А.Закатов: Перезахоронение Вел. Кн. Николая Николаевича – пиар-акция его родственников

Планируемое перезахоронение в Москве Великого Князя Николая Николаевича Младшего – пиар-акция родственников Династии от морганатического, нединастического брака. Об этом заявил глава Канцелярии Дома Романовых Александр Закатов.

Публикуем интервью, которое газета «Российские вести» взяла у к.и.н., директора Канцелярии Александра Закатова и писателя-историка, публициста Александра Крылова-Толстиковича.

Вопрос (В.): Почему именно сейчас возник вопрос о перезахоронении Великого Князя?

Александр Закатов (А.З.): — Вопрос о перезахоронении Великого Князя Николая Николаевича возник довольно спонтанно. Об останках предка вдруг вспомнили его внучатые племянники — Николай и Дмитрий Романовы, сыновья племянника Николая Николаевича Князя Романа Петровича от его морганатического брака с графиней П.Д. Шереметевой. Они редко посещали место погребения своих родственников в церкви св. Михаила в Каннах, но вдруг им пришла в голову мысль, что можно сделать себе неплохую рекламу в связи с юбилейными событиями, приуроченными к началу Первой мировой войны. Так родилась идея перезахоронить Николая Николаевича на Братском кладбище в Москве.

На этом кладбище покоились останки тысяч солдат и офицеров, умерших от ран в московских госпиталях. При коммунистическом режиме кладбище уничтожили и на его месте разбили парк, построили кинотеатр. Сейчас кладбище восстанавливается, намечается строительство храма. Это прекрасно. Но причем здесь великий князь Николай Николаевич, и почему нужно тревожить его прах, покоящийся в православном храме, не совсем понятно.

В:Далеко не все читатели знают, кем приходился Великий Князь Николай Николаевич Императору Николаю II...

Александр Крылов-Толстикович (А.К.-Т.): Николай Николаевич Младший, так называли его в отличие от отца, происходил из младшей ветви Династии Романовых. Он — внук Императора Николая I, родился 6 ноября 1866 года в семье Великого Князя Николая Николаевича Старшего и Великой Княгини Александры Петровны (урожденной принцессы Ольденбургской). Таким образом, он приходился двоюродным дядей Императору Николаю II.

В.: Какое образование получил Великий Князь?

А.К.-Т.: Великого Князя с детства готовили к военной службе. Он получил хорошее военное образование и считался отличным кавалеристом. Николай Николаевич принял участие в Русско-турецкой войне 1877–1878 гг. и за проявленную храбрость был награжден Георгиевским крестом, золотым оружием и произведен в полковники. Николай Николаевич имел запоминавшуюся внешность. Высокий рост позволял ему в любой толпе быть на голову выше всех. Короткая стрижка, холеная короткая бородка «эспаньолка», энергичная жестикуляция, искусство наездника придавали его облику нечто конкистадорское.

Его родственник, Великий Князь Александр Михайлович не без сарказма говорил, что «людьми типа Великого Князя Николая Николаевича можно было бы пользоваться с большим успехом в любом хорошо организованном государстве, при условии, чтобы монарх сознавал бы ограниченность ума этого рода людей».

В.: А Император Николай II видел эти недостатки Великого Князя?

А.К.-Т.: К сожалению, Государь долгое время находился под сильным влиянием своего величественного дядюшки, которого любовно именовал Николаша. А вот Императрица Александра Федоровна, мыслившая более интуитивно, в отличие от мужа, не любила Великого Князя Николая Николаевича, считая его лишь любителем красивой позы и дешевой популярности. Императрица не без оснований полагала, что Великий Князь пытается претендовать на роль первого русского воеводы, которая, по ее глубокому убеждению, должна была принадлежать только императору....

До начала Мировой войны Великий Князь Николай пользовался большой популярностью в обществе и слыл искусным стратегом. Это впечатление создалось отчасти благодаря громовому голосу, которым Николаша распекал подчиненных на маневрах, отчасти по той причине, что он не проиграл ни одного сражения, поскольку случая поруководить боевыми операциями ему не представлялось. В основном он командовал различными гвардейскими кавалерийскими частями, и неплохо разбирался в лошадях. В 1895 году он был назначен генерал-инспектором кавалерии. В критические дни октября 1905 года Николай Николаевич поддержал либералов, мечтавших о власти. Есть свидетельства, что в крайнем возбуждении, он выхватил револьвер, угрожая застрелиться прямо в кабинете Императора, если тот не подпишет манифест о политических свободах. Потрясая оружием, он убедил царя поставить свою подпись под так называемым «Октябрьским манифестом 17 октября 1905 года».

В.: Вы хотите сказать, что Великий Князь симпатизировал либерально-демократическим слоям общества?

А.З.: Я бы так не сказал. Скорее, Николай Николаевич был консерватором. Но беда его заключалась в том, что он не обладал принципиальностью и на первое место всегда ставил свои интересы, а не пользу государства. Поэтому его заносило в самые разные политические комбинации.

Но манифест 17 октября 1905 года, к сожалению, не принес желанного покоя. Он лишь раздразнил аппетиты недовольных властью и обидел приверженцев традиционных монархических убеждений. Манифест не только не приостановил всероссийскую забастовку, но и вызвал новую активизацию действий противников самодержавия, вылившуюся в начале декабря 1905 года в открытое противостояние революционеров и власти — вспыхнуло Московское вооруженное восстание.

