|
Георгий Некрасов |
РОССИЯ, МОНАРХИЯ, ПРЕСТОЛ. Российский Императорский Дом в изгнании: история, документы, факты. |
1. Россия с незапамятных времен была монархией, а со времени Крещения Руси была православной монархией, за исключением двух периодов: Смутного Времени и Советского Ига. Поэтому неудивительно, что и в наши дни, в пост-советскую эпоху, когда Россия опять стоит на перепутьи, подымается вопрос о возможном восстановлении монархии. Монархию можно рассматривать с чисто практической точки зрения. - "Монархия, - это хлеб моей родины", как написал, с предельной степенью лаконичности известный монархический мыслитель, И.Л. Солоневич. Можно указывать, как указывают политолог И.Н. Андрушкевич, а также и Солоневич, что большим преимуществом наследственной монархии является стабильность и отсутствие борьбы за власть и за престол. Русская монархия уже свыше 1000 лет была Православной монархией. Эта зависимость от Православия была особо подчеркнута Московским Собором в 1613 году. Заповедано,
чтобыИзбранник Божий, Царь Михаил Феодорович
Романов, был Родоначальником Правителей из рода
в род, с ответственностью в своих делах перед
единым Небесным Царем,(...) От этой клятвы уйти невозможно. Вторым важным устоем русской монархии стали Основные Законы Императора Павла 1, точно указывающие КТО именно является законным наследником Михаила Феодоровича на престоле. И вот именно теперь, когда Россия вновь стоит на перепутьи, пришло время обратиться к этим двум столпам Русской государственности. И тут становтся очевидным, что в виду вероятности созыва Земского Собора поднявшейся и одновременно поднявшейся шумихи по поводу возможного престолонаследия, необходио ответить сразу на ДВА вопроса, а именно: "ЧТО?" и "КТО?" Первый: "ЧТО является сутью Основных Законов?", и второй: "КТО является носителем преемства согласно этим законам?". Знакомясь с Основными Законами, (Приложение 1), заметно, что они написаны чисто юридическим языком, что вполне естественно, так как в то время верхи общества, развращенные вольтерьянством и моральной распущенностью при Дворе Екатерины, иного бы и не приняли. И все же, внимательно изучая этот документ, нельзя не придти к выводу, что это не только, а может быть даже и не столько важный юридический документ, но, в первую очередь, это документ огромного духовного значения. Недаром Император Павел 1, человек глубоко верующий, огласил его "Во Имя Отца и Сына и Святаго Духа" в соборе. Этим Законами Он положил преграду всякому людскому призволу в вопросе о престолонаследии, произволу введенным Петром 1 и ввнесшим столько смут и дворцовых переворотов в "век императриц". С этого момента всупил в силу принцип, который лет тридцать спустя Святитель Филарет, Митрополит Московский (Дроздов) определил как "Богоизбранничество через первородство". Иными слвами, Россия может иметь только того монарха, которого ей дает Бог, путем первородства. Если учесть, что Император Павел 1 обязал всех членов Династии, включая императоров, приносить присягу на верность основным Законам, то становится ясным, что этот принцип также был установлен на все времена. Император Александр 1 дополнил Основные Законы непременным требованием равнородных браков для соблюддения престолонаследства. При нем же Основные Звконы были кодифицированы. Впоследствии к ним добавлялись пояснения и уточнения, но сам принцип их оставался неизменным - и неизменяемым. Принцип Богоизбранничества через первородство не смог быть нарушен даже тогда, когда сын Павла 1, Александр, согласившись на насильственное устранение своего отца, совершил страшное клятвопреступление, вовлекшее его в грех, пусть даже невольный, отцеубийства и цареубийства. Его право на престол осталось неоспоримым. О его личном покаянии мы можем только гадать, заметим, однако и запомним, что Бог потомства ему не дал. Уже в начале ХХ столетия принцип основных законов подвергся испытанию, когда Великий Князь Кирилл Владимирович вопреки воли Государя женился на разведенной принцессе. Которая первым браком была замужем была за братом Государыни Александры Феодоровны. Император Николай II сначала лишил Кирилла Владимировича и его потомства права наследия престола, однако же, вскоре - речь об этом пойдет позже - восстановил Кирилла Владимировича во всех его правах. Из письма Государя к Императрице-Матери Марии Феодоровне видно, что он сам чувствовал неправильность своего первоначального решения и, что с окончательным решением у него "гора с плечь спала". (А. Закатов "Император Кирилл 1 в февральские дни" Москва, 1994) Это окончательное решение Государя Николая II имело еще и то значение, что в корне отрицало всякое право земных властей, (даже власти императора!) распоряжаться порядком престолонаследия. Написанное