ПРОИСХОЖДЕНИЕ ЗАКОНА О ПРЕСТОЛОНАСЛЕДИИ В РОССИИ

Однако, как, по-видимому, ни высоко ставится в "Правде воли монаршей" власть монарха, она, в сущности, подвергалась в глазах русского народа безмерному унижению. Русские издревле смотрели на своих государей не как на поставленных человеческим хотением, а как на получивших власть от Самого Промыслителя Бога, и в идеале русский царь являлся всегда проводником воли Божией и олицетворением Его Правды. Обоснование же власти государя на рассуждениях было вредно и опасно уже потому, что с падением теории, на которой эти рассуждения основаны, оказывается лишенным смысла и оправдание, и самое существование царской власти. Правда, и в настоящем трактате Феофан Прокопович говорил, что воля народная, передавшая свою власть монарху, есть в то же время и проявление воли Божией, ибо народное согласие всегда и везде есть следствие премудро действующего смотрения Божия, но по русским понятиям царская власть была непосредственно Божественным установлением, и когда Русь оставалась без царя, никогда не поднимался вопрос о самой форме правления. Что же касается того, кто должен был быть царем, то хотя народ иногда и принимал участие в выборе царя, но только тогда царь мог удержаться на престоле, если был соблюден принцип законности, т. е. избранное лицо являлось ближайшим наследником своего предшественника. Законный государь был основа государственного благополучия и потребность русского народного духа. Поэтому все принесенные совне ученые доказательства о необходимости монаршей власти и ее правах являлись излишними и чуждыми русскому народу. В особенности это нужно сказать о таких теориях, где сама предпосылка, как, например, в данном случае предварительный уговор, являлась фикцией и в действительности не существовала. Поэтому и "Правда воли монаршей" осталась лишь литературным памятником, не имевшим никаких реальных последствий. Указ же о престолонаследии, как изданный государем закон, определил собою дальнейшую судьбу русского престола. Однако указ этот в самом себе носил внутреннее противоречие. Упоминая о том, что бывали исключения из права первородства, он этим свидетельствовал, что общим правилом было "большему сыну наследство давать", упомянутые же случаи отмены настоящего правила нисколько не соответствовали теперешнему, ибо то, что говорится в Священном Писании, было делом Божьего Домостроительства и каждый раз делалось по особому Божьему внушению и указанию, а великий князь Димитрий Иоаннович был лишен престола в силу исключительных обстоятельств, о которых уже писалось, и тогда Иоанн III всячески старался оберечь самый порядок престолонаследия по первородству.

Отмена этого порядка Указом о престолонаследии 1722 года дала самые печальные результаты, воочию убедившие всех, что указ достиг как раз обратного тому, что хотелось законодателю. Сам Петр Великий скончался, не успев назначить себе преемника. Высшие чины государства собрались во дворце умиравшего царя для того, чтобы решить, кто должен наследовать царю Петру. Естественным преемником его был царевич Петр Алексеевич, сын царевича Алексея Петровича, так как все сыновья императора Петра умерли при его жизни, а царевич Петр Алексеевич являлся в этот момент единственным мужским представителем царского рода. Однако многие вельможи, возвысившиеся в оканчивавшееся царствование, боялись воцарения этого царевича, на которого, как на законного наследника, смотрели все до издания Указа 1722 года. Боялись по той причине, по которой и царь Петр опасался сразу провозгласить его своим наследником. Они опасались, что малолетний царевич Петр, выросши, окажется более приверженцем взглядов своего отца, чем своего деда; к тому же у них не было уверенности, что при нем они сохранят то положение и влияние, каким пользовались у умиравшего царя. Поэтому у них явилась мысль провозгласить преемницей императора Петра Великого его супругу, Екатерину Алексеевну, во всем разделявшую взгляды своего мужа. Желание царя видеть свою супругу своей преемницей они усматривали в том, что в 1724 году император Петр торжественно короновал ее, что являлось, по их мнению, актом волеизъявления царя передать свою власть императрице. Так как, однако, воля царя не была ясно выражена, то вельможи разделились на сторонников великого князя Петра Алексеевича и императрицы Екатерины Алексеевны.

Таким образом, вопрос о престолонаследии перешел в руки тех, кто никем не был уполномочен на его разрешение. Сторонники воцарения Екатерины, большею частью представители "новой знати", привели к окнам дворца, где обсуждался вопрос о преемнике царя, гвардейские войска и этим без труда добились желаемого ими решения. Это явилось прецедентом к тому, что царский престол сделался игрушкой в руках вельможи гвардейских частей. Они распоряжались им по своему усмотрению, не считаясь ни с волей умершего и даже царствовавшего монарха, ни с историческими преданиями. Благодаря этому они и при царствовании поставленного ими монарха пользовались громадною властью и влиянием, и даже заслоняли собою личность монарха, принужденного опираться на отдельные поддерживающие его партии или лица. Эта эпоха является одною из самых мрачных страниц истории русского престола и носит название "эпохи временщиков", или "эпохи дворцовых переворотов".

