Штиглиц передал в министерство финансов один миллион рублей «ради развития художественной стороны отечественной промышленности». На эти деньги было решено создать училище технического рисования. В Петербурге в Соляном городке началось возведение специального здания для этих целей. Здание было готово в 1881 году. Александр Половцов и директор училища академик архитектуры Максимилиан Месмахер убедили Штиглица пожертвовать еще пять миллионов рублей на создание при училище специального музея.

Музей должен был стать для учащихся своеобразным наглядным пособием с древнейших времён до середины XIX в. Сам Александр Штиглиц не дожил до открытия музея. После его смерти закупками у частных лиц и на аукционах Александр Половцов. Музей получился уникальным. Именно здесь экспонировались найденные Генрихом Шлиманом сокровища Трои. Спустя несколько лет после смерти барона главный зал училища украсила беломраморная скульптура работы Марка Антокольского, изображающая, сидящего в кресле барона Александра Штиглица. В советские годы по идеологическим соображениям, училищу было присвоено имя В.И. Мухиной, никакого отношения к училищу не имевшей. В настоящее время училищу было возвращено имя барона Штиглица. Благотворительность барона не замыкалась только на рисовальном училище. Он неоднократно оказывал помощь различным учебным заведениям и богадельням, глазной клиника на Моховой. Но особенным заботам барон одарил городок Ивангород на берегу Наровы. Благодаря этим заботам потомок немцев из княжества Вальдек станет достойным представителем эстляндского дворянства.

История Ивангорода тесно связана с нарвскими водопадами. Река Нарова в этом месте разделяется небольшим островом Кренгольм. Слева и справа от острова обрывистые утесы из местного плитняка образуют два русла, каждое из которых обрывается отвесной скалой. По совокупной ширине нарвские водопады считаются крупнейшими в Европе. С XYI века источники, рассказывающие об Ивангороде и Нарве, непременно упоминали о красоте нарвского водопада. Побывавший на водопадах Петр I, нашел, что они чрезвычайно удобны для строительства предприятий, которые можно приводить в действие энергией падающей воды.

 Вскоре в Ивангороде и Нарве активизировалось развитие лесообрабатывающей промышленности. Стоимость земель в районе водопадов была значительной, и владели им наиболее богатые нарвские купцы. В 1836 году было учреждено акционерное «Общество Нарвской мануфактуры». В число его учредителей вошли министр иностранных дел граф К.Нессельроде, начальник III отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии граф А.Бенкендорф и придворный банкир Л.Штиглиц.

 Расцвет фабрики и поселка « Парусинка» связан с именем Александра Штиглица, который выкупил в 1845 году у акционерного общества Суконную мануфактуру. Он произвел коренную модернизацию всего оборудования предприятия, резко увеличив производство сукна, идущего в основном на нужды армии, и приступил к строительству фабрики по производству льняных тканей. Обе фабрики были любимым детищем барона А.Штиглица. Основной продукцией фабрики была парусина для нужд флота. Продукция предприятия отмечалась на самых престижных выставках в России и за рубежом.

Обе фабрики имели градообразующее значение. Вокруг мануфактур сложились два самостоятельных поселка. В каждом имелись своя школа и больница. При мануфактурах были организованы рисовальные классы, являющиеся филиалом Центрального Рисовального училища в Петербурге. Социальное положение рабочих на фабриках Штиглица были образцовыми с точки зрения условий труда. Как известно, Кренгольская мануфактура прославилась на всю Россию своими революционными выступлениями. На фабриках Штиглица такого явления не было. В письме одного из рабочих эстляндскому губернатору князю Шаховскому указывается, что «на суконно-льняной фабрике другие правила, и людей не так изнуряют работой, как на Кренгольме».

Из вышесказанного видно, что барон Александр Штиглиц был весьма незауряным человеком. С одной стороны, это крупнейший капиталист, наращивающий капитал самым быстрым и эффективным способом. С другой стороны, это крупнейший меценат, жертвовавший деньги на просвещение, культуру, церковь, образованный, энергичный и вместе с тем, невероятно скромный человек; умный предприниматель, знавший, что социальный фон жизни рабочих, культура труда напрямую связаны с его производительностью.

Барон Александр Людвигович Штиглиц умер 24 октября 1884 года. Отпевали его в лютеранской церкви свв. Петра и Павла, что на Невском проспекте. На следующее утро состав из десяти вагонов увез покойного в Нарву, в его имение, где он завещал себя похоронить. Поезд встретили рабочие Суконной и Льнопрядильной фабрик. На своих руках они несли гроб с телом хозяина до самой церкви. Еще в 1852 году Александр Штиглиц построил здесь свою летнюю резиденцию, в которой жил сам, а потом его наследники.
 Дом был деревянным, сделанным под русскую старину. Здесь часто останавливались Высочайшие особы во время своих поездок по северо- западу страны. Несомненным украшением этих мест был водопад воспетый поэтом К.К.Случевским. Сегодня от усадьбы сохранился лишь фундамент среди зарослей парка. Не сохранилась и церковь Живоначальной Троицы, которую барон Александр Штиглиц распорядился построить над могилой жены, как фамильную усыпальницу. Архитектор храма Георг Иванович Кракау, академик, архитектор Дирекции Императорских театров. По его проектам были построены Балтийский вокзал и особняк барона Штиглица на Английской набережной. Церковь была построена в стиле историзма, интерпретирующей формы древнерусской архитектуры. Её часто посещали царственные особы. 30 октября 1884 года здесь был похоронен и сам Штиглиц, позднее здесь были похоронены Надежда Михайловна Половцова и сам Александр Александрович Половцов, а также четверо их детей. Храм прекратил свое существование в годы Второй Мировой войны.

 До 1997 года останки усыпальницы баронов Штиглицев являли собой пример глумливого отношения к Богу и к подлинным патриотам России. Сейчас храм возвращен церкви. Настоятелю прихода удалось отремонтировать крышу и привести в порядок усыпальницу храмоздателей. В храме регулярно совершаются богослужения. Хочется верить, что память о делах большого патриота русской земли, немца по рождению, но русского по духу, останутся жить в веках.

Приложение:
Рецензия на книгу М.Гайнуллина «Галерея остзейских героев эпохи наполеоновских войн»

В глубоко продуманной научной работе г-на Гайнуллина, посвященной героическим деяниям остзейских дворян, верно служившим России, и её Государям, проводится, глубокая мысль, что дворянство характеризует не принадлежность его к той или иной нации или расе, а именно принцип его служения, его присяге на верность стране, вождю, полководцу. Если вспомнить, что предки большинства остзейских дворян являлись рыцарями, то будет понятен и смешной для современного человека, принцип служения даме (пусть даже и не слишком прекрасной).

Если говорить серьёзно, то ведь большое число российских высокородных дворян имели татарские корни. Достаточно вспомнить князей Юсуповых, Урусовых, да и тех же Годуновых, чтобы в этом убедиться. Татарские корни имелись у виднейших славянофилов Аксаковых. К сожалению, некоторые выдающиеся русские поэты и писатели, например, Н.А.Некрасов, М.Е.Салтыков нередко допускали грубые литературные выпады по адресу дворян татарского происхождения. Повторим – дворянство определяется не национально-расовым происхождением, а служением.

Имена большинства героев, которые встречаются на страницах данного исследования, в той или иной степени известны современному читателю. Это, прежде всего, имя великого полководца и государственного деятеля М.Б.Барклая де Толли, которому в работе посвящено много замечательных страниц. Имена других, даже не столь знаменитых генералов, также отмечены автором с самой лучшей стороны.