юридическим языком, оно опять же имело духовное значение. Заметим еще, что Основные Ззаконы предписывают строгий порядок, на все случаи, включая переход наследия по женской линии и даже продолжение династии через иностранную династию, при непременном условии, что иностранный принц, наиболее близкий потомок Романовых примет Св. Првославие вместе со своим наследником. Эти же законы не допускают никаких корректировок, основанных, либо на симпатиях, либо любых иных соображениях. Из всего вышее сказанного можно сделать несколько важных выводов и заключений: Первое: Россия поклялась быть монархией с потомком Михаила Феодоровича на престоле. Второе: Россия не может иметь иного монарха, кроме того, которого дает ей Бог через первородство. Третье: Никакая земная власть не в праве вносить свои "поправки" в порядок престолонаследия. Четвертое: Любые попытки вносит такие "поправки" оказываются ни чем иным, как ПРОТВЛЕНИЕМ ВОЛИ БОЖИЕЙ. Это даже страшно писать, но уйти от этого невозможно. Вот теперь, с этой точки зрения и следует рассматривать второй вопрос: "КТО?". 2. В наши дни, когда вопросом о престолонаследии заинтересовались широкие круги, а возникшая по этому поводу полемика приобретает нередко страстные формы, переходя подчас к недопустимым выпадам, необходимо постараться разобраться в этом вопросе с предельной степенью объективности, опираясь на установленные факты и положения Основных Законов, строго различая их от различных частных мнений, на которые каждый имеет право, но которые ни в коем случае не являются ни заменой Основных Законов, ни дополнением к ним, ни к государственным актам, имеющим силу закона. Итак в марте 1917 г., окруженный трусостью, изменой и обманом, Император Николай II отрекся от престола за себя и за сына, Наследника Алексея, передав престол своему брату Михаилу Александровичу, но и он решил принять престол только с одобрения Учредительного Собрания. Основные Законы вообще не предусматривают отречения царствующего императора, а тем более и за законного наследника. Тем не менее этот исторический факт совершился. Совершился и факт "полуотречения" (иначе не назовешь) Михаила Александровича. Престол остался незанятым, но принадлежал он тому, кого Николай II именовал Михаилом II-м. Пока он был жив и не отрекся, никто не мог на Российский Престол претендовать. Поэтому подписка всех великих князей в том, что они отказываются от Престола была не только естественна, но и законна: в то время любая попытка заявить о своих правах на Престол являлась бы попыткой узурпации Престола у Михаила II. Попутно отметим, что отказывались они от Престола, но не от прав на Престол. Поэтому, в случае полного опустения Престола, их права сохранялись и их подписка становилась недействительной. Весьма вероятно - и даже предельно вероятно, что деятели февральского переворота в этой подписке усматривали полное отречение от прав, но самый текст подписки этого не подтверждает. Приведем его полностью: Относительно
прав наших, в частности и моего на
престолонаследие я, горячо любя свою Родину,
всецело присоединяюсь к тем мыслям, которые
выражены в акте отказа Великого Князя Михаила
Александровича. Что касается до земель удельных,
то по моему искреннему убеждению, единственным
последствием этого означеного акта эти земли
дложны стать общим достоянием государства. Эта подписка выражает солидарность великих князей с Михаилом Александровичем. Стоит обратить внимание на то, что слов "отрекаюсь" или "отказываюсь" в ней просто нет. Как известно, в 1922 г. Великий Князь Кирилл Владимирович принял звание Блюстителя Престола, а в 1924 г., убедившись в том, что надежд на спасение Алексея Николаевича или Михаила Александровича не было никаких, он принял титул Императора, став de jure Императором Кириллом 1-м. С этим шагом Кирилла Владимировича не все были согласны и с этого времени начинается полемика о престолонаследии. В то время за границей находилась еще Вдовствующая Императрица, вдова Императора Александра III, Мария Феодоровна. В течение царствования Александра III и Николая II она государственными делами не занималась и не являлась авторитетом по государственному праву, но имела несомненный (и немалый) моральный авторитет. Поэтому неудивительно, что Кирилл Владимирович обратился к ней с письмом, в которой он просил у нее моральной поддержки и клятвенно обещал отказаться от своего манифеста в случае, если бы либо Алексей Николаевич, либо Михаил Александрович оказались бы живыми. (См. Приложение 1.) Кирилл Владимирович просил у Марии Феодоровны только поддержки. Этой подержки он не получил. Мария Феодоровна ответила письмом на адрес великого Князя Николая Николаевича (См. Приложение 2), в котором следует отметить три момента: 1.