Так, после смерти Петра I, 28 января 1725 года, вступила на престол императрица Екатерина Алексеевна, провозглашенная самодержицей в одной из дворцовых зал собранными там сановниками и офицерами немедленно, как только испустил последний вздох император Петр Великий. Она старалась, чтобы ее царствование было продолжением царствования ее супруга. Главным вельможей при ней был Меньшиков, пользовавшийся неограниченной властью и доверием и успевший добиться перед последовавшею в 1727 году смертью императрицы, чтобы она в оставленном ею завещании выразила желание, чтобы малолетний Петр Алексеевич, которому завещала свой престол императрица Екатерина, пришедши в возраст, женился на одной из дочерей этого вельможи. Назначение великого князя Петра Алексеевича наследником престола вызывалось самою необходимостью, так как во всей России на него смотрели как на законного наследника и государя и попытка устранить его от престола могла создать серьезные безпорядки и даже невозможность другому лицу удержаться на престоле. Еще при жизни Екатерины Меньшикова сравнивали с Годуновым, и ему легко было понять, что выгоднее постараться упрочить свое положение при Петре II, чем действовать против него. Завещав престол великому князю Петру Алексеевичу, Екатерина в этом завещании определила порядок престолонаследия в случае, "ежели великий князь без наследников преставится". В таком случае престол должна была наследовать старшая дочь царя Петра Великого, цесаревна Анна Петровна со своими потомками, затем вторая дочь его, цесаревна Елисавета Петровна со своими потомками, а после них дочь царевича Алексея Петровича, великая княжна Наталия Алексеевна со своими потомками. При переходе престола должны были быть соблюдаемы следующие условия: 1) наследники мужского пола должны были быть предпочитаемы лицам женского пола и 2) на российский престол не могло вступить лицо неправославное и уже занимающее другой престол. Таким образом, завещание Екатерины представляло собою возвращение к искони сложившемуся в Московской Руси порядку престолонаследия. Единственным исключением из строгого соблюдения первородства здесь было только то, что дочь царевича Алексея Петровича, великая княжна Наталия, была поставлена после своих теток, царевен Анны и Елисаветы, дочерей Петра I, и писавшей завещание императрицы Екатерины.

Однако в этом завещании было довольно много неясного. Неясно было, кто должен вступить на престол, если Анна умрет прежде Петра II, - царевна ли Елисавета или потомство Анны. Непонятно было, отменялось ли право царствующего государя назначить себе преемника или завещанием устанавливался порядок, который должен был соблюдаться в случае, если государь будет умирать без завещания. По-видимому, Екатерина I хотела опять поставить престолонаследие в России на твердую почву, но так как она не отменила указа 1722 года, а сделала это в форме завещания, то все осталось по-прежнему. Петр II процарствовал только два года, успев отделаться, однако, от князя Меньшикова, сослав его вместе со своею нареченною невестою в Сибирь. Обручившись с княжною Долгорукой, он вскоре затем скончался от оспы, не достигнув 15 лет от роду. Еще при его жизни скончались его сестра Наталия Алексеевна и царевна Анна Петровна, у которой незадолго до смерти от брака с герцогом Гольштинским родился сын, тоже Петр. Так как царь Петр II не оставил никаких распоряжений, то члены Верховного Тайного совета, который управлял страной ввиду его малолетства, собрались для решения вопроса о его преемнике. Совет не стал считаться с последней волей императрицы Екатерины. Главные стремления его членов были направлены к тому, чтоб удержать за собой власть. Поэтому, оставив в стороне царевну Елисавету Петровну и маленького сына Анны Петровны, Совет решил, за прекращением мужской линии царя Петра I, передать престол в линию царя Иоанна Алексеевича и, находя неудобным воцарение замужней старшей его дочери Екатерины Ивановны, избрал императрицей следующую за ней по старшинству Анну Иоанновну, вдову герцога Курляндского. Немедленно вслед за этим Верховный Тайный совет выработал пункты, ограничивающие власть императрицы верховным советом. Члены совета полагали, что не ожидавшая русского трона Анна Иоанновна скорее согласится разделить свою власть с ними, чем совсем отказаться от нее. Анна Иоанновна действительно сначала приняла и подписала условия. Однако попытка ограничить царскую власть была встречена в России с большим негодованием. В церквах стали поминать Анну Иоанновну императрицей и самодержицей, и члены Верховного совета принуждены были признать за ней полный титул русских государей. Вслед за этим, немедленно по прибытии Анны Иоанновны в Москву, к ней явилась многочисленная депутация дворянства и просила отменить ограничение самодержавной власти.