Оргия гуманизма

"Перелистаем "Гуманитарный <так в данном переводе авт.> манифест" 1973 года, пишет Бьюкенен. Там содержатся все те положения, которые сегодня вдалбливают нашим детям в школах. "Вера во внимающего молитвам Бога... есть вера в недоказуемое, пережиток прошлого... Традиционная этика не смогла удовлетворить современные потребности... Обещания посмертного спасения и вечного проклятия равно иллюзорны и небезопасны для психики... Наука утверждает, что человеческий род есть результат эволюции природы." Дети выходят из школ, преисполненные подобных идей, поскольку учителя ревностно выполняют пожелания культурной революции и стараются донести до учеников новую правду во всей ее неприкрытой мерзости, а христианство не пускают даже на школьный порог.

"Секулярные гуманисты" не скрывают своей цели. Манифест провозглашает право каждого человека "на контроль рождаемости, аборт и развод" и добавляет: "Многие разновидности сексуального поведения не могут и не должны считаться дурными по определению". Свобода включает в себя "признание права каждого человека на достойную смерть, эвтаназию и самоубийство"(П.Бьюкенен, "Смерть Запада", М., АСТ 2003, стр. 255).

И далее: "Христиане оказались побеждены воинствующим меньшинством, верования которого чужды американской глубинке, но которое сумело пробраться в Верховный суд и провести через последний свои пожелания. Революцию можно обвинить в чем угодно, только не в недостатке терпения. Как говорил Сервантес, отдадим должное дьяволу" (стр. 256).

И вот теперь, на рубеже тысячелетий, гуманисты-активисты выпустили "Манифест 2000" очередную программу на ближайшие годы. К чему же готовят нас братья по разуму? Какие планы строят, какую картину жизни рисуют в этом довольно пространном документе?

Уже в предыдущем манифесте (1973 г.) авторы подтверждали "свою преданность строительству глобального сообщества" и говорили, что "приверженность человечеству есть высочайшее из обязательств, на которое мы способны, это превосходит узкую преданность церкви, государству, партии, классу или расовой принадлежности."

В нынешнем же документе уже открыто провозглашается некий ПЛАНЕТАРНЫЙ ГУМАНИЗМ, который должен стать как догмой, так и руководством к действию для всего человечества. Суть его сводится к следующему. Цитата: "... в настоящее время каждый человек сознает свои многочисленные обязательства по отношению к тем социумам, к которым принадлежит, он отвечает за свою семью и друзей, за свое общество, город, государство или нацию. Однако к числу этих обязанностей человека нам следует добавить еще одну, новую именно нашу ответственность за тех, кто находится за пределами границ нашего государство. Ныне, сильнее, чем когда-либо прежде, мы связаны морально и физически с каждым человеком на земном шаре, и когда колокол звонит по одному из нас, он звонит по всем нам."

Вы не наблюдали такую странную закономерность: чем дальше люди от религии, тем с большим пафосом и упоением повторяют они этот эпиграф из романа Хемингуэя строки, написанные в XVI в. английским поэтом Джоном Донном? Колокол-то церковный музыкальный инструмент. В данном контексте он звонит, приглашая людей на чье-то отпевание, и поэт напоминает читателям о памяти смертной, говоря: "Не спрашивай, по ком звонит колокол. Он звонит по тебе."

Но мы отвлеклись. Вернемся к сути. А она такова: гуманистический колокол оглушает людей массой бесспорных истин. Но прием этот не столько музыкальный, сколько манипулятивно-психологический. Тебе говорят нечто абсолютно очевидное и, казалось бы, не требующее специальных заявлений и обсуждений. Что-то такое, с чем ты просто не можешь не согласиться и даже недоумеваешь, зачем особо оговаривать такие прописные истины. Ведь все и так всем ясно.

А затем стопроцентно согласному и в то же время обескураженности (т.е. обезоруженному) "клиенту" вкладывают в голову совсем уже не бесспорную мысль. И он, с одной стороны, по инерции, а с другой, находясь в некотором обалдении, согласно кивает. Получается своего рода интеллектуальная западня. Хоть и несложно устроенная, но весьма надежная.

Рассмотрим действие этого механизма на нескольких примерах. Для большей наглядности прибегнем к некоторой гиперболизации. Представьте себе, что в один прекрасный момент вы услышите: "Каждый человек имеет право дышать." Что на это возразишь? Ну да, конечно, имеет... А как же иначе?.. Ведь все дышат, дыхание основа жизни. Из памяти непрошенно выскакивает латинская буковка, обозначающая кислород... Вот только зачем какие-то особые права?.. Хотя, наверное, в современном мире все должно быть четко определено и законодательно сформулированно. Мы же строим правовое государство...

И не успеете вы одобрить это бесспорное, пускай и неожиданное право, как возникнет следующий постулат: воздух, которым человек дышит, должен быть чистым. Опять-таки не поспоришь. Кому охота травиться? Вон какие ужасы пишут про загазованность в больших городах!

Ну, а дальше все как по нотам: сначала штраф за загрязнение воздуха и продажа баллончиков с экологически чистым воздухом. А в перспективе налог на воздух и, если позволит наука, приватизация воздушных ресурсов с перекрытием кислорода злостным неплательщикам. Ведь права неотделимы от обязанностей, не надо об этом забывать.

Вам кажется сие нереальным? Но следующий пример, который мы приведем, еще недавно тоже казался чем-то фантастическим. А берем мы его из старого, доброго, консервативного журнала "Мурзилка", на котором выросли не только родители сегодняшних детей, но и некоторые прабабушки.