"преждевременность" манифеста Кирилла
Владимировича, поскольку она еще не верила в
гибель своих детей и внуков, Последний пункт до некоторой степени повторяет формулу "полуотречения" Михаила Александровича и, по-видимому, предполагает некое "избрание", что полностью противоречит второму пункту, так как именно Основные Законы требуют строгого соблюдения порядка престолонаследия, "чтобы не было ни малейшего сомнения", кому именно предстоит занять Престол. Поэтому "выборы" царя были бы грубым нарушением законности. Отметим попутно, что никаких иных возражений против манифеста Кирилла Владимировича она не выдвигала. Еще следует отметить, что хотя Кирилл Владимирович обратился к Марии Феодоровне с чатным, личным письмом, ответ посланный на третье имя был предан гласности Великим Князем Николаем Николаевичем. Мария Феодоровна ссылалась на Основные Законы, однако Николай Николаевич их не упоминает, зато говорит о необходимости решить "на русской земле", какой СТРОЙ должен быть в России. (См. Приложение 4) В этом можно усмотреть, не только отказ от Основных Законов (которым он присягал), но уже и отказ от Соборной клятвы, о которой упоминалось в первой части нашего труда. Разберемся в приведенных трех пунктах. По пункту первому надежды Марии Феодоровны были явно напрасны. (Появление "спасшихся дочерей" не играло никакой роли, поскольку в Зарубежьи имелось немало лиц имевших право на престол по мужской линии). По второму пункту против Кирилла Владимировича были выдвинуты возражения следующего порядка: 1. он не
мог иметь права на Престол по своему рождению, О последнем пункте речь пойдет позже, поскольку этот вопрос к Основным Законам не относится. Относительно пункта 3. уже говорилось, что подписка всех великих князей в том, что они "отказываются" от полузанятого Престола была не только естественной, но и вполне законной: Престол тогда принадлежал Михаилу Александровичу, но с его смертью он освободился и данная всеми великими князьями подписка утеряла свою силу. Что же касается пунктов 1 и 2 , то в них уже заключается взаимное противоречие: либо Кирилл Владимирович не имел права престолонаследия по своему рождению, либо он был лишен этого права Николаем II; - нельзя лишить человека права, которого он не имеет. Однако все же стоит разобрать эти два пункта. Делается утверждение, что Великий князь Владимир Александрович потерял право на престол в силу статьи 185 О.З. и своего брака Марией Павловной, в момент брака не бывшей православной. Упускается из виду, что эта статья относится непосредственно к императорской Фамилии, а на остальную династию распространяется статья 184, допускающая брак с инославными и даже иноверными особами "по соизволению царствующего Императора". Этот вопрос детально рассмотрен А. Закатовым, а также и Хораном (Brian Purcell Horan, New York 1997) в его ответе на чью-то анонимную статью на интернете, оспаривающую права "Кирилловичей". (Хоран, Juris Doctor, заинтересовался вопросом русского престолонаследия в бытность свою юрисконсультом американского посольства во Франции и изучил этот вопрос тщательно. К его труду мы еще вернемся). Для нас важно то, что вскоре после своего вступления на престол, вслед за гнусным убийством Александра II, Александр III издал манифест, в котором в случае своей смерти указывал на Владимира Александровича, как на регента, вплоть до совершеннолетия Навледника-Цесаревича, опираясь на сатью 45 Основных Законов, которая гласит: "45. Когда нет отца и матери, то правительство и опека принадлежат ближнему к наследию Престола из совершеннолетних обоего пола родственников молодого Императора." Этот манифест, имеющий силу закона, однозначно указывает на Владимира Александровича, как "ближнего к наследию". В то время Владимир Александрович был уже женат, а сыну его Кириллу было уже 5 лет. Можно еще указать, что в случае гибели всей Царской Семьи, а такие покушения предпринимались, Престол перешел бы в род Владимировичей. Ссылки на статью 185 поэтому являются явно несостоятельными. Более важным является вопрос о лишении Кирилла Владимировича прав на престолонаследие. Действительно, спасшийся почти чудом после гибели броненосца "Петропавловск" возле Порт-Артура в 1904 г. Великий Князь Кирилл Владимирович в сентябре 1905 г. в православном храме города Тегернзе, в Баварии, женился на Принцессе Виктории-Мелите, бывшей до того замужем за Герцогом Эрнестом Гессен-Дармштадтским, братом императрицы Александры Феодоровны. Тут возникло сразу несколько затруднений: Не было заранее испрошено согласие царствующего Монарха, чего требовали Основные Законы; к этому прибавилась и личная обида Императтрицы за своего брата, а также возмущение Императора Николая II тем, что Законы были снова нарушены, как они уже ранее были нарушены двумя великими князьями, женившимися морганатическим браком. Позже и сам брат Государя женился морганатическим браком на трижды разведенной. Государыня требовала самых строгих мер к Кириллу Владимировичу, вплоть до лишения его великокняжеского достоинства. Действительно, первая резолюция по этому поводу гласила: "Признать брак Великого Князя Кирилла Владимировича Я не могу. Великий Князь и могущее произойти от него потомство лишаются прав на престолонаследие(... ) В случае рождения от него детей дарую сим последним фамилию князей Кирилловских..." Однако, созванное для обсуждения этого вопроса Особое Совещание, в составе: П.