И тогда пришлось идти на второй, более жесткий вариант «усмирения» России. Для подавления московского восстания были привлечены гвардейские и казачьи части, не слишком церемонившиеся с восставшими. Порядок в Москве был наведен в кратчайшие сроки.

В.: Великий Князь, вероятно, переживал, подобное крушение своих иллюзий?

А.К.-Т.: Не думаю, ведь Великий Князь был очень занятый человек. Помимо своих прямых обязанностей, он состоял почетным членом Николаевской инженерной академии, председателем Общества любителей породистых собак и охотничьих лошадей и почетным президентом Русского общества птицеводства. А тут еще в конце 1905 года Император назначает Николая Николаевича командующим гвардией и войсками Петербургского военного округа — должность, о которой он давно мечтал. Император рассчитывал, что Великий Князь сумеет еще лучше вымуштровать гвардию, выбить революционные идеи из солдатской среды.

Но, следует заметить, что за величественной внешностью скрывалось непомерное честолюбие, жажда власти и высокомерный характер. За эти нелицеприятные качества, Великий Князь, по словам генерала графа Игнатьева, получил кличку «Лукавый». Вся кавалерия от генерала до солдата при виде его фигуры, вспоминали слова молитвы: «избави нас от лукавого»…

Следует сказать еще об одном увлечении этого человека. Жесткий и строгий Николай Николаевич увлекался спиритизмом и мистикой, был масоном-мартинистом. Его увлечение разделяли супруга — Анастасия (Стана) Николаевной, урожденная принцесса Черногорская (в первом браке княгиня Романовская герцогиня Лейхтенбергская), ее сестра Милица, жена брата Николая Николаевича — Петра Николаевича. В это время начинала восходить звезда Григория Распутина... Великие Княгини Стана и Милица начинают «раскручивать» старца Григория, вводя его в высший столичный свет. Именно Николай Николаевич и его супруга Анастасия Николаевна познакомили Николая II и Григория Распутина. Первая встреча старца с Царем произошла во дворце Великой Княгини Анастасии Николаевны осенью 1905 года.

9 декабря 1906 года Государь записал: «Обедали Милица и Стана. Весь вечер они рассказывали нам о Григории». Можно предположить, что речь шла о святости старца, о чудесах, которые он способен творить. И глубоко верующие Николай и Александра — родители больного ребенка, решили обратиться за помощью к Распутину в надежде исцелить сына.

Замечу, что в дальнейшем пути Великого Князя и старца разошлись, и они стали злейшими врагами. Николай Николаевич даже обещал повесить Распутина, если тот осмелиться приехать на фронт.

О Григории Распутине есть самые разные мнения. Некоторые горячие головы говорят о его канонизации, а другие, наоборот, представляют исчадием ада. На самом деле, он не был ни святым, ни бесом. Это, несомненно, выдающаяся личность, хотя и неоднозначная. Для Императорской Семьи он стал своего рода «другом из народа». И надо понимать, что создатели «антираспутинского мифа», к числу которых принадлежал и Николай Николаевич, стремились, прежде всего, не к очернению какого-то мужика, а к дискредитации самого Императора Николая II.

В.: Вы сказали, что Николай Николаевич стал Командующим русской гвардией и Петербургским военным округом — ядром русской армии. На этом поприще он добился сколько-нибудь заметных успехов?

А.К.-Т.: Если раньше в Русской армии главнейшей считалась артиллерия, то отныне основной упор делался на кавалерию. Массовые маневры стали излюбленной формой подготовки войск. Техническое обеспечение современной техникой, перевооружение армии, уроки, полученные в ход японской войны — все отходило на второй план, перед лихой, но в новых условиях ставшей уже несколько опереточной кавалерийской атакой гусар или улан.

20 июля 1914 года, в преддверии IМировой войны, Николай Николаевич был назначен Верховным Главнокомандующим всеми сухопутными и морскими силами, были созданы Ставка Верховного Главнокомандующего и штаб. Первоначально Ставка Верховного главнокомандующего располагалась в городе Барановичи. Здесь в железнодорожном составе, укрытом в лесу, и окруженном тройным кольцом охраны, находился мозговой центр Русской армии, в котором разрабатывались оперативные планы и принимались решения.

Однако гладко все оказалось лишь на штабных картах. Переоценка Великим Князем своих способностей повлекла в итоге ряд крупных военных ошибок, а попытки отвести от себя обвинения, повлекли раздувание германофобии и шпиономании. Великий Князь стал безапелляционно вмешиваться в дела Совета Министров. Вскоре началось настоящее паломничество в Ставку. Николай Николаевич становился все более значащей личностью.

Однако поражения продолжали преследовать Русскую армию. Уже в первые месяцы войны была практически истреблена кадровая русская гвардия, церемониальным шагом, во весь рост, наступавшая на пулеметы. Николай Николаевич был явно потрясен неудачами на Северо-Западном фронте. 22 июля была сдана Варшава, Ковно, взорваны укрепления Бреста, немцы приближались к Западной Двине, началась эвакуация Риги.