РУССКИЙ ГРАЖДАНСКИЙ СТРОЙ ЖИЗНИ ПЕРЕД СУДОМ ХРИСТИАНИНА, или ОСНОВАНИЯ И СМЫСЛ ЦАРСКОГО САМОДЕРЖАВИЯ

Св. Андроник (Никольский)

РУССКИЙ ГРАЖДАНСКИЙ СТРОЙ ЖИЗНИ ПЕРЕД СУДОМ ХРИСТИАНИНА, или ОСНОВАНИЯ И СМЫСЛ ЦАРСКОГО САМОДЕРЖАВИЯ

Глава I

Теперь уже, кажется, можно сказать, что нагнанный за последние годы на нашу российскую жизнь и действительность туман в значительной степени рассеялся. В значительной степени прошел также и угар от разных свобод, до свободы убивать и грабить включительно. Нет или гораздо меньше теперь и той страстности, с которою относились в недавнюю пору к разным политическим вопросам на Руси. Ибо в минувшую пору мы уже были свидетелями предначатия исполнения пророческого слова Христова о конечных судьбах мира: тогда соблазнятся многие, и друг друга будут предавать, и возненавидят друг друга (Мф. 24,10); предаст же брат брата на смерть, и отец – детей; и восстанут дети на родителей и умертвят их (Мк. 13, 12). Но благодарение Создателю: теперь все это в сильной степени миновало, как бы предупредивши нас своими страхами и бедами, что все это начало болезней (Мф. 24, 8), дабы мы под впечатлением такого грозного предостережения вспомнили, откуда ниспали, и покаялись, и творили прежние добрые дела веры, как говорит ангелу Ефесской Церкви Сидящий на Херувимах и на престоле высоком и страшном: а если не так, скоро приду к тебе, и сдвину светильник твой с места его, если не покаешься (Откр. 2, 5). Итак, теперь среди некоторого, хотя и не вполне прочного, замирения есть возможность более спокойно разобраться в том, что совершается среди и кругом нас, более спокойно и уравновешенно отнестись и к тому, что нам не нравится.

А разобраться во всем происшедшем и происходящем теперь уже настало время, чтобы после полученных суровых уроков более сознательно, разумно и уверенно относиться к тому, что было, бывает и еще может быть.

Пусть никто не верит наговорам обольстителей, которые говорят, что для христианина совершенно безразличен тот или иной порядок гражданской жизни. Нет, мы – христиане – в мире живем и из этого мира до времени, определенного Творцом, выйти не можем (1 Кор. 5,10). А потому нам вовсе не безразлично, что совершается в гражданском нашем быту, ибо тот или иной строй, те или иные порядки жизни могут содействовать или препятствовать делу спасения, а в иных случаях и вовсе его преследовать на смерть. Помним мы и другое слово апостола Павла: все ваше, пишет он христианам: Павел ли, или Аполос, или Кифа, или мир, или жизнь, или смерть, или настоящее, или будущее, – все ваше; вы же – Христовы, а Христос – Божий (1 Кор. 3, 21–23). И еще: Ангелы не все ли суть служебные духи, посылаемые на служение для тех, которые имеют наследовать спасение? (Евр. 1, 14). Итак, если все в этом видимом и даже невидимом ангельском мире существует для нашего душевного спасения, то мы имеем самое твердое основание и непременную обязанность разобраться в том старом, что было доселе, и том новом, что нам предлагают, насколько то и другое способно помочь главному назначению нашей жизни на земле – спасению или, наоборот, препятствовать ему.