А. Столыпин (председатель совета министров), барон В. Фредерикс, А Извольский (министр иностранных дел) и И. Щегловитов (министр юстиции) в самой категорической форме с этим не согласились, направив императору документ, подписанный всеми членами Совещания, в котором говорилось: "Устранение Верховной Властью хотя бы и преслушного воле монаршей члена Им(ператорской ) Фамилии, без его на то согласие, от прав на престолонаследие должно поколебать незыблемость коренного закона Империи о порядке наследия Престола. Всякое же прикосновение к твердоости этого закона, являющегося основой наследственной монархии, можжет в будущем явиться причиной глубоких народных волнений, привести к раздорам в Императорском доме и подорвать крепость и силу династического начала." И этот документ был УТВЕРЖДЕН Императором Николаем II, (вопреки, надо полагать протестам Императрицы). Этот утвержденный Государем документ, в отличее от прежней резолюции, имеет силу закона и любые частные мнения по этому поводу остаются частными мнениями, не имеющими никакой силы или значения. С законом можно не соглашаться, но никакое частное мнение его не может упразднить ни при каких обстоятельсвах. Несоблюдение же закона является его преступлением. К этому документу мы еще вернемся. О духовном значении этого документа уже говорилось в первой части нашего труда. Когда же у Великого Князя Кирилла Владимировича родилась дочь Мария, то Именным Указом от 15 июля 1905 г. Император повелел: "Супругу его Императорского Высочества Великого Князя Кирилла Владимировича именовть Великою Княгинею Викторию Федоровною, с титулом Императорского Высочества, а родившуюся от брака Великого Князя Кирила Владимировича с Великою Княгинею Викторией Феодоровной дочь, нареченную во св. крещении Мариею, признавать Княжною Крови Императорской, с принадлежащим правнуком Иператора титулом Высочества." В скобках заметим, что в тот момент Великая Княгиня была еще лютеранкой. После этого Именного Указа уже не могло быть никакой речи о "князьях Кирилловских". Кирилл Владимирович и его потомство вошли в строгий и стройный порядок престолонаслледия. На этом следует поставить точку. В дополнение можно еще указать на то, что до самой революции в Придворном Календаре (это документ информационного характера, отражающий положение при Дворе) порядок престолонаследия указывался следующим образом (по Придворному Календарю на 1917 г.):
Тут следует обратить внимание на то, что за отцом всегда следуют его сыновья в порядке старшинства; после смерто отца, его сыновья сохраняют свое место. Этим объясняется то, что, как видно выше, во многих случаях князья императорской крови стояли выше великих князей. Основные Законы предписывают: "53. По кончине Императора, Наследник Его всупает на Престол силою самого законо о наследии, присвоящего ему сие право. Всупление на Престол Императора считается со дня кончины Его Предшественника." Поэтому, в согласии с Основными Законами Великий Князь Владимир Кириллович имел абсолютное право и даже долг занять пустующий Престол после мученниской смерти св. братьев Николая и Михаила и св. отрока Царевича Алексея. Так он и поступил. Третий пункт, упомянутый Императрицей Марией Феодоровной касается Церкви. В те годы Русская Православная Церковь в России подверглась чудовищным гонениям, по сравнению с которыми даже гонения первых веков христианства бледнеют. Патриарх Тихон и его местоблюстители были в тюрьмах и ссылках. Вся Русская Церковь не имела возможности что-либо предпринять. За рубежом, однако, находилась и другая, меньшая, но все же значительная часть Русской Церкви, имевшая полную возможность сказать свое слово по вопросу о престолоначледии. Но в то время и эта часть Русской Церкви не была единой, будучи раздираемой расколами и разделениями. Однако ее первоиерарх, митрополит Антоний (Храповицкий), а с ним и многие другие иерархи посчитали манифест Кирилла Владимировича вполне законным, а его самого именно Императором Кириллом 1. В истории Церкви, монастыри всегда являлись, как бы совестью земной Церкви; поэтому необходимо отметить обращение настоятелей 15-ти русских обителей на св. горе Афон к предстоящему Архиерейскому собору в 1926 г., с прошением о поминовении за богослужением Государя Кирилла Владимировича, как Императора (См. Приложение 6). Признали его и великие князья, за исключением Николпя Николаевича и Петра Николаевича. Отказались признать, во-первых, генерал барон Врангель, скорее всего под влиянием Николая Николаевича, который для зарубежных военных организаций продолжал оставаться большим авторитетом, как бывший Верховный Главнокомандующий русской Армией, и ряд организаций. Однако, и тут не все было гладко: морские организации признали Кирилла Владимировича Императором. С точки зрения Закона, любые непризнания не могут иметь значения, являясь, по существу, нарушением Закона. Одновременно с изданием манифеста, Император Кирилл возвел своего сына, Владимира Кирилловича, до того Князя Крови Императорской в достоинство Наследника-Цесаревича и Великого Князя. Поэтому странно читать заявления, что, мол, титул Великого Князя был присвоен Владимиру Кирилловичу Римским Папой, "вопреки Основным Законам". Получается, что