Русская Монархия. Свет угасшей звезды…

Директор Канцелярии Главы Российского Императорского Дома Е.И.В. Государыни Великой Княгини Марии Владимировны кандидата исторических наук, доцента Александра Закатова ответил на вопросы редактора православной газеты «Благовест» А.Е. Жоголева.

России черный год

— История не имеет сослагательного наклонения. И тем не менее, чего больше в революционных событиях 1917 года, трагической случайности или исторической обусловленности? Мы как верующие люди случайности, конечно же, не допускаем. Под ней я имею в виду человеческий фактор, то есть не железные законы истории — экономической, социальной, военной и т.д., а поведение и настроение людей.

— В том, КАК началась и развивалась революция, конечно, было много случайного. Но сама революция, увы, являлась закономерной. Такие грандиозные события никак не могут становиться результатом частных недоразумений, отдельных ошибок и чьих-то личных слабостей. Они имеют тысячи явных и скрытых причин, тянущихся из глубин истории, запутанных и связанных в сложнейшие узлы.

Законы исторического развития существуют, но их действие можно сравнить с химической реакцией веществ, значительная часть которых не известна, не выявлена, не изучена. И даже то, что нам кажется понятным, порождает различные реакции, в зависимости от пропорций и последовательности соединения. Каждый из факторов — политический, социальный, экономический, военный — по отдельности не является столь уж «железным». Многое зависит от сочетания этих факторов и, самое главное, как вы правильно отметили, от отношения к ним людей.

Жизнь в Российской Империи накануне революции отнюдь нельзя назвать какой-то невыносимой. Да, наряду с успехами царствования святого Императора Николая II (увеличением в полтора раза численности населения, бурными темпами роста экономики, одним из самых прогрессивных в мире рабочим законодательством) были серьезные проблемы, усложненные Первой мировой войной. Но они могли решаться (и постепенно решались) эволюционным путем.

Чтобы развивать промышленность и торговлю, чтобы устранить пережитки социальной несправедливости, уменьшить расслоение общества на богатых и бедных, чтобы модернизировать государственное управление и законодательство, совершенно не обязательно было свергать монархию, умерщвлять друг друга в Гражданской войне, устраивать всеобщую разруху, подвергать жестоким гонениям Церковь и веру в Бога как таковую, зверски расправляться с Императорской семьей и проводить массовые репрессии против всех без исключения сословий, взрывать храмы и варварски уничтожать историко-культурное наследие, полностью ликвидировать частную собственность и безжалостно разрушать весь крестьянский уклад жизни.

Но дело в том, что главной причиной революции стали не политические, социальные и экономические проблемы, а глубочайший духовный кризис. Кризис не только монархии как государственного строя, но и религии, и семьи, и всех традиционных устоев. Возникло и окрепло болезненное нетерпение, стремление все разрушить до основания без видения перспектив создания нового. Имело место какое-то коллективное безумие, когда люди в большинстве своем решили, что стоит им вырубить сад и сжечь дом, которые бережно взращивались и строились десятками поколений предков, и откуда-то возьмутся райские кущи и светлый дворец. Причем одна часть народа видела сей «земной рай» вообще без Бога, а другая почему-то решила, что Господь пошлет все блага людям, поправшим обет верности, данный перед Ним.

Указать какую-то «точку невозврата», когда этот кризис стал необратимым, невозможно. Мнения есть разные. Кто-то говорит о несовершенстве крестьянской реформы 1861 года, кто-то о предоставлении дворянству непомерных привилегий при Петре III и Екатерине II, кто-то об упразднении Патриаршества Петром I, кто-то о церковном расколе XVII века. Конечно, во всех многовековых исторических векторах присутствовали какие-то элементы, сыгравшие роль в революции. Но пытаться назвать конкретную дату (или даже эпоху), породившую Смуту ХХ века, конечно, неправильно.

Революционные настроения подобны раковым клеткам. Они есть в организме всех народов, как и собственно раковые клетки в организме каждого человека. До поры до времени они неопасны, или, по крайней мере, малоопасны. Но наступает момент, когда совокупность каких-то условий и обстоятельств вызывает их размножение, они разрастаются в опухоль, а потом расходятся по всему организму, поражая его метастазами.

Так случилось в 1917 году. Разрушительные силы пришли в движение и повлекли цепную реакцию, приведшую к катастрофе тысячелетней Всероссийской цивилизации и всей системы ее ценностей.

Мифы революции

— Александр Николаевич, вы как историк занимаетесь 1917 годом. И хорошо знаете, как много мифов, далеких от реальности, бытует в общественном сознании. Какие из «мифов 1917 года», по вашему мнению, наиболее опасны и сильнее всего затрудняют постижение тех событий?

— Мифов много, и они, к сожалению, растут как снежный ком. Притом есть мифы, которые как-то укладываются в логику исторической действительности, лишь слегка что-то приукрашивая или, наоборот, представляя в непривлекательном виде.

А есть совершенно дикие и фантастические мифы, явно противоречащие фактам, проникнутые нездоровой конспирологией, не имеющие никакой реальной доказательной базы.

