Балтийская аристократия на службе Империи

Настоящая статья посвящена вопросу о роли дворянства в истории стран Балтии, прежде всего Эстонии, значение которого в судьбе этих стран, а также всей Российской империи или недооценивается или воспринимается весьма негативно. Между тем, вопрос об исторической роли дворянства, если его не рассматривать с позиций вульгарного марксизма или примитивного народничества, не так уж прост. Во всех странах Европы, а также в России, дворянство совершило длительную эволюцию, как в политическом и нравственном, так и в культурном отношении.

Еще в допетровскую эпоху в различные слои русского общества начинали проникать представители, как европейской (преимущественно лютеранской), так и восточной (исламской) культуры. Нас в основном интересует культурологический пласт, привнесенный на общерусский фон со стороны Балтии. Со времен Петра I влияние на русскую культуру со стороны преимущественно протестантских стран становится преобладающим. И надо сказать, что это влияние носило преимущественно позитивный характер. Видный писатель и публицист Н.А. Полевой с некоторой иронией замечал: «Мы до сих пор и для себя самих не можем составить порядочного описания России, порядочного описания Петербурга и Москвы. Спасибо, добрые иностранцы за нас хлопочут и составляют нам географии и истории, из которых мы изучаем Россию».

Среди иностранцев, оказавших влияние на российский общекультурный подъём особое место занимает эстляндское и лифляндское дворянство.

Следует отметить, что выражение «Остзейские немцы» применительно к прибалтийским аристократам не совсем корректно. Большинство из них были действительно выходцами из Германии, потомками средневековых рыцарей – крестоносцев. Но были среди них и потомки ассимилированных немцами шведов и датчан и даже представители романских народов. Их объединяла только единая религия. Историк Август Шлёцер, трудившийся в Петербургской Академии наук над древнерусскими летописями, так охарактеризовал религиозную обстановку в России: « Общественное богослужение совершается теперь на 14 языках…никого не спрашивали: какого ты вероисповедания? Да едва ли спрашивали: какой ты нации? но впоследствии стали спрашивать: в чем ты нам можешь пригодиться?».

Особое значение имела веротерпимость для армии. Будущих офицеров с детства приучали уважать религиозные воззрения друг друга. В петербургском Сиротском институте (в последствие Александровском кадетском корпусе) находилось около 120 мальчиков православного, лютеранского, католического и мусульманского вероисповеданий. Всё это были дети дворян, которых воспитывали по военному и приучали к командованию. Императорской династии также была свойственна глубокая веротерпимость. Леопольд фон Герлах, генерал-адъютант прусского короля Вильгельма IV, отмечал: «Никто не смущается тем, что воспитатель Великого Князя – лютеранин».

Французский писатель и путешественник Теофиль Готье подчеркивал открытость петербургского общества к инославным общинам: «На Невском проспекте идеи религиозной терпимости прямо-таки претворены в жизнь, и самым либеральным образом. Буквально нет ни одного вероисповедания, какое не имело бы своей обители, своего храма на этой широкой улице».

«Дух религиозной терпимости, который отмечает русское правительство и русскую нацию, – пишет Генрих Шторх, - находит себе все новую пищу при большом смешении религий в польских, немецких и отчасти и в собственно русских провинциях». «Как известно, - продолжает Шторх, - лютеранские общества в Лифляндии и Эстляндии, с тех пор как они находятся под русским владычеством, всегда имели своих генерал-суперинтендантов. Теперь именным императорским указом должность генерал – суперинтенданта основана и для Ингерманландии, и эта должность поручена бывшему пробсту и пастору при церкви святой Анны в Петербурге Ф.Фр. Рейнботу».

Описав торжественную церемонию возведения пастора Рейнбота в суперинтенданты, Шторх замечает: « Здесь присутствовали даже лица императорской фамилии … Они придавали собранию торжественный и блестящий вид, а вместе с тем и показывали прекрасный и благородный пример духа терпимости под мудрым и либеральным управлением Александра». О благожелательном отношении российских Государей к лютеранам свидетельствует книга Генриха Шторха «Россия при Александре I», изданной на немецком языке в Петербурге. Сам Шторх, будучи вице-президентом С.-Петербургской Академии наук, преподавал политическую экономию Вели кому Князю Николаю Павловичу.

Хотелось бы отметить тот факт, что остзейское дворянство уже со времен вступления русских войск на земли Балтии с пониманием относилось к религиозной и национальной политике русских властей. Достаточно вспомнить лифляндского патриота Иогана Рейнгольда Паткуля, принявшего мучительную смерть от шведских палачей за поддержку политической линии Петра I в прибалтийском вопросе. Потомки тевтонских рыцарей, осевших на землях Эстляндии, датских, а позднее и шведских дворян оказывали активную поддержку русскому правительству в деле укрепления позиций России на берегах Балтийского моря. Аристократические имена Икскюлей, Клодтов, Толей, Бенкендорфов, Дельвигов, Корфов, Струве, Клюкки фон Клюгенау, Веймарнов , Тизенгаузенов, Штакельбергов, графов Сиверсов, и многих других войдут в историю как остзейского, так и русского дворянства. К этому хотелось бы добавить, что в истории мы практически не встречаем имен эстонского или латышского происхождения. Эстонские фамилии появляются в документах только с 1809 года. В этом великая заслуга Александра I отменившего крепостное право в Эстляндии и Лифляндии в 1816 г.

