ПСИХОЛОГИЯ СОЦИАЛИЗМА
Каждый сообразно своим мечтаниям, твоему честолюбию, своим желаниям, видит в социализме то, чего основатели новой веры никогда не думали в него вкладывать. Священник открывает нем всеобщее распространение милосердия и мечтает о нем, забывая алтарь. Бедняк, изнемогая от тяжкого труда, смутно усматривает в нем лучезарный рай, где он будет наделен земными благами. Легионы недовольных (а кто теперь к ним не принадлежит?) надеются, что торжество социализма, будет улучшением их судьбы. Совокупность всех этих мечтаний, всех этих недовольств, всех этих надежд придает новой вере неоспоримую силу.
Для того, чтобы современный социализм мог так скоро облечься в эту религиозную форму, Составляющую тайну его могущества, необходимо было, чтобы он явился в один из тех редких моментов истории, когда люди, изверившись в своих богах, утратили свои старые религии и живут только в ожидании новых верований.
Явившись как раз в то время, когда власть старых божеств значительно поблекла, социализм, также дающий человеку мечты 0 счастье, естественно, стремится занять их место.
Ничто не указывает, что ему удастся занять это место, но все показывает, что он не может долго сохранять его.
Г. Лебон
ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА К ТРЕТЬЕМУ ИЗДАНИЮ
Первое издание этой книги разошлось в течение нескольких недель, в пришлось выпустить второе без всяких изменений. Третье издание, напротив, подверглось существенной переработке. Не нахожу нужным отвечать критике, вызванной этим трудом как во Франции, так и в странах, где появился его перевод, В допросах, относящихся гораздо более к области чувств, чем разума, нельзя рассчитывать на изменение чьего-либо образа мыслей. Перевороты в области мысли, никогда не совершаются книгами[1].
Не принадлежа ни к какой школе и не помышляя заслужить одобрение одной из них, я пытался изучить общественные явления подобно тому, как изучаются физические, стараясь возможно менее впадать в ошибки.
Некоторые места этой книги по своей неизбежной краткости кажутся несколько догматичными, чего не следует, однако, заключать относительно самих изложенных мыслей. Одна из последних глав посвящена доказательству того, что в некоторых вопросах возможны только вероятные, но отнюдь не достоверные заключения.
Иногда, в этой книге я как будто уклоняюсь от предмета моего исследования, но это необходимо потому, что происхождение некоторых явлений, сам процесс их развития не могут быть поняты без предварительного изучения обстоятельств, среди которых явление возникло и развивалось. В вопросах религии, нравственности и политики изучение самого текста той или другой доктрины вовсе не имеет преобладающего значения, как могло бы казаться. Важнее всего знать среду, в которой доктрина развивается, знать чувства, на которых она зиждется, и характер умов, воспринимающих ее. В эпоху торжества буддизма и христианства догмы этих верований представляли малый интерес для философа, но ему было бы весьма интересно познакомиться с причинами укоренения их, т. е. с состоянием усвоивших эти догмы умов. Всякая догма, как бы ни была она несостоятельна с точки зрения разума, всегда восторжествует, если ей удалось изменить известным образом направление умов. В этом изменении сущность самой догмы нередко играет второстепенную роль. Торжество догмы происходит под влиянием подходящей среды, удобного момента, возбуждаемых ею страстей и главным образом от влияния проповедников, умеющих говорить толпе, зажигать в ней веру. Последняя вызывается действием отнюдь не на разум, а только на чувства. Вот почему проповедники вызывают большие народные религиозные движения, создающие новых богов.
Поэтому-то я убежден, что не выхожу из рамок моей задачи, принимая в основание при изложении некоторых глав этой книги наши верования, значение традиций в жизни народов, зачатки творческих основ в душе латинского народа, экономическое развитие в настоящее время и еще другие вопросы. Все это и представляет существенную часть данного исследования.
Немного страниц этого труда посвящено собственно изложению социалистических доктрин. Они столь неустойчивы, что бесполезно вести о них какие-либо споры. Эта изменчивость, впрочем, по общему закону, составляет необходимый признак всех новых верований. Религиозные догмы приобретают полную определенность только после своего торжества. До этого момента они блуждают в неопределенных формах. Эта-то неопределенность и есть залог успешного распространения их, так как придает им способность приспосабливаться к самым разнообразным нуждам и тем удовлетворять бесконечно разнообразные вожделения легионов недовольных, число которых в некоторые моменты истории бывает очень велико.
Социализм, как попытаемся это показать, может быть отнесен к классу религиозные вероучений, имеет присущий им характер неопределенности своих догм, не достигших еще своего торжества. Доктрины социализма меняются чуть не с каждым днем и делаются все более и более неопределенными, расплывчатыми. Чтобы согласовать принятые основателями этих доктрин принципы с явно противоречащими им фактами, пришлось бы предпринять труд, подобный трудам богословов, старающихся примирить разум с Библией.
Принципы, на которых Маркс, бывший долго первосвященником новой религии, основывал социализм, в конце концов были опровергнуты фактами в такой мере, что вернейшие его ученики вынуждены отказаться от этих принципов. Так, например, лет сорок тому назад по сущности теории социализма выходило, что капиталы и земли должны скапливаться в руках все меньшего и меньшего числа владельцев, тогда как статистика разных стран показала совершенно противоположное: в действительности капиталы и земли не только не скапливаются, но с большой быстротой раздробляются среди огромного числа людей. Поэтому мы и видим, что в Германии, Англии и Бельгии вожди социализма все более отрешаются от коллективизма, называя его химерой, способной увлекать только умы народов латинской расы.
