Первый монархический

Прошло 100 лет после проведения Монархического съезда в Бад-Райхенгалле. Надо признать, что его деятельность носила противоречивый характер, а созданный на нем Высший Монархический Совет занял деструктивную позицию по вопросу Престолонаследия. Однако нельзя не признать и той большой роли, которую съезд сыграл в деле возрождения общественно-политического монархического движения в тяжелейших условиях жизни Русского Рассеяния первых лет эмиграции.

Исполнилось 100 лет I Русскому Зарубежному Монархическому съезду, прошедшему в 1921 году в баварском курортном Бад-Райхенгалле.

Город, давший ему свое имя, и поныне является одним из излюбленных туристических целей путешественников из России. До I Мировой войны он пользовался популярностью у наших соотечественников. Об этом свидетельствовало и название одной из гостиниц – «Русский двор».

Однако не курортные красоты и целебные источники привлекли сюда в конце мая 1921 года русских эмигрантов. С негласного разрешения баварского правительства и благодаря поддержке русско-немецкого общества «Ауфбау», в городе был проведен съезд Хозяйственного восстановления России (название было выбрано, чтоб не провоцировать власти Веймарской республики), возродивший организованное русское монархическое движение и сформулировавший его принципы.

К началу Февральской революции русские монархисты переживали глубочайший кризис. Правительственный запрет на участие в общественно-политических организациях военных численно и качественно ослабил движение, а офицерство неподготовленным и безоружным против политической агитации врагов Отечества и Трона. Роспуск дружин Союза Русского Народа фактически лишил монархистов тех структур, с помощью которых они могли бы дать отпор революционной толпе. С началом войны большинство молодых активистов движения ушли на фронт и многие из них героической смертью запечатлели свою верность Государю и Отечеству. Наконец, огромный вред движению наносила игра честолюбий и не желание идти на компромиссы ради общего дела.

Попытки объединения начались еще в 1918 году на территории гетманской Украины. Но отсутствие собственной вооруженной силы и быстрая смена политической ситуации не дали возможности достичь сколько-нибудь значительных результатов.

К 1921 году во всех странах Русского Рассеяния стихийно возникли монархические организации и очаги монархической деятельности. Мысль об объединении усилий напрашивалась сама собой. Инициатором съезда стала берлинская группа монархистов во главе с известным политическим деятелем дореволюционной России Н.Е. Марковым-Вторым. Во время революции и Гражданской войны он руководил подпольной монархической организацией «Союз Верных», ряд членов которой активно учувствовало в подготовке и проведении съезда.

Один из них, полковник Северо-Западной армии А.С. Гершельман оставил содержательные воспоминания о работе Райхенгальского съезда. Эти воспоминания наряду с публикациями в журнале «Двуглавый Орел» и мемуарами другого участника Е.А. Ефимовского являются основным историческими источниками об этом событии.

Съезд проходил с 29 мая по 7 июня 1921 года. В его работе участвовало 106 участников (в их числе две женщины: княгиня А.Н. Волконская и Е.Г. Воронцова-Вельяминова), представлявших монархические группы из многих европейских стран и США. Заседания съезда проходили в гостинице «Цур Пост – Гольдене Кроне», а работа комиссий в сохранившемся до наших дней здании гостиницы «Дойче Кайзер» на Кайзер-плац.

Основными задачами были: объединение монархического движения, выработка программы и идеологии, создание руководящего органа. Были созданы комиссии: Восстановление России, Религиозно-нравственная, Военная, Иностранных дел, Финансово-экономическая, Издательская и пропагандистская, Организации и тактики монархического движения. Они разрабатывали программные положения, осаждавшиеся съездом.

Отличительная черта съезда – представительность. Среди его делегатов были: Митрополит Антоний (Храповицкий), Архиепископ Евлогий (Георгиевский ), пять сенаторов, два командующих армиями (периода I Мировой войны), пять членов Государственного Совета, восемь членов Государственной Думы. Помимо дореволюционных политических и государственных деятелей, было представлено и новое поколение монархистов, сформировавшееся в огне Великой и Гражданской войны (любопытно, что из участников Белого Движения был значительный процент служивших в Северо-Западной армии, которая изначально формировалась под монархическим лозунгом).

