Великая Княгиня Мария Владимировна: Монархия – это взаимное служение всех, от Государей до последнего нищего

Глава Российского Императорского Дома И.Е.В. Государыня Великая Княгиня Мария Владимировна благоволила ответить на вопросы редактора газеты «Монархист» М.Кулыбина.

– Ваше Императорское Высочество, в этом году исполняется 20 лет восприятию Вами прав и обязанностей Главы Российского Императорского Дома. Что для Вас означает это служение?

– Некоторые люди ошибочно полагают, что Глава Императорского Дома – это «претендент на престол», мечтающий прийти к власти, и что все его жизненные усилия направлены на поиск путей достижения этой цели. Такое мнение является глубоко и принципиально несправедливым и неверным, как с юридической точки зрения, так и с нравственной.

Во-первых, российский династический закон всегда указывает на одно-единственное лицо, имеющее права и обязанности Главы Династии. Поэтому наличие «претендентов», то есть нескольких человек с примерно равными правами, просто исключено.

Во-вторых, что, в данном случае, еще важнее, Государи нашего Дома всегда воспринимали власть не как вожделенный плод, а как тяжкий крест. Наиболее просто и емко это сознание выразил Император Николай I. Когда он узнал, что ему предстоит царствовать, его первыми словами, обращенными к жене, были: «Дорогая, наши счастливые дни закончились».

Так было в те эпохи, когда большинство россиян дорожило монархией и, в целом, любило Царствующую Фамилию. Что же говорить о наших временах, когда традиционное сознание в значительной мере разрушено и пока продолжает разрушаться? Стремление к политической власти глубоко чуждо нам. Тем более, мы не участвуем ни в каких формах политической борьбы.

Но Господь судил так, что нашему Дому вверено хранение вечного идеала Государства-Семьи. И от этой обязанности наследственная глава династии не имеет права отказаться.

В истории нет ничего постоянного. Есть время собирать камни, есть время – разбрасывать. Мы, к нашему сожалению, родились в эпоху разбрасывания… Но наш долг – «Не дать угаснуть свече», – как образно выразился Великий Князь Симеон Иоаннович. Сохранить веру, принципы и традиции предков.

Сберечь их чисто теоретически, в каком-то виртуальном пространстве или в духовном гетто – невозможно. Поэтому свое служение как Главы Императорского Дома я вижу в участии в общественной жизни моей Родины, в напоминании соотечественникам о многовековом опыте исторической Российской государственности, в деятельном поиске способов сочетания требований современной жизни с непреходящими духовными и культурными ценностями.

– Ваш отец, Е.И.В. Государь Великий Князь Владимир Кириллович, безусловно, готовил Вас к исполнению обязанностей Главы Династии. И все же, что оказалось для Вас самым сложным, возможно, неожиданным, в этом служении?

– Самым неожиданным и тяжелым стало ощущение перехода ответственности.

Я, конечно, знала, что являюсь законной и прямой наследницей главенства в Династии. К чему-то, смею верить, я подготовлена генетически. Какими-то необходимыми качествами и навыками меня снабдили родители.

Но одно дело, когда ты находишься за надежной спиной отца и только теоретически знаешь, что когда-то в будущем тебе придется встать на его место. И совсем другое, когда ты понимаешь, что этот момент настал. Что у тебя больше нет выбора, и ты должен принять на себя наследие многих поколений, сохранить его и с честью передать потомкам. Что отныне каждый твой поступок имеет несоизмеримо большее значение, и каждая твоя ошибка чревата гораздо более тяжкими последствиями. Что люди, которым дороги твои идеи и символы, теперь возлагают свои надежды на тебя, и ты должен оправдать их преданность, не оскорбив и не оттолкнув при этом тех, кто еще не разделяет твоих убеждений.

К этому трудно привыкнуть, и даже сейчас, спустя 20 лет, чувства и мысли начала 1990-х посещают меня с новой силой.

– Теперь уже Вы готовите Е.И.В. Наследника Цесаревича и Великого Князя Георгия Михайловича к восприятию в будущем обязанностей Главы Императорского Дома. Исходя из опыта Вашего уже 20-летнего служения, какие главные заветы Вы даете Ему?

– Для меня важно, чтобы ни мой сын, ни следующие поколения нашей Династии никогда не утратили понимания, что любые, самые священные и правильные, лозунги останутся мертвыми и не найдут отклика в сердцах, если не будут подкреплены нашей любовью. Любовь – это то, что невозможно смоделировать в рамках политтехнологий или сыграть напоказ.