С этой именно стороны и надлежит смотреть христианину как на все в жизни, так и на гражданский стой. И эта точка зрения есть единственно безусловная и бесспорная. Ибо как ни вертись человек, а от вопроса о цели своей жизни на земле, о смысле ее, о том, что есть там в потустороннем невидимом, но несомненном мире и что будет с нами за гробом, – от этих вопросов никто не может уйти или замолчать их. И те, что прикидываются неверующими, именно лишь прикидываются такими от легкомыслия своего, подобясь известной птице, которая в виду угрожающей ей опасности укрывает свою голову под крыло, очевидно будучи уверена, что опасность исчезает для нее по мере того, как она перестает видеть ее. Безусловно утверждаем, что подлинных неверов нет и быть не может, ибо это противоречит самой сущности нашей жизни, не телесной только, но и духовной. Пусть некоторые уверяют и себя, и других, что не верят они ни в Бога, ни в свою душу. Умолчим о том, что они жестоко ошибаются, подобно упомянутой птице. Но все же они во что-либо верят: одни в науку или человеческий ум, другие в искусство, иные в благотворительность, а некоторые даже в удовольствия и веселую жизнь и т.п. Вот все это для них и есть смысл жизни и, следовательно, бог, заменяющий Истинного и Единого Бога Творца неба и земли. К новым язычникам, бегущим от света Христова, вполне применимо глубокое по своему смыслу слово апостола Павла, сказанное им о язычниках древних: но как они, познав Бога, не прославили Его как Бога, и не возблагодарили, но осуетились в умствованиях своих, и омрачилось несмысленное их сердце; называя себя мудрыми, обезумели, и славу нетленного Бога изменили в образ, подобный тленному человеку, и птицам, и четвероногим, и пресмыкающимся, – то и предал их Бог в похотях сердец их нечистоте... Они заменили истину Божию ложью, и поклонялись, и служили твари вместо Творца, Который благословен во веки, аминь (Рим. 1, 21–25). Так и сии неверы ощутили в себе потребность во что-либо верить, на чем-либо обосновать свою жизнь; но от того, что уже дано для этого, уклонились и создали своих измышленных, нередко низких, богов. А Божественная Истина, ими замалчиваемая и попираемая, пребывает по-прежнему светлою и просветительною, ибо Она есть Солнце правды, Христос Бог наш, создавший весь видимый мир.

Со стороны этого-то света, со стороны смысла жизни и должны мы рассмотреть самый гражданский строй жизни нашей. Как же при свете Откровения, с точки зрения высокого дела душевного спасения смотреть христианину на современную жизнь, в которой теперь у нас борются два начала – исконного Русского Самодержавия Царского и западного конституционализма партийного?

Посильным ответом на этот вопрос и будет дальнейшая наша речь.

Глава II

Прежде всего нужно совершенно освободиться от той искусственной натяжки, какую делают обычно из Святого Писания в утверждение исключительной правильности и совершенства лишь строго монархического образа правления. Прошу всякого читателя своего не страшиться и не бросить самое чтение моей заметки, если я, убежденный царист, скажу решительно, что в Святом Писании нет таких свидетельств, ибо и цель его, как слова Живого Бога, иная, а именно: да знают люди, живущие во всякой обстановке и во всяких внешних условиях жизни всего мира, Единаго Истиннаго Бога, и Его же

послал еси Иисус Христа(Ин. 17, 3.) И вот, у евреев сначала совсем не было царя, и это не только в патриархальный период, а и по выходе из Египта, когда они являются целым народом-завоевателем других народов. Тогда как эти народы управлялись царями, евреи, напротив, представляли из себя приблизительно то, что теперь называется республикой, и управлялись вождями и судьями, которых выдвигала на это дело сама жизнь и благословлял Бог, как мужей разумных, сильных и (всякий в свою меру) радеющих о народе. Даже больше того: когда евреи, из подражания соседним языческим народам, пожелали иметь своего царя, то пророк Самуил весьма восскорбел о сем, а Господь, чтоб успокоить его, сказал ему: не тебя, а Меня оставили евреи и вместо Меня, Бога Живого, возжелали иметь земного царя человека над собою. Так, потерявши живое сознание и ощущение Вездесущего и Всеведущего над собой Бога, евреи восхотели заменить его земным царем. И только из снисхождения и опасения, как бы евреи и вовсе не позабыли Бога и не погибли во зле и взаимной вражде, Господь повелел пророку Самуилу поставить им царя. Таков основной взгляд Святого Писания на всякую вообще внешнюю власть и, в частности, на царскую: она лишь предохранение и обеспечение от больших зол. А вид этой власти обусловливается уже внешними данными: характером народа или целой страны, условиями места и времени, ходом и складом исторической жизни государства. В этом отношении имеем характерное свидетельство в книгах Маккавейских; в них (1 Мак. 8 гл.) писателем подробно описывается и похваляется республиканский образ правления у римлян того времени. Имея над своим народом выдвинутых Богом и условиями времени преемников власти царя Давида, братьев Маккавеев, писатель, однако, с уважением относится и к совершенно иному способу управления, созданному к тому времени и историей, и народным характером римлян. И в Новом Завете как Господь Иисус Христос, так и апостолы подчинялись и учили подчиняться всякой в мире власти как от Бога поставленной, хотя бы это была и языческая власть, следовательно не освященная действительным благословением и помазанием Божиим, как это имеем теперь мы, во Христе живущие.

Глава III