Заметки на полях современности

Православные совершенно беззащитны…

…перед такими провокациями, как «Матильда».

Не реагировать, молча смотреть, как издеваются над твоей святыней – предательство своей веры, своих идеалов.

Возмущаться и протестовать – значит повестись на провокацию, сделать именно то, чего от тебя хотели хулители святыни, подставиться под очередную волну издевательств.

Оба варианта «хуже».

Это я, собственно, к заявлениям некоторых особо «продвинутых» православных о том, что для христиан будто бы совершенно не важна государственная система, и что нынче у них, якобы, возможностей больше, чем когда-либо.

Между тем, создание государственности, строящей свою идеологию на заповедях Христовых и учении Церкви, – это единственный известный истории эффективный способ самозащиты христиан от попирания их святынь.

О малых шагах и больших последствиях

Есть маленькие шаги, небольшие движения в духовной жизни общества, которые вызывающие серьезные последствия.

На исходе советской власти в людях проявился искренний интерес к 1000-летию Крещения Руси. И это что-то сдвинуло во всей стране – безбожные власти неожиданно разрешили Церкви отпраздновать это событие как бы полуофициально. А всего через несколько лет богоборческая тирания гибнет, съедая сама себя.

Вот и сейчас все адекватные люди видят, что Россия гораздо сильнее, чем была в 1990-е. Начиная с 2000 года уровень жизни людей в среднем растет, влияние страны в мире усиливается, армия крепнет и т.д. На внешний взгляд все это является следствием прихода к власти нынешнего президента Владимира Путин. Но я думаю иначе, что причина духовно глубже и незаметнее для обывателя. Дело в том, что именно в 2000 году в России начался процесс покаяние в грехе измены Николаю II. Собор РПЦ прославил свв. Царственных страстотерпцев, засвидетельствовав их подвиг. И снова что-то сдвинулось в жизни страны.

Недавно Патриарх Кирилл впервые со столь высокой трибуны назвал не только богоборческие гонения, но именно революцию (а коль скоро дело было в феврале, нетрудно догадаться, что имелся в виду не только «Великий Октябрь») – величайшим преступлением. Бог даст – это станет новым толчком к движению страны в нужном направлении.

Церковь свое слово сказала. Хотелось бы дождаться официальных заявлений первых лиц страны о Февральской революции. По тому, что они скажут, мы поймем, есть ли у верховной власти понимание глобальных задач, стоящих перед Россией.

О свободе (от) совести

Демократическая концепция, ныне успешно выдающая себя за безальтернативную (даже режимы, антагонистичные западному либерально-демократическому глобалистскому проекту именуют себя «суверенными демократиями»), по самой своей сути, удаляет из общественной жизни такие понятия, как «мораль» и «нравственность».

Дело в том, что человеку как таковому в рамках этой идеологии нет места. Имеются лишь «граждане», их права и свободы, а также некоторое количество обязанностей, каковые определяются законом.

Закон во время господства традиционных государственных систем опирался на религиозный морально-нравственный базис. Но по мере борьбы за демократические права и свободы произошел отказ от этой основы. «Свобода совести» по умолчанию предполагает и свободу от совести – то есть право быть аморальным и безнравственным, если это не запрещено законом. А поскольку закон в демократических системах уже давно оторвался от традиционных морально-этических норм, то положения его не только могут быть, но сплошь и рядом являются аморальными.

Таким образом, понимаемые в демократическом смысле «права человека», в частности, «свобода совести» автоматически исключают нравственность из жизни общества. Основанный на этих понятиях закон не может предписать «гражданам» соблюдать моральные нормы. А значит безнравственность – это «законно» и «нормально». Со всеми проистекающими отсюда для общества последствиями.

Ярким примером в этом смысле является ставшая уже классической присяжная судебная система. Когда-то, когда она только формировалась, еще в традиционных обществах, общей задачей всех участников процесса – прокурора, адвоката, присяжных и судьи – было вынесение справедливого вердикта и наказание виновного. Функция адвоката заключалась в том, чтобы не допустить осуждения невинного человека. Сейчас же, после торжества демократической законности, его задачей сплошь и рядом является тем или иным способом «отмазать» виновного (часто виновность даже особо и не скрывается) от заслуженного наказания. И это не только «законно», но, по мнению, апологетов системы, и «морально».

«Национальное примирение» по-медински

Понял, наконец, что именно мне очень напоминает «национальное примирение» в изложении культурного министра. Это, знаете ли такой вариант а la turque, точнее, даже а la jeunes-turcs.

Как известно, по исследованиям генетиков, современные турки – более чем на 80% – потомки отнюдь не сельджуков, а греков, армян, других малоазийских народов. Точнее, – тех представителей этих народов, которые предали свою историю, исламизировались, отказались от веры, языка и традиций предков. Сделано это было из страха перед завоевателями, из-за выгод, которые давало новое положение, из-за моральной деградации и равнодушия к духовному наследию предков. Из потомков этих людей, собственно, и состоит «турецкая нация».

Те же, кто отказался стать потурченцами, были долгое время утесняемы, затем же – либо физически ликвидированы (геноцид армян, греков, других христианских народов в начале ХХ века), либо были вынуждены бежать из Турции.

Но это еще полдела. В соответствии с современными турецкими историческими концепциями, Турция является преемницей Византийский империи, а история древних культур Малой Азии (персов, хеттов, ассирийцев и пр.) – это история турок. Святая София – это памятник прототурецкой архитектуры, писания греческих отцов Церкви и хронистов – шедевры прототурецкой письменности и т.д. То же касается любых предметов материальной культуры, изготовленных представителями любых древних народов. Всякий, кому довелось послушать турецких гидов в туристических поездках, – имел возможность подивиться такой интерпретации событий прошлого. Впрочем, гиды излагают лишь официальную версию турецкой истории, для утверждения которой написаны толстые «ученые труды».

В сущности аналогичный подход предлагает нам культурный министр. Рекомендуется чтить «великие завоевания революции», хранить благодарную память о вождях большевицкой партии и их свершениях и достижениях, беречь выдуманные богоборческим режимом лживые исторические басни и т.д. При этом (в отличие от времен дистиллированного красного режима), как бы заодно, разрешается иногда припоминать и о дореволюционной эпохе, которую предлагается рассматривать как период приуготовления к «великим советским достижениям».

Такое вот «национальное примирение». Тем, кто согласен считать, что революция и ее кровавые последствия во всей их полноте – суть благо для России, а борьба с ними – преступная глупость и идеологическая зашоренность, разрешили вспомнить, что и до 1917 года «было что-то хорошее».

Полагаю, однако, что такой вариант «примирения» нежизнеспособен. И не только потому, что нелицемерных наследников революции он не устраивает, и они продолжают жаждать «вбить осиновый кол в гидру контрреволюции». Есть и другой нюанс: в Турции для возможности «примирения» а la turque прошло примерно полтысячелетия, большевицкое же пленение России продолжалось лишь около 70 лет. Советизация населения не достигла нужных масштабов, жива Церковь, есть люди, которые чтят национальное духовное наследие, а значит превратить Софию Новгородскую или храм Василия Блаженного в шедевр протосоветской архитектуры, а наследие Илариона Киевского, Нестора Летописца, Державина, Пушкина, Достоевского и т.д. – в шедевры протосовстской письменности – вряд ли удастся.