Думается, что позитивную роль остзейского дворянства в истории общероссийской жизни следует начать с освоения потомками немецких и особенно датских рыцарей, морских и океанских просторов. И сразу же на память всплывает образ капитан-командора Витуса Беринга, совершившего арктическое путешествие к берегам Камчатки и Америки и открывшего для России и всего цивилизованного мира, названные его именем море, пролив и группу островов (знаменитые Командорские о-ва). Затем открывается целый ряд исследователей морских просторов – барон Ф. Врангель, Э. Беллинсгаузен – один из первых исследователей Антарктиды, первый русский кругосветный путешественник И.Крузенштерн и воспитатель Великого Князя Константина Николаевича прославленный флотоводец и путешественник Федор Петрович Литке.

В области литературы нельзя не вспомнить имен Д. И. Фонвизина (фон Визина) и замечательного писателя, автора «Толкового словаря живого великорусского языка» В. И. Даля, горячо верившего в русский народ и всю свою жизнь отдавший служению России на военном, медицинском и литературном поприще. Он был последним, кто находился у постели умирающего А.С.Пушкина.

 Близким другом Пушкина был и барон Антон Антонович Дельвиг, сын генерал-майора русской армии, замечательный лирический поэт, автор всем известного «Соловья», переложенного на музыку композитором Алябьевым. Пушкин посвятил «высокородному барону» шутливое послание, «воспевающее» родословную поэта и прилагающему к посланию, присланный ему из Риги, обнаруженный дерптским студентом Вульфом, череп некого средневекового барона. «Прими ж сей череп, Дельвиг, он принадлежит тебе по праву. Обделай ты его барон, в благопристойную оправу. Изделье гроба преврати в увеселительную чашу, вином кипящим освяти, да запивай уху да кашу». Весельчак Пушкин беззлобно пошутил над своим любимым другом.

Многие остзейские дворяне вступали в родственные связи с русскими аристократами. На линии Балтийской железной дороги, связывающий Петербург и Ревель, находится станция Веймарн, названная так по фамилии старинного русско-немецкого рода Веймарнов. Этот род происходит от купцов центральной Германии, в XYI обосновавшегося в Гапсале, а затем в Аренсбурге на о.Эзель, где был возведен в дворянское достоинство. В XYIII в. род Веймарнов обосновался в Ямбургском уезде С.Петербургской губернии. Здесь ими было построено нескольких церквей и крестьянская сельскохозяйственная школа. Любопытно отметить, что Ямбургский уезд иногда называли «баронским уездом». В 1922 году Ямбург был переименован (так же, как и Аренсбург) в честь агента Коминтерна В.Кингисеппа.

В феврале 1918 г. сестра П.А. Веймарна, кн. Л.А.Оболенская с сыном были зверски убиты на станции Веймарн матросом – большевиком. Среди злодейств, совершенных большевиками под Петроградом следует назвать и убийство двух братьев баронов Врангелей и их родственников – матери и сына князей Оболенских. Все они были жившими в Ямбургском уезде потомками прадеда А.С.Пушкина А.П. Ганнибала.

 Бароны Врангели старинный и знатный дворянский род датского происхождения, известен с начала XII столетия. Представители этого рода выдвинулись на военном поприще в Дании, Швеции, Австрии, Испании и в России. Они дали семь фельдмаршалов, более тридцати генералов и семь адмиралов. Остзейская и русская линии рода баронов Врангелей берут свое начало от вассала датского короля Вольдемара II – Тука Вранга, под командованием которого в 1219 г. был оставлен гарнизон Ревеля, принадлежавшего тогда, как и вся Эстляндия, Дании. В С-Петербургской, Эстляндской и Лифляндской губерниях их предкам принадлежали многочисленные вотчины. Бароны Врангели состояли в тесном родстве с баронами Корфами, Штакельбергами, князьями Голицынами и Куракиными, графами Шуваловыми. Среди их потомков был знаменитый белый генерал Петр Николаевич Врангель и видный ученый искусствовед барон Николай Николаевич. Среди других представителей этого рода хотелось бы отметить двух мучеников – Михаила Михайловича и владельца замечательной усадьбы в имении Торосово под Петергофом, Георгии Михайловиче, родственника троюродной сестры А.С. Пушкина зверски убитом на глазах у жены и детей. Большинство других представителей этого рода пребывают ныне за границей.

Итак, ученые, путешественники, флотоводцы, полководцы, поэты, государственные деятели. Но мы не можем пройти мимо фигуры одного из самых крупных российских скульпторов и всей северной Европы барона Петра Карловича Клодта фон Юргенсбурга. Все, кто был в Петербурге, знают его «Укрощение коня» на Аничковом мосту. Подобные же кони были созданы им для Берлина и Неаполя. Перед зданием Исаакиевского собора возвышается конный памятник императору Николаю Павловичу, безукоризненный с технической точки зрения, выполненный только что изобретенным методом гальванопластики. Им же выполнены многие скульптуры, украшающие Исаакиевский собор снаружи и внутри. В соборе обращают на себя внимание огромные изображения святых на главном иконостасе, выполненные художником - эстляндцем Карлом фон Неффом . Теофиль Готье с восторгом писал о соборе: «Исаакиевский собор блещет в первом ряду церковных зданий, украшающих столицу всей Руси. Это – только что завершенный храм, целиком построенный в наши дни. Можно сказать, что это наивысшее достижение современной архитектуры».

Помимо Петра Карловича Клодта русское искусство прославили и другие представители этой династии. Среди них художники-пейзажисты, жанристы, театральные художники. Особенно известен мастер акварели, иллюстратор к произведениям Н.В Гоголя («Заколдованное место», «Сорочинская ярмарка»), барон Михаил Петрович Клодт фон Юргенсбург.