Монархия – универсальный принцип

Монархия — форма власти, установленная Богом

Главный принцип монархии — богоустановленность царской власти — проистекает из самой человеческой природы. Господь создал человека по образу и подобию Своему, и человеческое общество в идеале должно быть устроено по образу и подобию Царствия Небесного. Вряд ли у кого-нибудь повернется язык утверждать, что там возможны республиканские отношения.

Временная земная жизнь есть приготовление к вечной небесной жизни. Поэтому она должна протекать в стремлении к соответствию небесным принципам. Когда мы молимся словами молитвы Господней «Да приидет Царствие Твое», когда мы исповедуем в Символе веры «Его же Царствию не будет конца», мы свидетельствуем, что Царство есть богоустановленный вечный и универсальный принцип.

В «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви» сформулирована текущая позиция Церкви в вопросе взаимоотношений со светским республиканским государством. И в этом документе, отражающем нынешнюю конкретную историческую ситуацию, нигде не говорится о «богоустановленности республики», однако содержится цитата 6-й новеллы святого императора Юстиниана, провозглашающей принцип богоустановленности царской власти: «Величайшие блага, дарованные людям высшею благостью Божией, суть священство и царство, из которых первое заботится о божественных делах, а второе руководит и заботится о человеческих делах, а оба, исходя из одного и того же источника, составляют украшение человеческой жизни».

Попытки представить дело так, что под «царством» подразумевается любая государственная власть, не выдерживают критики. Если следовать подобной порочной логике, то можно сказать, что и под «священством» святой Юстиниан подразумевает не Церковь, а любую секту. Разумеется, под «царством» имеется в виду именно царство, то есть богоустановленная царская власть, а под «священством» — истинное священство, то есть иерархия Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви.

Вопреки распространенному мнению, утвердившемуся в результате не совсем удачных переводов Священного Писания (в том числе и синодального), вовсе не «всякая власть — от Бога». Славянский перевод, наиболее близкий к греческому подлиннику, доносит до нас истинный смысл слов святого апостола Павла: «Несть бо власть, АЩЕ не от Бога» (Рим. 13: 1). Славянское слово «аще» означает отнюдь не «которая», а «если». Если сравнить греческий текст: «ου γαρ εστιν εξουσια ει μη απο θεου»; латинский перевод Библии (Вульгату): «Omnis anima potestatibus subjecta esto, non enim est potestas nisi a Deo» (Romanos. 13: 1); староанглийский перевод — Библию Короля Иакова: «Let every soul be subject to the governing authorities. For there is no authority except from God» (Romans. 13: 1), можно убедиться, что во всех переводах соответствующее словосочетание означает «если не», а вовсе не «которая». Смысловая разница колоссальная.

Любая монархия, даже языческая, не говоря уж о христианской, сама провозглашает, что имеет своим источником божественную волю. А республика, наоборот, сама отрицает божественное происхождение власти и считает источником власти не Бога, а народ.

Монархия — не вынужденный, а универсальный принцип

Ссылки противников монархии на вырванное из контекста описание учреждения царской власти у древнееврейского народа (а, кстати, не у людей вообще) несостоятельны. Конфликтность ситуации заключалась в том, что израильтяне отвергли тогда принцип Теократии — непосредственного Богоправления, которое, конечно, выше всех возможных систем власти. Однако такое прямое Божественное руководство имело место только в отношении одного народа и только на определенном этапе его истории — от Моисея до Самуила. Грех израильского народа заключался не в желании иметь монархию, а в обстоятельствах осуществления этого желания.

Если проводить аналогию, то, например, для любого человека желание иметь семью, «плодиться и множиться», само по себе не греховно. Отрицание святости и богоустановленности брака — это ересь, проклятая апостолами (см. 1 Тим. 4: 1-3) и соборами. Но могут быть, и, увы, все чаще бывают обстоятельства, когда конкретная попытка создать семью сопряжена с греховными побуждениями и непониманием нравственных основ брака.

В том, что монархия не «вынужденная форма», а установленный Богом и угодный Ему принцип, легко убедиться, если читать Священное Писание не фрагментарно, а последовательно и не выдергивать из него удобные цитаты. Царь Салимский Мелхиседек, сочетающий в себе также свойства священника и пророка, является в Библии прообразом Спасителя, когда богоизбранного народа еще вообще не существовало. Среди положительных обетований, данных Богом праотцу Аврааму, мы видим предсказание: «...и цари произойдут от тебя...» (Быт. 17: 6). Святой пророк Моисей, который сам был царем Израиля в период исхода из Египта и странствования по пустыне (см. Втор. 33: 5), заповедует своим соплеменникам поставить «над собою царя» после прихода в землю обетованную (см. Втор. 17: 14). А отсутствие царя Священное Писание прямо увязывает как причину со следствием, с отсутствием справедливости и права. Об этом говорится в Книге Судей, в последних ее словах, до этого звучавших рефреном при описании различных ужасающих злодеяний: «В те дни не было царя у Израиля; каждый делал то, что ему казалось справедливым» (Суд. 21: 25).

