|
Юрий Иванов |
ВСЕ О ТОМ ЖЕ |
| "Ведь только теперь, в самом центре
борьбы я вполне понял, как ничтожны,
близоруки,бессильны наши общественные деятели и
политики, наши имена
и авторитеты! Они ничего не понимают, как не
понимали до сих пор и ничему не научились".
Г е н е р а л - м а й о р М. Г. Д р о з д о в с к и й, 22 мая 1918 г. Все тот же наболевший вопрос...Предрешать или не предрешать... - Это о форме Государственного строя в будущей России. Попробуем разобраться... Предрешить - это значит решить заранее, во всяком случае раньше, чем случится основное событие - возвращение в Россию. Сколько времени еще осталось до момента возвращения, никому не известно, но не дай Бог, если времени этого не хватит до того светлого дня, когда все русские решат, С КЕМ ОНИ И ЧЕГО ОНИ ХОТЯТ. Предрешить - значит решить заранее, значит - получить ответ, совсем как в задаче. Ответ может быть правильный или неправильный, - тоже как в задаче. Правильное решение политической задачи требует знания методов или лучших путей к разрешению ее. Для сего обращаются к истории всего человечества и к истории государства, упомянутого в задаче. Не предрешать - значит явиться в Россию, не имея решения задачи в руках; значит полагаться на то, что вопрос сам собою решится при участии или без участия эмиграции. "Подождем - увидим"... А пока - "моя хата с краю" или - "как все, а наше дело маленькое". К этим изречениям, ставшим эмигрантским политическим символом веры, остается только прибавить: "Авось, небось, да как-нибудь"... Не предрешать, но все же бороться с большевиками - несколько лучше. Но цель в такой борьбе лишь в самом свержении зла, уничтожении его, без попытки заглянуть в будущее - положительное. Это самое будущее непредрешенцам, как думающим, что они активно борются, так и ничего вообще не думающим, рисуется весьма туманно и притом различно: начиная от социалистической республики и кончая "вообще" монархией. Конечно, все эти бесконечные "фракции", толки и "платформы" никогда объединиться не смогут. Теперь допустим, что все русские за границей объединились бы в одном решении и допустим, что решение оказалось бы правильным. Что случилось бы? Получилась бы колоссальная сила организованных русских, с которыми считались бы все правительства мира, так же, как сейчас они считаются с некоторыми другими рассеянными народами, умеющими объединяться. Там, в родной России, такое объединение вызвало бы огромный подъем духа, и появилась бы вера в эмиграцию, которой сейчас нет. Народное волеизъявление произошло бы автоматически, без учредилки и плебисцита. Но все это случится лишь при условии, если самую задачу мы решим правильно. Теперь обратимся к Истории: Русь была "велика и обильна", но порядка в ней не было. Призвали князей. С тех пор и до Московской Руси порядка несколько прибавилось, но не настолько, чтобы достаточно объединить весь народ для отпора татарского нашествия. Кто же вызволил Русь из-под татарского ига, кто построил могущественное государство, пред мощью которого преклонялся весь мир? - Великие Князья Московские (с Иоанна III - Самодержцы) и они же вплоть до 1917 года, в течение двух столетий - Императоры Всероссийские. Кто дерзнет отрицать это?! Не стало Царя... С этого злосчастного момента началось опять метание - началось непредрешенчество. И снова надето на нас ярмо - иго, но уже не татарское: хуже татарского во сто крат... А мы сидим у разбитого корыта и все изобретаем: "Как бы это так спасти Россию?"