это достоинство, которого Римский Папа не имел права никому присваивать, было присвоено им лицу, имевшему это достоинство уже с 1924 г., именно на основании Основных Законов. Такого рода заявления являются явной дезинформацией. В зарубежьи нередко приходится читать, что, мол, Владимир Кирриллович "не имеет никаких прав", или "в сущности не имеет ниаких прав" на Престол. Большинство этих мнений опираются на уже рассмотренные выше доводы. К ним еще прибавляется, что он всего лишь "князь" и что его мать не была православной. Вспомним, что при рождении первого ребенка Кирилла Владимировича, Марии Кирилловны, Именным Указом новорожденной было присоено звание "Высочества" и "Княжны Крови Императорской, как правнучке императора", в данном случае Александра II. Этим Указом она, а следовательно и все ее последующие братья и сестры вводились, как было сказано выше, в стройную и строгую систему династического порядка, без каких-либо ограничений. Владимир Кириллович родился уже после февральского переворота, при "полузанятом" Престоле, когда уже никакик именные указы не могли издаваться. Но на него автоматически распространялся вышеприведенный Указ, в силу которого он от рождения становился "Высочеством" и "Князем Крови Императорской". Одновременно в силу порядка о престолонаследии, по которому за каждым отцом (при условии равнородного брака) следуют его сыновья в порядке старшинства, Владимир Кириллович занял место непосредственно после Кирилла Владимировича, впереди всех остальных великих князей. После рождения сына, Великая Княгиня Виктория Феодоровна приняла православие, поэтому было соблюдено требование Основных Законов, чтобы возможный, тогда еще только "возможный" Наследник воспитывался в православной семье. Когда
же Великий Князь Кирилл Владимирович принял
титул Императора, принадлежавший ему в силу
Основных Законов, то естественно, что его старший
Те, кто оспаривают целесообразность принятия Кириллом Владимировичем Императорского титула, избегают упоминать и о том, что его старший сын следовал за ним в порядке престолонаследия. 3. Теперь необходимо сказать еще несколько слов о том, что очень часто выставляется как главное моральное препятствие для признания прав Кирилла Владимировича: о "красном банте", а, следовательно и измене присяге. После тщательного исследования проведенного историком А. Закатовым, приходится, по крайней мере, сомневаться в том, что этот случай действительно имел место, а не является очень удачно пущеной демагогической клеветой, принятой на веру и, как это часто бывает, от достаточно частого повторения, ставшей "всем известным фактом", не требующим доказательств. (Смотри: А. Закатов: "Император Кирилл 1 в февральские дни 1917 года", Москва 1994 г.) Так, например В.Кожинов, в своем весьма серьезном труде "Черносотенцы и Революция" (Москва 1998 г.) упоминает о "красном банте" без подтверждающих сносок. Необходимо вспомнить, что и главный противник Кирилла Владимировича, Великий князь Николай Николаевич, запятнал себя еще до февральского переворота, не предупредив Государя о готовящемся заговоре, а в дни переворота "коленопреклоненно" требовал от Императора отречения. Это было особенно больно Николаю II: "Как, и Николаша тоже?!" (См. Ген Воейков: "С Царем и без Царя", Москва...) Но даже предположительно допустив, что "красный бант" действительно был, то необходимо вспомнить измену присяге Цесаревича Александра Павловича, о которой говорилось ранее. И это ни тогда, ни теперь не давало повода никому говорить, что Александр 1 Благословенный не имел права быть на Престоле. Имеется еще один момент, ничего не значущий для неверующего, но очень много говорящий человеку верующему: вскоре после февральского переворота Бог дал Кириллу Владимировичу сына, прдолжателя его рода. Сравним это с бездетностью Александра 1. Не знаю, решится-ли кто-нибудь отрицать в этом наглядное проявление Воли Божией, Божьего Промысла? Ведь мог же ребенок быть мертворожденным, а он пробыл свыше 50 лет Главой Династии, пережил всех имевших право престолонаследия мужских Членов Династии, дожил до падения советского ига и услышал спонтанное пение народом гимна "Боже Царя храни". Запомним это. Вторым морально-политическим препятствием для признания прав Кирилла Владимировича является то, что он "связался с младороссами". Безусловно, партия, или движение "младороссов" в конечном итоге запятнало себя сползанием в "совпатриотизм", однако их исходные позиции были лишь признанием того, что революция внесла необратимые перемены, как в экономическую, так и в социально-политическую жизнь России, а следовательно, простого возврата к прошлому, к 1913 году уже не могло быть. Эта точка зрения до некоей степени совпадала со взглядами самого Кирилла Владимировича, что многих от него сразу оттолкнуло. В результате этого младороссы оказались одной из немногих политических организаций поддержавших его. Многие же другие организации и лица Белой эмиграции предпочитали видеть на Престоле предтавителя более консервативного течения, Николая Николаевича, с его престижем бывшего Верховного Главнокомандующего в Великой войне, несмотря на то, что в порядке престолонаследия он был далек от Престола. Не проявилось-ли тут некоторое желание "корректировать" Божий Промысел? Заметим заодно, что Николай