Почему монархия — не шаг назад

Монархия всегда эволюционировала. Как принцип государственного устройства, она никоим образом не связана ни с феодализмом, ни с рабовладением, ни с капитализмом, ни с социализмом. Монархическая идея государства — семьи совместима с любым политическим и экономическим строем. Это принцип правления, а не одна лишь форма. Нет никаких оснований предполагать, что если бы не было революции, то она застыла бы в какой-то навсегда заданной форме. Поэтому и восстановление монархии, если оно состоится, никогда не станет возвращением в какую-то прежнюю реальность.

Лучше всех на этот вопрос ответил глава Дома Романовых великий князь Владимир Кириллович в одном из своих первых интервью: «Монархия — это единственная форма правления, совместимая с любой политической системой, поскольку предназначение монарха — быть высшим арбитром». Любопытно, но то же самое признавал даже такой враг монархии, как В. И. Ленин: «Монархия вообще не единообразное и неизменное, а очень гибкое и способное приспособляться к различным классовым отношениям господства учреждение». (Ленин В. И. Полное собрание сочинений.— Т. 20. — М.: ГИПЛ, 1961. — С. 359). Повторю еще раз: монархия — это вневременной божественный принцип власти, а не присущая какой-то конкретной эпохе форма.

Возможна ли монархия в России?

Можем ли мы говорить о том, какие объективные и субъективные условия необходимы для восстановления монархии в России? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно написать сотни томов. А действительность потом опрокинет все эти предположения и построения. Если пытаться выделить главное, то восстановление монархии может произойти только по милости Божией и по воле народа. Если два этих обязательных условия появятся, все остальные окажутся субъективными. Способствующие условия будут достижимыми, а препятствующие — преодолимыми.

Что же нужно для того, чтобы Божия милость и народная воля соединились? Святейший Патриарх Кирилл, анализируя причины крушения монархии и возможности ее возрождения, безукоризненно точно указывает, что осуществление на практике монархической идеи нерасторжимо связано с достаточно высоким уровнем «религиозного и нравственного состояния общества».

Некоторые стараются интерпретировать слова Святейшего Патриарха так, что подлинная монархия якобы возможна только в совершенном обществе, состоящем чуть ли не из одних святых. Это, конечно же, искажение мысли Предстоятеля нашей Церкви. Если бы всеобщая святость была возможна, то исчезла бы нужда в земном государстве. Просто наступило бы Царствие Божие. Но этого не будет до Страшного суда.

Чтобы восстановить монархию, требуется, чтобы религиозное и нравственное состояние общества достигло хотя бы уровня сознания, что безбожие и зло нужно не оправдывать и культивировать, а искоренять. Все не могут стать святыми, да и святость не подразумевает, как некоторые ошибочно полагают, безгрешности. А вот различение добра и зла, тяготение к добру и стремление удалиться от зла доступно большинству людей. И тогда приходит понимание необходимости власти «по Божьему произволению, а не по многомятежному человеческому хотению».

Монархия неуклонно стремится к идеалам любви, веры, надежды, верности, справедливости и чести. Не всегда получается, но она стремится, по своей природе.

Огромную роль в обеспечении реальной, а не гипотетической ответственности монархии играет наследственность царской власти. Государь, воспринявший власть от предков и сознающий, что ему предстоит передать ее детям, внукам и правнукам, относится к стране и народу гораздо более ответственно, чем временщик, даже самый честный и порядочный.

Есть ли у монархии слабости?

Конечно, у реальной монархии, как у любого человеческого устройства, огромное количество недостатков. Главным источником бед является прослойка (как называл ее известный русский мыслитель Иван Солоневич, «средостение»), отгораживающая и отдаляющая монарха от народа.

Иерархия необходима любому государству. Однако «надменные потомки… жадною толпой стоящие у трона», стараются ограничить общенациональный характер монархии своей спесью, ревностью, интригами. А когда монархия ведет политику ослабления влияния аристократии, ее вытесняет бюрократия, которая на поверку оказывается еще хуже.

Элита необходима. Но она, из-за своей самоуверенности и гордыни, легче подвергается духовному гниению. В большинстве случаев монархии, в том числе российская, пали не под ударами всенародных восстаний, а из-за предательства элиты.

Многие качества монархии могут быть в одних случаях достоинствами, а в других — недостатками. Например, пожизненность и наследственность царской власти позволяет принимать решения на долгосрочную перспективу, но одновременно пожизненность может привести к тому, что стареющий монарх чисто по-человечески устанет и впадет в апатию. А законная наследственность может дать власть немощному или психически больному человеку при наличии энергичных и здоровых членов династии.

Можно посмотреть и с другой стороны. Многие считают, что монархия несправедлива, так как отдает верховную власть человеку в силу его кровного происхождения, тогда как в государстве могут быть люди со значительно большими управленческими способностями.