Открываем номер за сентябрь 1996 г, который случайно (или промыслительно?) залежался у нас в стопке старой периодике. Видим рубрику с названием, вполне соответствующим духу времени: "Твои права". "Ребенок не обязан быть как все", бросается в глаза маленьким читателям красный лозунг, выделенный синей рамкой и желтым цветом. Правильное утверждение? Конечно, правильное! Каждый человек знает, что в мире нет двух абсолютно похожих людей. Даже близнецы и то не полная копия друг друга. Только зачем на это получать специальное право? Ведь то, что все люди рождаются разными, вообще не лежит в категории прав. Так распорядился Бог, и не нам Его решения отменять. Даже если бы сегодня во всех конвенциях и конституциях записали, что ребенок обязан быть как все, дальше деклараций дело б не пошло, потому что такое просто невозможно.

А затем идет развитие мысли. "Если ребенок чем-то не похож на других, поучает автор, Инна Гамазкова, никто не имеет права переделывать его, заставлять, требовать, чтобы он был как все. Если ребенок особенный пусть таким и останется!" (стр. 24)

Стоп-стоп-стоп! Это как? А если особенность ребенка заключается в том, что он любит набрасываться на всех с кулаками или плеваться наподобие верблюда? (Ведь бывают и такие "особенные" дети.) Что, не переделывать? Не требовать, чтобы он вел себя прилично? Не сметь посягать на его самобытность?

А бывают дети настолько своеобразные, что хлебом их не корми только дай что-нибудь взорвать. А бывают гиперактивные. Не успеешь оглянуться, а он уже на шкафу сидит или норовит сигануть с балкона. Не похож на других? Не похож. Выходит, пусть разобьется, лишь бы не были нарушены его права?

Автор, наверное, и сама понимает, что ее постулат не бесспорен. Поэтому в лучших традициях НЛП (нейролингвистического программирования) амортизирует свой "билль о правах" душещипательной историей про Ганса Христиана Андерсена и его "Гадкого утенка", в котором он вспоминает свое детство. Дескать, не мешайте ребенку вырасти в прекрасного лебедя. В лебедя-то, конечно, пусть взмывает в небесную синь. Только причем тут маленький хулиган, который таким образом получает право вырасти во взрослого бандита, или ребенок, который, если соблюдать его права, следуя формулировке мадам Гамазковой, станет практически необучаемым и имеет все шансы превратиться в психического инвалида?

Можно, конечно, возразить нам, что одно дело особенный ребенок, и совсем другое больной. Но в трактовке цивилизованного общества эти понятия давно тождественны. На Западе психически больных детей так и называют "особенные дети". Когда мы были за границей, иностранные коллеги неустанно поправляли нас, говоря: "Не больной, а особенный". Или: "Эти дети не больные, они другие".

А теперь, когда мы потренировались на более простых примерах, нам легче будет разобрать процитированный кусок из "Манифеста". Конечно, человек отвечает (или, вернее, должен отвечать) за свою семью, друзей и проч. И действительно, мы сейчас сильнее, чем раньше связаны с людьми на земном шаре: летаем к ним в гости, видим по телевизору, получаем от них вести по Интернету. Но из этого вовсе не следует, что нужно отменить границы между государствами, суверенитет и вообще само понятие государства.

Так об этом же в приведенной вами цитате ни слова! удивится читатель.

Правильно. Но мы процитировали далеко не весь "Манифест". А дальше, когда на смену пафосу приходит конкретика, говорится и то, и другое, и третье. Это, кстати, общая особенность глобалистских документов: пока идут красивые фразы, как все человечество должно слиться в экстазе дружбы и любви, ничего, кроме советского "чувства глубокого удовлетворения" не испытываешь. Но знакомство с конкретными рецептами "дружбы" охлаждает первоначальный порыв.

Ну, так вот. Начнем с границ. "Де-факто, политические границы мира произвольны, заявляют авторы "Манифеста". Мы не можем с ними считаться." (Так что не удивляйтесь, если вдруг кто-нибудь из подписантов, список которых прилагается в конце, вдруг начнет горячо поддерживать передачу наших островов Китаю или с ученым видом рассуждать о выгодах территориальных уступок Японии. Noblesse oblige положение обязывает.)

Теперь по поводу суверенитета. "Ныне мы более, чем когда-либо нуждаемся во всемирной организации, которая представляла бы интересы людей, населяющих мир, а не интересы государств", провозглашают гуманисты. Естественно, ООН (тоже вполне глобалистская организация, но уже маленько устаревшая) в сегодняшнем виде их не устраивает. Они предлагают ее трансформировать "путем превращения из ассамблеи суверенных государств в ассамблею народов", отменить право вето, которое хоть иногда и хоть сколько-то сдерживало нападение сильной стороны на слабую. "Если мы намереваемся решить наши глобальные проблемы, отдельные государства обязаны делегировать часть своего суверенитета определенной системе транснациональной власти, говорится в "Манифесте". Мир нуждается в том, чтобы в определенный момент в будущем был создан действующий избранный населением Всемирный Парламент, представлять интересы людей, но не их правительств <...>. Мир нуждается в эффективных полицейских силах для превращения региональных конфликтов и их мирного урегулирования путем переговоров."

Вот вам и рецепты, предписывающие, как именно надо дружить: официальное, а не теневое мировое правительство и международные карательные войска, плавно переводящие урегулирование конфликтов путем переговоров в ковровые бомбардировки непокорных заметьте, уже не государств! а регионов.