Николаевич, которого еще задолго до ревлюции его супруга именовала "Николаем 111", был бездетным. Постепенное сползание младороссов на все более левые позиции началось позже и привело к тому, что после кончины Кирилла Владимировича, его сын Владимир Кириллович с ними решительно порвал. С точки зрения Основных законов и их главного принципа Богоизбранничества через первородство, ни первый, ни второй вышеупомятуе аргументы, выдвигаемые пртив Кирилла Владимировича, не могут быть признаны, как имеющие какое-либо значение. Но ими стараются пользоваться. Имеются еще два довода выдвигаемые против Кирилла Владимировича. Первое, - это, что могло существовать тайное отречение его от престтола, а второе, что Михаил Александрович намеренно не отрекся от Престола полностью, чтобы не допустить Кириллу Владимировичу вступить на Престол. Относительно первого, можно сказать, что выражение "могло существовать" одновременно означает и, что могло и не сущществовать; Это область догадок, которыми можно пользоваться в романах. И только. Помимо того, если такое "тайное отречение" и существовало, то следует обратиться к Основным Законам: "38. Отречение таковое, когда оно будет обнародовано и обращено в закон, признается потом уже невозвратимым." Следовательно, если такое "тайное отречение" действительно и существовало, но не было обнародовано и обращено в закон, то оно осталось недействительным. Относительно второго довода, то тут необходимо вспомнить, что у Михаила Александровича были почти что считанные минуты, в обстановке бурлящего мятежом Петрограда, под перекрестными доводами думских депутатов: Гучков и Милюков настаивали на принятии им Престола, а Керенский настаивал на отречении и конце монархии. Все это застигло Михаила Александровича врасплох. Блестящий боевой генерал, будучи женат морганатическим неравнородным браком, он никогда не готовился к принятию Престола и был далек от политики. Трудно представить, чтобы в этот короткий отрезок времени данный ему на размышления, он стал бы заниматься маккиавелизмом. Это опять же догадки. Но уж если делать догадки, то не логичнее-ли было бы предположить, что именно Гучков и Милюков, только что добившиеся свержения Императора Николая II, не желали видеть на Престоле волевого адмирала, Кирилла Владимировича? Почему профессор Милюков, знаток государственного права, не указал на незаконность "полуотречения"? Ведь он-то должен был знать, что в случае отречения Престол переходит к следующему, то есть к Кириллу Владимировичу. Это как-то не вяжется с "красным бантом". Закатов указывает еще, что версия о "красном банте" исходила от Родзянки, одного из февральских заговорщиков. Для них, очевидно, Кирил Владимрович никак не был своим. Еще есть один исключительно интересный момент: А. Страхов ("Церковь Революция и Монархия", "Жизнь за Царя" 7-8, 1996г) цитирует обновленческого архиепископа Николая (Соловей) по книге "Почему вожди тихоновщины не пошли на собор Российской Православной Церкви 1 октября 1925 г", где Святителю Тихону Исповеднику, Патриарху Московскому, вменяется в вину его собственноручное письмо, в котором Святитель отказал в благословении Великому Князю Николаю Николаевичу "раз есть законный прямой наследник Престола - Великий Князь Кирилл". Не сказано, кому дложен был архиепископ Николай, назначенный в Южную Америку, это письмо доставить, передал-ли он его кому-либо, какова судьба этого письма? Мы даже не знаем, существовало-ли оно вообще, - все, что мы знаем, это то, что написано в упомянутой книге. Если принять эти сведения на веру, то окажется, что Святитель Тихон видел вопрос о престолонаследии точно так же, как и глава Зарубежной части Русской Церкви, Митрополит Антоний. В таком случае все попытки выдвижения Николая Николаевича как "Царя" можно рассматривать как попытку узурпации Престола. Если же принять, что письма не существовало, и что написанное обновленческим архиепископом было просто гнусным доносoм на Патриарха Тихона, то тогда придется заключить, что именно верность Кириллу Владимировичу была одиозна в глазах ЧК / ГПУ, а следовательно и сам он был в их глазах опасной личностью. (В сущности эта книга и в первом случае тоже являлась доносом!) Тогда придется сделать и еще одно заключение, что компетентные в этом отношении органы должны были постараться сделать все возможное, чтобы скомпрометировать Кирилла Владимировича, как путем дезинформации, так и просачиванием в ряды младороссов. Приходится признать, что в этом они добились известного успеха. Если же вспомнить, что к Кириллу Владимировичу относились враждебно, как февралисты, так и наиболее консервативные слои Белой эмиграции, то любой компромат падал на плодородную почву. И все это заслоняло собой положения Основных Законов. С этой поры также началось и своевольное истолкование Основных Законов, которое продолжается и в наши дни. 4. C кончиной Императора Кирилла Владимировича, Великий Князь Владимир Кириллович имел полное право принять титул Императора. Он этого не сделал, приняв титул Главы Императорского Дома и Местоблюстителя Престола. Как такового его признало большинство Членов Дома Романовых, а также и Архиерейский Собор Русской Православной Церкви Заграницей, обратившись к Великому Князю Владимиру Кирилловичу с Грамотой в октябре 1939 года, в которой говорится: "...