Один из главных ложных мифов, на мой взгляд, касается понимания самого термина «революция». И в общественном сознании, и в политической агитации, и в толковых словарях, и в научных трудах дается определение революции как «резкого, скачкообразного структурного и качественного изменения, переворота прогрессивного характера, для которого характерен открытый разрыв с предыдущим устаревшим и неэффективным состоянием». И отсюда делается вывод, что, дескать, хоть и много жестокого и страшного в «Великой Русской революции», но ничего не поделаешь, ради прогресса, ради слома «отжившего и прогнившего» все это оправданно, полезно и справедливо.

Однако достаточно открыть латинско-русский или этимологический словарь, чтобы уяснить, что слово revolution означает не просто «переворот», а «откатывание назад». В греческом языке синонимом латинского слова «революция» является слово «катастрофа» — буквально, «поворот вниз».

Вывод напрашивается сам собой. Революция — это катастрофа. Она замедляет прогресс, даже в чисто материальном смысле.

Ну а если говорить о нематериальной стороне жизни, то мы наблюдаем явный и резкий регресс, подрыв основ духовности и морали.

Революция — это болезнь нации. Пусть и неизбежная, но нуждающаяся в исцелении, а не в оправдании и, тем более, не в прославлении.

Мне могут возразить: а как же революционный пафос, самопожертвование и героизм под лозунгами «Нового Мiра» и «Светлого Будущего»?

Что ж, люди всегда остаются людьми. Они, как бы их ни обманывали и ни увлекали в пропасти и тупики, продолжают верить, любить, защищать Родину, трудиться, творить. Никаким богоборцам и ниспровергателям не под силу вытравить образ и подобие Божие из человека. Революция паразитирует на свойственных человеческой природе чувствах и на порожденных традиционным нравственным развитием представлениях о чести, верности, долге. Но сама революция как явление разрушительное начисто лишена источников этих чувств и качеств. Поэтому в минуту опасности она вынуждена прикрывать свою истинную идеологию и обращаться к традиционным ценностям. А как только опасность проходит, возвращается к борьбе с этими ценностями с удвоенной энергией.

Еще один опасный миф существует в двух вариантах: коммунистическом и либеральном. Но оба варианта можно назвать «мифом о двух революциях 1917 года».

Только в коммунистической версии «Февральская буржуазная революция» — это какой-то ущербный переворот в среде эксплуататоров, недоделанная жалкая ступенька на пути к «Великому Октябрю».

А в либеральной интерпретации «Великая безкровная Февральская революция» сулила всеобщее счастье, а потом в октябре пришел Ленин со своими большевиками и все испортил.

Таким образом, и неокоммунисты, и либералы, несмотря на их внешний антагонизм, совместно загоняют наш народ в идеологический капкан, где есть выбор лишь между «плохой» и «хорошей» революцией. Оценить революцию с точки зрения всей более чем тысячелетней истории России в этой западне практически невозможно.

На самом деле революция 1917 года была единым катастрофичным процессом, а Февраль и Октябрь — его закономерными взаимосвязанными стадиями.

Причем все наиболее отвратительное, что несет в себе любая революция, породил именно Февраль — «измену, трусость и обман» (как записал в своем дневнике святой Царь-Мученик Николай Александрович) и, добавим, террор и беззаконие. Ибо убийства и прочие безсудные и беззаконные расправы начались не в октябре, а в феврале 1917 года. Достаточно вспомнить истребление многих офицеров и полицейских (нередко вместе с их семьями), арест Императорской семьи без предъявления обвинения (в том числе лишение свободы Великих Княжон и 12-летнего Цесаревича, которым даже формальных обвинений предъявить было невозможно), издевательства над престарелыми государственными деятелями и генералами…

Третий миф, который я бы выделил, это выдумки из области «альтернативной истории», изображающие, какая замечательная жизнь могла бы быть в России, если бы в Гражданской войне победили белые.

Идеализация Белого движения совершенно неправомерна.

Конечно, масштабы «белого террора», что бы ни говорили любители меряться количеством оставленных за спиной трупов, значительно уступают масштабам «красного террора».

И в отличие от красных, белые относились к террору как к ненормальной вынужденной мере, порожденной трагическими обстоятельствами Гражданской войны, а не как к государственной политике, официально узаконенной правительственным декретом. Также белым не было присуще богоборчество, открыто провозглашенное и деятельно осуществлявшееся большевиками.

Но, тем не менее, победу белых (если допустить, что у них был шанс) следует рассматривать лишь как «меньшее зло».

Дело в том, что Белое движение было тоже насквозь революционным. Оно вдохновлялось химерой «Великого Февраля». Его вождями оказались клятвопреступники, изменившие присяге Царю. Вера в Бога для многих из них стала отвлеченным понятием. Народу их идеи были чужды, а они, в свою очередь, не понимали чаяний народа. Поэтому в случае, если бы белым удалось одержать победу, либо страна вновь скатилась бы в хаос и стала жертвой иностранных хищников, либо им тоже пришлось бы управлять террористическими методами. Какой бы политический режим и какую государственную идеологию все это породило, сказать в точности невозможно. Но совершенно ясно, что никакого мира и благоденствия победа революции под белыми знаменами тоже не сулила.

Как ни прискорбно, обрушение цивилизационных основ сделало для России страшное испытание ХХ века неизбежным.

Святой Царь и клеветники

Существует и серия мифов, преследующих цель создания в общественном сознании негативного образа Дома Романовых.

Царственная династия являлась краеугольным камнем исторической государственности России с момента ее основания в 862 году.