Фальшь обязательно рано или поздно проявится. Умение искренно, от души прощать обиды и человеческие недостатки, давать окружающим ободрение и утешение, по достоинству оценивать преданность друзей, смягчать озлобленность противников, уважать и возвышать в каждом его человеческое достоинство, слышать и понимать своих оппонентов – самая главная часть «профессии монарха».

– Монархия живет и изменяется вместе с обществом. Но есть и непреходящие основы, которые хранятся в учении Православной Церкви о Царской власти. Как Вы Сами воспринимаете монархический принцип в целом и роль монархии в современном мире?

– Власть – не только политическая, но, прежде всего, духовная и моральная категория. Это становится понятнее, когда мы вспомним, что словом «власть» на русский язык переводится латинское слово «авторитет». Авторитет далеко не всегда связан с объемом полномочий. Например, святые Серафим Саровский и Иоанн Кронштадтский не имели епископских полномочий. Но они были и остаются гораздо более авторитетными, чем многие архиереи. Великому Князю Александру Невскому и не снился объем власти Императора Петра Великого или, тем более, диктатора Сталина. Но сам Петр I преклонялся перед памятью Александра Невского. И даже Сталин признавал его одним из главных героев отечественной истории. Совсем недавно наши соотечественники, выбирая «Имя России», отдали полное и неоспоримое предпочтение святому Александру Невскому перед другими личностями.

Объем власти монарха менялся и в те периоды, когда монархия была основным мировым принципом государственного устройства. Но суть царского служения оставалась и остается неизменной. Наследственный монарх и Глава Династии – это символический отец нации и независимый арбитр, не обязанный властью никакой партии и группировке и, в силу этого, способный обеспечивать единство, согласие и равновесие в обществе.

В современном мире многие династии оказались полностью отстраненными от управления. Там, где монархии сохранились, они чрезвычайно ограничены. Можно сказать, что из могучих деревьев монархии на данном этапе мировой истории превратились в бонсаи. Однако, бонсай все равно лучше искусственной пальмы, даже если внешне издалека эта пальма выглядит мощнее и красивее. Неоспоримое преимущество бонсая в том, что он живой и органичный. То же можно сказать и о современной монархии, сравнивая ее с республикой.

Можно привести и другое сравнение. Монархия – это государство-семья, а республика – это государство-акционерное общество. Безусловно, встречаются весьма успешные акционерные общества, и бывают неблагополучные семьи. Однако нормальный человек все равно никогда не променяет свою семью, своих родителей и детей, на фирму.

Монархическая идея в современном мире является не столько политической, сколько нравственной альтернативой. Она ни в коем случае никому не должна навязываться, время для ее практического воплощения может прийти очень нескоро, но люди должны знать, что она есть. Задача исторических Династий состоит в том, чтобы сохранить систему координат этой идеи и обеспечить наличие законного наследника, если она окажется востребованной народом.

– Сейчас Дом Романовых de facto не царствует. Чем, на Ваш взгляд, в таком положении Династия способна помочь современной России?

– Россия в прошлом веке дважды пережила полное крушение всех устоев. Революция 1917 года разрушила монархию и привела к установлению богоборческого тоталитарного режима. В 1991 году стала очевидной полная несостоятельность коммунистического эксперимента. К сожалению, во время этого кризиса не удалось сохранить государственное территориальное единство, а в идейной сфере образовался вакуум. Это два взаимосвязанных явления. Любое сообщество – государств ли, народов ли, или отдельных личностей – без четких идей и целей дробится, атомизируется и растворяется, уступая место тем, у кого идеи и цели есть.

Многие великие державы канули в Лету, утратив свои ценностные ориентиры. У России еще есть шанс обрести новый импульс развития. Но этот шанс реализуется, только если каждый постарается внести свой вклад, в меру своих сил и в соответствии со своей миссией.

Дом Романовых не участвовал ни в Гражданской войне, ни в расчленении страны. Поэтому он имеет моральное право и долг способствовать национальному согласию и примирению, сохранению единства цивилизационного пространства Российской империи, восстановлению и укреплению добрых взаимоотношений между народами, связанными исторической судьбой.