Впрочем, в отношении распространения социализма всякие теоретические рассуждения не имеют никакого значения. Толпа им не внимает. Она запоминает только ту основную мысль, что рабочий -- жертва нескольких эксплуататоров вследствие дурной социальной организации, и что было бы достаточно нескольких новых законов, введенных революционным путем, чтобы изменить эту организацию. Теоретики могут себе развивать те или другие доктрины своей теории, толпа принимает их готовыми во всей их совокупности, не вникая никогда в развитие их. Усвоенные верования облекаются всегда в очень простую форму. Раз удалось их вкоренить в неразвитых умах, они непоколебимо сохраняются в них надолго.
Помимо мечтаний социалистов, и, весьма часто, совершенно наперекор им, современный общественный строй претерпевает быстрое и глубокое изменение от перемен в условиях существования, в требованиях времени и в понятиях, происходящих под влиянием научных и промышленных изобретений последнего полувека. Современные сообщества приспосабливаются к этим превращениям, а не к фантазиям теоретиков, которые, не видя роковой неизбежности существующих условий, полагают, что могут по своему произволу перестраивать общество. Задачи, возникающие вследствие современных превращений в мире, гораздо важнее, чем вопросы, озадачивающие социалистов. Изучению этих задач посвящена значительная часть настоящего труда.
Г. Лебон
ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ
Господин издатель[2] сделал мне честь, обратись ко мне с просьбой -- снабдить моим небольшим предисловием издаваемый им русский перевод моей книги "Психология социализма".
Цель, которую я себе поставил, когда писал эту книгу, ясно намечена в предисловии, предпосылаемом этому труду. Судя по многочисленным изданиям этой книги и по переводам ее на многие языки, смею надеяться, цель эта достигнута. Я пытался изучать вопросы, относящиеся к социализму, как если бы я изучал какие-либо физические явления. Могу предполагать, что задача эта исполнена с беспристрастием, судя по многочисленным статьям, появившимся в периодических изданиях, принадлежащих к самым различным партиям.
В этом труде преобладает следующее главное основное положение: народы не могут выбирать свои учреждения, они подчиняются тем, к которым их обязывает их прошлое, их верования, экономические законы, среда, в которой они живут. Что народ в данную минуту может разрушить путем насильственной революций учреждения, переставшие ему нравиться, -- это не раз наблюдалось в истории. Чего история никогда еще не показывала -- это того, чтобы новые учреждения, искусственно навязанные силой, держались сколько-нибудь продолжительно. Спустя короткое время все прошлое снова входит в силу, ведь из этого-то прошлого и сотканы мы, и потому оно является нашим верховным властителем.
Без сомнения, учреждения преобразуются в течение веков, но всегда путем медленной эволюции и никогда -- путем внезапных революций. Революции изменяют только название вещей. Разрушительное их действие никогда не касается основных идей и чувств данного народа, какие бы кровавые перевороты они не порождали.
Таким образом, когда хотят понять учреждения данного народа, нужно изучить сперва умственный склад этого народа. Тогда и только тогда поймешь, что учреждения, наилучшие для одного народа, могут оказаться гибельными для другого. Либеральные учреждения, превосходные для нации, состоящей из однородных элементов, обладающих одинаковыми чувствами и интересами, являются отвратительными для народа, состоящего из элементов разнородных, и следовательно, обладающих различными чувствами и имеющими противоположные интересы. Одна лишь мощная рука властелина может тогда поддерживать равновесие и мир между разнородными интересами -- слишком большая свобода привела бы их к неизбежной борьбе.
Каждая страница истории подтверждает эти основные положения. Однако, они всегда отвергались революционерами всех времен. Можно желать переделать общество сообразно своим мечтам, но такие мечты никогда не осуществлялись. Тщетно мятется человек. Им управляют такие высшие силы, как закон неизбежности, среда, влияние прошлого, которые древними объединялись под именем судьбы. Судьбу эту можно проклинать, избежать ее невозможно.
Г. Лебон
КНИГА ПЕРВАЯ.
СОЦИАЛИСТИЧЕСКИЕ ТЕОРИИ И ИХ ПОСЛЕДОВАТЕЛИ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
СОЦИАЛИЗМ С РАЗНЫХ ТОЧЕК ЗРЕНИЯ
1. Факторы социального развития. Факторы, направляющие современную эволюцию обществ. В чем они отличаются от прежних? Факторы: экономические, психологические и политические.
2. Разные стороны социализма. Необходимость изучения социализма в отношениях -- политическом, экономическом, философском и как верования. Противоречие между этими разными сторонами социализма. Философские определения социализма. Существо коллективное и индивидуальное.
1. ФАКТОРЫ СОЦИАЛЬНОГО РАЗВИТИЯ
Основой цивилизаций всегда служило небольшое число направляющих идей. Когда идеи эти, успев значительно поблекнуть, теряют всю свою силу, то цивилизации, опиравшиеся на них, должны измениться.