... Дальше 1917 года мы в историю не углубляемся, все танцуем от печки, поставленной творцами февральской революции. Что это? - затемнение мозгов?! Все говорим о "новых веяниях", о "прогрессе времени", о "невозможности вернуться к старому", о "демократическом веке". Конечно, жизнь идет вперед, и говорить о том, что все без исключения старое надо и можно вернуть во что бы то ни стало, - теперь не приходится. Как бы это ни было кому-нибудь тяжело, - надо со старым расстаться, НО лишь в той мере, в какой это необходимо и полезно для Государства; "отряхать же прах от ног своих" в отношении всего прошлого, во всем его целом - просто глупо. Надо, и очень срочно "отряхнуть" всю зловонную гниль, приставшую к нам с февраля 1917 года. В старой России было неизмеримо больше хорошего, чем плохого, и это ХОРОШЕЕ СТАРОЕ мы должны и будем защищать своей грудью. Теперь, после пятнадцатилетнего пребывания нашего в рассеянии мы многое узнали о том, как живут другие народы. Выгоды этих наблюдений - не в пользу наблюдаемых. Что греха таить - демократия переживает кризис, и едва ли из него выйдет живой. И демократы это сами вполне сознают, о чем можно судить по все чаще и чаще появляющимся в их газетах заявлениям, подобным приводимому ниже из американского "Таймса" от 13 июня: Вот что говорится там о всеми заранее оплакиваемой экономической конференции в Лондоне. "Если эта конференция окажется неудачной, и не сможет разрешить вопросы о распределении мировых богатств, - каждый здесь сознает, что единственным выходом из положения тогда будет - СДАТЬ ДЕМОКРАТИЧЕСКИЕ СВОБОДЫ ФАШИСТАМ ИЛИ КОММУНИСТАМ. Веселенькую шутку подшутила судьба, устроив так, чтобы парламент демократии был открыт последним (?!) на земном шаре - уцелевшим монархом. Здесь был открыт парламент демократии, пугающейся своей собственной тени". Сильно сказано. От себя зададим вопрос: не последний ли это демократический парламент... Что же касается испуга, то он у демократии велик - ведь могут пропасть жирные насиженные места с большими жалованьями и прочими "побочными доходами". Наша дохленькая демократия только поглядывает и сокрушается: "Плакали денежки". А ведь как просто и хорошо было ловить рыбку в мутной воде военного и послевоенного времени... Так вот, когда мировая и всесильная демократия собирается "сматывать удочки", среди нас вдруг раздаются голоса о непредрешенчестве, т. е. допускается возможность, что народу Русскому все еще захочется еще раз испробовать "демократические начала" Государственного устройства. Тяжко не соглашаться с одним из представителей среды, к которой сам принадлежишь, но я не могу обойти молчанием статью Капитана В. В. Орехова в Сотом номере "Часового" - "Мысли белогвардейца". Он говорит: "На первый план в данное время должна быть выдвинута идея борьбы с большевиками, идея познания современной России и всемерная помощь несчастному порабощенному народу. И, как и ранее, я считаю, что покуда борьба не кончена, не может быть места спорам о том, какой будет Россия; не может быть и вопроса о том, будем ли мы помогать восстановлению России, если бы даже оно случилось и под другим, не-монархическим флагом". Господин Капитан, да ведь это же только тактика, а где же та политика, ради которой Вы изволите развивать стратегию и тактику? С тактикой Вашей мы будем согласны. Какой же может быть вопрос?! Мы все уже доказали и готовы снова себя проявить, если это понадобится, в физической борьбе с насильниками нашей Родины. Ну, а ради чего борьба эта будет вестись?! Для профессионального удовлетворения, ради упоения процессом борьбы или во славу того или иного генерала, мнящего себя Наполеоном? С точки зрения профессионально-военной все это приемлемо. Командир роты заботится лишь о своем участке. Дается ему задание: "взять сопку № II" - берет сопку. Говорят ему - сидеть в окопах, - сидит и ворчит, что не пускают в бой. Все остальное его не касается. Можно ли нам, в нашем положении, оставаться ТОЛЬКО ротными командирами. Не спрашивается ли сейчас с нас большего. Конечно, проще всего сказать: "Мы войну выиграем, а там чорт с ними, с политиками, - пусть разбираются, что из этого вышло". Можно было так рассуждать только раньше, когда за нашими спинами было Правительство; теперь же все стало по-другому. Теперь "сопку" надо не только взять, но и удержать ее; войну не только выиграть, но устроить Землю свою и оборонить ее от посягательств политических проходимцев. Все мы участвовали в гражданской войне, большинство из нас изранены в боях, но во имя чего мы дрались. Можно очень просто ответить: за Россию. А позвольте узнать: за какую... Ответа