Собор Русских Архиереев Заграницей обращает
свой взор к Вашему Императорскому Высочеству,
Чтобы единодушно приветствовать Вас в качестве
Главы Российского Императорского Дома и
призвать благословенре Всевышнего на Ваше
служжение России, коему Вы посвятили себя, приняв
по праву первордства, это высокое звание." К этому времени Русская Зарубежная Церковь объединяла около 94% приходов в Зарубежьи, - в Европе (за исключением юрисдикции Парижского Экзархата Митрополита Евлогия), в Америке, (где в то время расделение было изжито), на Дальнем Востоке (Маньчжурия и Китай) и даже уже в Австралии. (М. Назаров "Миссия русской эмиграции",) . Таким образом этот Собор мог говорить от лица всей Русской Православной Церкви Заграницей. Великие Князья Борис Владимирович, Андрей Владимирович и Дмитрий Павлович, а также князья Гавриил Константинович и Всеволод Иоаннович, собравшись подписали "Обращение Членов Российского Императорского Дома", в котором безоговорочнро признали, что Наследие Престола принадлежит Великому Князю Владимиру Кирилловичу. (См. Приложение 9). Не присутствовавший на собрании Князь Андрей Алексанлрович обратился к Великому Князю Андрею Владимировичу с письмом, в котором, в частности, заявил: "...не
вижу, почему семейству нужно подписывать это
заявление, когда само собою разумеется после
кончины Кирилла, как главы Императорского Дома
его сын воспринимает старшинство, я лично
признавал Кирилла и таким же теперь признаю его
сына..." Приведенное ранее послание Архиерейского Собора подтвердило ответ Первоиерарха Русской Зарубежной Церкви, Митрополита Анастасия, к которому Владимир Кириллович обратился за благословенрем после принятия обязанностей Главы императорского Дома. В своем ответном послании от 30 октября / 13 ноября Митрополит Анастасий говорит: "Вашему
Императорскому Высочеству указано быть ныне и
Носителем и Хранителем этого священного
Царственного первородства, дабы не погасла
историческая свеща в сумерках наших смутных и
скорбных дней." Из этого видно, что признание Владимира Кирилловича Русской Православной Зарубежной Церковью было полным и безоговорочным. Приведенное выше постановление Собора подтвердило и правильность позиции занятой тогда уже покойным Митрополитом Антонием в вопросе о престолонаследии. Оно также отчасти исполнило и то, чего просили от Собора 1929 года Афонские старцы. (В скобках можно отметить, что также было исполнено одно из пожеланий Вдовстующей Императрицы Марии Феодоровны, тогда уже также покойной). На такую же точку зрения стал в 1991 году, после падения советкой власти и Патриарх Московский и Всея Руси Алексий 11, когда Великий Князь Владимир Кириллович, (после падения советской власти, подчеркиваем!) в ноябре 1991 года посетил С.-Петербург, чтобы принять участие в возвращении бывшей императорской столице ее первоначального исторического имени. Последовавшее за этим неожиданное выступление Архиепископа Лос Анжелосского Антония (Синькевича) "лишившего" Владимира Кирилловича и его потомство всех прав на Престол, за то, что он ездил в Россию и принял благословение от Патриарха, не может изменить факта признания Владимира Кирилловича уже не только Собором Русской Зарубежной Церкви (первоначально), но и всей Русской Православной Церковью в лице ее Предстоятеля. Это выступление настолько пртиворечит Основным Законам, что приходитса задуматься, понимал-ли Архиепископ Антоний, что он делает попытку эти Законы изменить? Тогда необходимо спросить: а правомочен-ли был Архиепископ Антоний единолично вносить изменения в Основные Законы, внося дополнителные критерии? На этот вопрос можно ответить только отрицательно. Тут следует сделать небольшое отступление, чтобы рассмотреть причины этого выступления. Это выступление, внесшее немалое смущение даже в монархические круги русской эмиграции, опиралось на постулат, что Великий Князь Владимир Кириллович "поехал в Советский Союз и этим поддержал советских богоборческих правителей, а также принял благословение от патриарха, бывшего агентом КГБ". Возможно и даже весьма вероятно, что Епископу, а затем и Митрополиту Алексию приходилось в какой-то большей, или меньшей мере сотрудничать с КГБ. Однако став Патриархом, он сразу пошел на разрыв с компартией. При вступлении в должность президента РСФСР Ельцына, Патриарх поручил его молитвам "мученников нового времени" т.