Характерно что в Бад-Райхенхалле были представлены и бывшие либералы (часть членов конституционно--демократической партии, которые остались верны идее конституционной монархии и не приняли республиканской платформы заявленной съездом партии в 1917 году) и даже некоторые представители радикально-революционного лагеря, которые под влиянием событий Русской Смуты, пересмотрели свои взгляды. Стремление к единству в служении России ярко выражалась готовностью к компромиссам между представителями различных монархических групп и течений (черта совершенно не свойственная дореволюционному монархическому движению). Как вспоминал Е.А. Ефимовский (бывший представитель партии кадетов), при встрече с Н.Е. Марковым, они дали друг другу торжественное обещание: «Если будет нужно – спорить, но никогда не ссориться».

Съезд отправил приветственные телеграммы вдовствующей Императрице Марии Федоровне, засвидетельствовав верность Императорскому Дому. Приветствие было отправлено Главнокомандующему Русской Армии генералу барону Врангелю. А также руководителям Белого Движения на востоке России атаману Семенову и генералу барону Унгерну, которые еще продолжали сопротивление большевикам.

Все участники были едины в мысли, что возрождение России без восстановления Монархии невозможно. Были сформулированы программные принципы социальных, в духе столыпинских реформ, преобразований как аграрного, так и рабочего законодательства. Особенно подчеркивалось, что «только единоличное владение землей на правах частной собственности приведет земледельческое население к сельскохозяйственному прогрессу».

Приветствовалось восстановление Патриаршиства и принципа соборности. А также констатировалась необходимость широкой автономии областей в вопросах местного законодательства и самоуправления (бывший член Государственной Думы Трепов в одном из своих выступлений рассказал о том, как думские фракции фактически саботировали принятие многих важных для регионов, законопроектов, занимаясь политиканством и борьбой с правительством). Одной из важнейших задач было провозглашено сохранение кадров Русской Армии и всесторонняя помощь офицерству.

Особенно волновал всех присутствовавших вопрос о Престолонаследии. Но не считая себя полномочным в этой сфере, съезд заявил о желательности назначения Императрицей Марией Федоровной Престолоблюстителя. Любопытно, что на съезде неофициально присутствовал следователь Н.А. Соколов. Он опросил ряд лиц, учувствовавших в попытках спасения Царской семьи. Именно от него, руководители съезда узнали подробности о мученической кончине Императора Николая Александровича и Его Семьи, а также Великого Князя Михаила Александровича.

Результатом работы съезда стала следующая организация обще-монархического движения:

1. Высшим органом движения является ежегодные съезд;

2. Высшим исполнительным органом является Высший Монархический Совет (ВМС);

3. Высшему Монархическому Совету предоставляется право кооптации как постоянных членов, так и временных на отдельные заседания для обсуждения возникающих вопросов. Почетными Членами ВМС были избраны Владыки Антоний и Евлогий;

4. В состав ВМС были выбраны Н.Е. Марков, А.М. Масленников и А.А. Ширинский-Шахматов.

Рейхенгалльский съезд сыграл огромную роль в возрождении и организации русского монархического движения. Он дал импульс для усиления и творческого развития монархической работы, осмыслению заново Монархической Идеи, собрал на единой платформе многочисленные группы монархистов различных течений.

Тот факт, что в следующем 1922 году во Владивостоке Приморским Земским Собором были провозглашены тождественные принципы, ясно указывал на что организаторы и участники съезда выражали чаяния значительной части русского народа. А отнюдь не были кучкой реакционеров германофилов, как это стремились представить сторонники либерально-революционных группировок. На смену исчерпавшему себя непредрешенчеству Гражданской войны, пришло четкое понимание, что возрождение Национальной России возможно только под знаменем Монархии.