Это глобальная задача. В более практической сфере Императорский Дом способен участвовать в возрождении традиций, в социальной работе, в деле образования и воспитания молодежи, в укреплении патриотического духа защитников Отечества, в охране природы и культурного наследия, в поддержании положительного образа своей Родины на международной арене.

– Какие наиболее актуальные конкретные задачи стоят сегодня перед Российским Императорском Домом. Что важно сделать в ближайшее время?

– На первом месте для меня сейчас стоит воссоздание системы благотворительности Императорского Дома. В этой сфере я надеюсь на понимание и помощь соотечественников, без которых тщетно рассчитывать на что-либо прочное и эффективное.

Некоторые наивно думают, что Императорский Дом не может не быть богатым, и обращаются ко мне с просьбами купить им квартиру или автомобиль, оплатить обучение за границей, отреставрировать храм и т.п. Им не приходит в голову, что после революции Дом Романовых был частично физически истреблен, а его члены, оставшиеся в живых, изгнаны и лишены всех средств и всего имущества. Были годы, когда мы едва сводили концы с концами. И сейчас наш уровень жизни не превышает самую обычную среднюю европейскую планку. Поэтому собственных средств и сил нам не хватит не только на реализацию дорогостоящих проектов, но, увы, иногда и на удовлетворение вполне скромных просьб действительно нуждающихся людей.

Однако у нас осталось то, что никто на свете не в силах отнять: доброе имя, честь, умение и готовность работать и сотрудничать. Это наше достояние мы готовы поставить на службу общему делу милосердия.

Собственно говоря, даже до революции, когда династия и вправду обладала огромными ресурсами, решение всех социальных проблем все равно ей было не под силу. Разветвленная система благотворительных учреждений и организаций Российской империи основывалась на сотрудничестве всех слоев общества. Пожертвование каждого ценилось независимо от его размера, и большую часть составляли не миллионные вложения богачей, а, используя терминологию евангельской притчи, «лепты вдовиц» - скромные, но драгоценные взносы людей среднего и малого достатка.

Значительная часть благотворительных структур находилась под покровительством Императора, Императрицы, других Членов Императорского Дома. Это повышало значимость действий, украшало их и служило определенного рода гарантом их честности и прозрачности. Злоупотребления, конечно, случались и тогда, но их было гораздо меньше: это подтвердит любой честный исследователь истории благотворительности в России.

В современных условиях я стараюсь возродить если не всю эту систему, то хотя бы ее общие принципы. С моего согласия созданы некоторые организации. Расширяется круг самостоятельно возникших благотворительных структур, которые обратились ко мне и получили мое покровительство, то есть право законно использовать имя и символы нашего Дома. Разумные инициативы в области защиты интересов нуждающихся и оказания им помощи рассматриваются мною в первоочередном порядке.

– Как Вы считаете, какую пользу может дать России практическое восстановление монархии?

– Как я уже говорила, монархия лучше любого другого устройства обеспечивает поддержание в нации ощущения себя как единой семьи. В этом залог подлинного, а не декларативного, всенародного единства и согласия.

По моему глубокому убеждению, для России – многонациональной и самой большой по территории страны – наследственная монархия в особенности является самым естественным строем. Чем обширнее и сложнее комплекс взаимосвязей и пересечения интересов, тем больше он нуждается в независимом Арбитре, всегда стоящем над любой схваткой и обладающем естественным предназначением находить компромиссные справедливые решения.

Восстановление монархии могло бы не только гарантировать религиозный, национальный и гражданский мир и единство территории нынешней России, но и создать предпосылки для более глубокой интеграции с другими частями Российской империи, обретшими независимость после 1991 года. Это обновленное Содружество не стало бы повторением Российской империи или СССР, но смогло бы взять на вооружение все лучшее из их опыта и осуществить его в современных условиях.

Отметив эти существенные аспекты, я хотела бы немного изменить ход нашей беседы. О преимуществах монархии можно говорить долгими часами. Столько же можно говорить и о ее недостатках. Можно создать впечатление, что после восстановления монархии все заживут как в раю. А можно представить дело так, что если такое несчастье приключится, то ничего более ужасного на земле до сих пор не бывало.

И то, и другое будет ложью. Монархия, как любое человеческое устройство, не свободна от недостатков и кризисов, порождаемых человеческими слабостями и грехами, несоответствием идеальных представлений и действительности, внешними вмешательствами и собственными ошибками. Монархия не способна мгновенно изменить жизнь к лучшему, как маг с волшебной палочкой. Ее сила – в ее органичности, но она не идеальна.