нет и не будет. Белая борьба была необходима. Принимая в ней участие, мы доказали, что достойны были пожалованных нам погон Императорских Армии и Флота. Мы, белогвардейцы, были рыцарями чести и мстителями за поруганную честь Родины своей. Но кое-кто из руководивших нами были честолюбцы. Не все, но были... Не изволите ли припомнить, какая стая коршунов слеталась за нашими спинами... Не согласны ли Вы, что эти коршуны стали могильщиками героического Белого Дела. И вот этим могильщикам Вы снова хотите вверить судьбы нашей Родины... Могильщики эти были разных мастей и оттенков, так что можно сказать с уверенностью, что на шее офицеров и солдат были испробованы все имеющиеся налицо методы спасения России. ЗА ИСКЛЮЧЕНИЕМ ОДНОГО. И этот один неиспробованный метод и есть самый верный и единственно возможный. После всех экспериментов, в коих одним из слагаемых была кровь Русского Народа, включая и нас с Вами, эти спасители принялись, сидя заграницей, писать мемуары, лейтмотивом которых всегда является: "Я говорил, но меня не послушали - и вот, пропала Россия"... Когда вернемся в Россию, надо запретить писать мемуары - леса на бумагу жалко. Итак, обуреваемые местью, мы готовы были драться в союзе "хоть с чортом", лишь бы против большевиков. И было не без чертей... Теперь мы знаем, что должны идти в Россию с Христом в сердце нашем. Нашими знаменами были личные значки командующих; даже корону и крест с Орла сняли. Нашими знаменами теперь, как и встарь, должны быть Императорские Штандарты, с Двуглавым Орлом и Крестом на древке. Раньше мы дрались, мстя за поруганных родных, за свои разоренные гнезда. Теперь мы пойдем созидать свое Отечество БЕЗ МЕСТИ. Повторяем, Господин Капитан, что мы согласны с Вашей идеей немедленной помощи Русскому Народу, но не с "какой-нибудь" помощью. Мы хотим, мы стремимся, мы ДОЛЖНЫ помочь Русскому Народу так, чтобы он окончательно был спасен. Мы хотим "взять сопку" и на ней удержаться; мы хотим "выиграть войну" и результаты наших усилий закрепить путем определенным, заранее обдуманным, решенным и, если хотите, предрешенным. Мы хотим вернуть Русскому Народу его Отечество, но не на час, а на веки вечные. МЫ ХОТИМ, ЧТОБЫ КОРПУС РУССКИХ ОФИЦЕРОВ, А С НИМ И ВСЕ ПАТРИОТЫ ИМЕЛИ ОПРЕДЕЛЕННОЕ ЛИЦО; МЫ ХОТИМ ВЕСТИ БОРЬБУ БЕЗ ЗАБРАЛА. Пусть к нам приходят все, кому дорога Россия, и мы не осудим, если они слегка инако мыслят. Но пусть все русские люди, пусть весь мир знает, что мы идем к ОПРЕДЕЛЕННОЙ ЦЕЛИ, без всяких "если" и "но". Тут нам опять могут сказать: "Ну, а что если народ вас не захочет?" Будет, господа, на месте топтаться! Ведь это же сказка про белого бычка. Народ хочет порядка; он хочет, чтобы ему не мешали жить и работать. Он хочет, чтобы ему не мешали исповедывать веру в Бога Истинного и чтить Царя-Батюшку. Все остальное ему безразлично, и никакие социалистические теории его не интересуют и никогда интересовать не будут. Вспомните: кто бунтовал? Кто подрывал устои Государства? Народ?! - Глупости... Мы, интеллигенты, - мы виноваты. Мы не защитили свою Родину, мы отняли у Народа Царя... ТОГДА мы народ спрашивали?.. Нет, нет и нет! А если бы предательский план отнятия Царя у Народа посмели предложить Народу или даже только осведомить Народ об этой гнусности, так он нас растерзал бы. Потому-то, крадучись, подползли эти змеи к Царю, находившемуся в пути, и ТАЙНО от Народа, шантажируя Царя благом России и Русского Народа, с дьявольским искусством играя на великой любви Царя к Своему Народу, обманом вырвали у Него отречение, при преступном попустительстве некоторых из "вождей". Тайно - от кого? ОТ РУССКОГО НАРОДА! ОТ РУССКОГО МУЖИКА! И даже Прощальный Приказ Государя СКРЫЛИ от Народа... Так вот: ожегшись на молоке, мы дуем теперь на воду. "Чего изволите, Господин Мужик?". Нет. Сами напакостили, давайте сами за собой и уберем. Нечего к мужику теперь услужливо приставать: ему в Соловках и колхозах и без нас тошно. Слушались бы его раньше - Босфор бы теперь наш был. |
| "Воскресение России" (Стратфорд, США), № 3, 28 июля 1933 г. |
|