Глубоко прав Святейший Патриарх Кирилл, который сказал, что монархия может существовать только в обществе с достаточно высоким нравственным уровнем. Это не значит, что монархия возродится только тогда, когда все станут святыми. Если бы это было возможно, земная государственность вообще стала бы не нужна, уступив место Царствию Божию.

На самом деле, имеет место постоянный встречный процесс – по мере повышения нравственного уровня у людей возникает потребность во власти, основанной на Вере, Долге и Чести. Тогда возрождается монархия и удерживает этот нравственный уровень на должной высоте.

Ослабление монархии и духовно-нравственный кризис – тоже единый процесс. А когда нравственный уровень падает, приходит материалистическое общество потребления, с утилитарным отношением к религии, власти и вообще ко всем отношениям между людьми. Такому обществу монархия, разумеется, не нужна. Оно не способно ни оценить, ни использовать ее, как не способен древесный жучок постичь истинные достоинства скрипки Страдивари.

Наше общество пока находится в поиске. Если этот поиск завершится восстановлением монархии, наша страна вернется на свой проверенный тысячелетний путь, и мы сможем сообща упорным трудом сделать нашу страну по-настоящему сильной и процветающей. Если же мы пойдем в иную сторону, нам предстоят новые эксперименты, и, мягко говоря, вряд ли можно быть уверенными, что они приведут нас к сплоченности и благоденствию.

– Вы уже 20 лет регулярно посещаете Россию, бывали в разных частях бывшей Российской Империи – на Дальнем Востоке, Украине, в Поволжье, Белоруссии, Крыму, Приднестровье, имперских столицах и др. Как на Ваш взгляд, изменилось общество за время, прошедшее после падения коммунистической диктатуры? Как изменилось отношение к Династии?

– В целом, общество стало более свободным, смелым и открытым. Люди избавились от страха и значительной части навязанных им тоталитарным режимом предрассудков, но, в тоже время, поняли, что многое из того, что они сгоряча разрушили или выбросили из-за раздражения против прежней лжи, могло бы пригодиться, при правильном и честном использовании.

Я всегда вспоминаю слова моего деда Императора Кирилла Владимировича: «Не нужно уничтожать никаких учреждений, жизнью вызванных, а необходимо отвернуться лишь от тех из них, которые оскверняют душу человеческую». Эти мысли теперь звучат из уст людей самых разных взглядов, в том числе – членов компартии. А ведь совсем недавно было время, когда одни хотели все оставить в неприкосновенности или даже вернуться к террору и неприкрытому богоборчеству, а другие – разломать все, что было сделано при советской власти без разбора, во что бы то ни стало. Меня радует, что сограждане укрепляются в мыслях, что любая революция – это зло, с помощью которого невозможно исправить недостатки, а можно лишь истреблять собственный народ.

Очень важно, что в России, пережившей десятилетия беспощадных гонений на религию, люди перестали опасаться показывать свою веру в Бога. Не демонстрируют ее нарочито и лицемерно, а просто не скрывают религиозность, свободно говорят о ней, стараются привести свою жизнь в соответствии с верой.

Во многих западных странах наблюдается совсем иная картина. Там веру стараются вытеснить из реальной жизни, в лучшем случае, превратить ее в подобие хобби. Многие этому поддаются, начинают бояться и стесняться проявления своей религиозности, а иногда просто вынуждены так поступать, чтобы не лишиться положения в обществе. Точно так, как это было в коммунистических странах. А в некоторых случаях двойные стандарты выглядят даже ужаснее, чем большевицкое богоборчество: когда всячески отстаивается право одних пропагандировать грехи и пороки, и при этом увольняются с работы другие, просто желающие носить крестик. Нужно надеяться, что такой псевдолиберализм в России не приживется никогда.

Что касается отношения к Династии, то мы очень благодарны соотечественникам, которые сразу приняли нас с сочувствием, симпатией и интересом. В основном мы встречались с исключительной доброжелательностью, а если и были какие-то редкие ощущения неприязни со стороны отдельных лиц, то, как правило, она рассеивалась после нашего общения.

Если говорить об изменениях, то, наверное, все больше людей перестает относиться к нам как к каким-то экзотическим или чуть ли не сказочным персонажам, с которыми, быть может, интересно пообщаться, но которые пришли как будто из другого мира. Мы становимся ближе и понятнее, в нас начинают видеть живых и вполне современных людей, которым знакомы те же повседневные проблемы, что и большинству соотечественников, которые живут мыслью о своей Родине, переживают за нее, стараются быть ей полезными.

– В России, хоть и немного, но уже есть убежденные монархисты, постепенно формируется слой людей, сочувственно относящихся к монархической идее и Династии. Что бы Вы хотели донести до них, какой наказ дать?

– Мы живем в эпоху, когда человек, даже признающий в теории верховенство закона и традиций, очень ревниво относится к своей свободе и на практике никому не желает подчиняться. Поэтому я не хочу никого поучать и давать наказы. Монархистом сейчас можно быть только не за страх, а за совесть. Так что я просто поделюсь своими мыслями, которые не являются моими поучениями другим, а относятся и ко мне, и к моему сыну, и к моим родственникам, и ко всем, кому в той или иной степени дорога или хотя бы интересна идея монархии.

В первую очередь, нужно понимать, что в монархическом мировоззрении никак нельзя обойтись без веры в Бога и без готовности принять Его волю. Если кто-то видит в монархии очередную политтехнологию или средство для решения каких-то задач, если кто-то думает, что мы сможем восстановить этот строй своими ухищрениями и расчетами, если кто-то поддерживает идею реставрации, мечтая стать «новой знатью» – он бесконечно далек от настоящей монархической идеи. Монархия – это взаимное служение всех, от Государей до последнего нищего. Ее главный лозунг: «Делай, что должно, и будь, что будет».

Никому не запрещается мечтать о красивой и хорошей жизни, добиваться успеха. Но при этом каждый человек должен быть готовым принять также и страдания, а может быть даже пожертвовать собой ради своего идеала. Только при такой готовности мы заслуживаем право считать себя носителями той или иной возвышенной идеи.

В отличие от многих других идеологий, монархическая идея – это ни в коем случае не партийная доктрина. Монархия – это отеческая власть, богоустановленный универсальный государственный строй, совместимый с любым политическим, общественным и экономическим укладом. Поэтому люди, считающие себя монархистами, ни в коем случае не должны противопоставлять себя соотечественникам, исповедующим иные взгляды. Попытки создать «монархическую партию» принципиально абсурдны. Они могут исходить только от людей, совершенно не понимающих, что такое монархия. Монархисты должны стремиться, чтобы во всех партиях появились их единомышленники, но сами они не могут составлять партию, борющуюся с другими частями общества.

Если мы хотим возродить Государство-Семью, мы должны начать с себя и относиться к соотечественникам как к братьям и сестрам. В единой семье мы можем спорить, но не должны ссориться. И монархисты должны первыми подавать пример уважения к другим, терпения, доброжелательности, корректности и вежливости в самых острых дискуссиях.

Монархия – это совокупность исторически сложившихся национальных ценностей. Нельзя относиться к ним поверхностно. Некоторые думают, что, прочитав пару случайно попавшихся им брошюрок, они знают о монархии все и могут безапелляционно поучать других. Это, по меньшей мере, несерьезно. Нужно постоянно обогащать багаж своих знаний и пропускать их через сердце и разум. Тогда мы будем более подготовлены к защите своих ценностей в полемике, не дадим себя запутать и обмануть, не поддадимся клевете, не будем сами распространять непроверенные или сомнительные сведения.

Монархия – это еще и определенный образ и стиль жизни. Звание монархиста не оправдывает наши недостатки, а наоборот, повышает ответственность за них. «Кому больше дано, с того больше и спросится», - сказал Спаситель. Мы вправе верить, что нам дано много, потому что мы получили наш идеал от нескольких десятков поколений наших предков. Поэтому и спросится с нас гораздо больше, чем с тех, кто лишен этого сокровища.

Мы должны постоянно самосовершенствоваться. Культивировать в себе добрые качества и стараться подавлять злые. Нам необходимо обладать хорошими манерами и воспитанием, но при этом сохранять простоту в общении. Нужно дорожить традициями, но вместе с тем быть современными и не впадать в искусственную архаику. Во всем следует быть умеренными, не ронять свое достоинство и не превозноситься. Оставаться честными, прежде всего, перед самими собой. Тогда все мы, каждый на своем месте, независимо от происхождения, социального положения и прочих различий пройдем нашу жизнь тем Царским путем, который дает и которого требует монархическое мировоззрение.