е. Новомученников, тогда прославленных только Зарубежной Церковью, и в присутствии соетских вожаков резко сказал о том, что получилось из того, что "некогда коммунистические правители России задумали построить жизнь без Бога". Затем он выступил за возращщение Санкт-Петербургу его исторического имени. В бурные августовские дни 1991 года, в отличие от ряда членов своего Синода, он решительно стал на сторону Ельцына, освятил и послал ему трехцветный флаг, ставший с того дня Российским Государственным флагом. Тогда же в агустовские дни, мэр тогда еще Ленинграда, А. Собчак, провел борьбу с советскими путчистами подняв одобренный Императором Николаем 11 трехцветный флаг с Двуглавым Орлом. Он же до того выиграл тяжелую борьбу за переименование северной столицы, за возвращения ей ее исторического имени. И вот на торжества переименования он и пригласил Великого Князя, как Главу Императорского Дома. Мог-ли Великий Князь уклониться? Не было ли бы это воспринято, как дезертирство в начавшейся борьбе за возрожденик России? Его поезда была воспринята в России именно, как его включение в эту борьбу. Торжественная встреча его Патриархом лишь увеличила значение его приезда. Из этого нельзя не заключить, что выступление Архиепископа Антония (Синькевича) было полностью ошибочным и было скорее мотивировано политическими эмоцями уже дожившего до глубокой старости иерарха. Оно было и остается недействительным и никоим образом не может поколебать принципа Богоизбранничества через Первородство. 5. Теперь необходимо рассмотреть вопрос о браке Великого Князя Владимира Кирилловича. В октябре 1948 года он женился на Княжне Леониде Георгиевне Багратион-Мухранской. Некоторые в этом сразу же усмотрели морганатический брак. Даже до сих пор многие оспаривают равнородность этого брака. С их точкой зрения нельзя согласиться. Князья Багратион-Мухранские, из Царственнного Дома Грузии, Багратионов, сами являлись владетелными Князьями Мухранскими, вместе с Царем Грузии передавшие свой венец Императору Всероссийскому в конце 18-го столетия. При этом, по Георгиевскому Трактату 1783 года, Грузинская Динасия сохраняла свое Царственное Достоинство. (W.E.D. Allen, "History of the Georgian People", London 1932). Георгиевский Трактат никогда никем не отменялся, а также и Багратионы никогда не отрекались от своих прав на это достоинство. Уже упомянутый нами в начале труда Хорен, уделил много внимания рассмотрению вопроса о Багратионах и пришел к заключению, что в России условия этого трактата в течение 19-го столетия постепенно перестали соблюдаться и только при Императоре Николае 11 было обращено внимание на незаслуженное унижение Багратионов, которых обычно стали приравнивать к российским аристократам. Так, когда Великая Княжна Татьяна Константиновна (впоследствии, после смерти мужа в бою с германскими войсками принявшая постриг и потом более известная, как игумения Тамара) выходила замуж за Князя Багратион-Мухранского, при этом отрекшись от прав на Престолонаследие, то Царская Чета, Император Николай 11 и Императрица Александра Феодоровна сказали отцу невесты, Великому Князю Константину Константиновичу, что они бы не считали этот брак неравнородным, так как Багратионы, подобно Орлеанам сохранили свое Царское достоинство. (Заявление ВМС). Конечно, во время брака род Багратион-Мухранских не занимал Престола Грузии. Но существенно-ли это? Вспомним, что Император Александр 111 и Императрица Мария Феодоровна сватали Наследника Цесаревича Николая Александровича за Принцессу Элен, дочь Людовика, Графа Парижского, главы французского рода Бурбонов, потомка королей Франции и Претендента на Французский трон. Этому, однако, помешала любовь Николая Александровича к Принцессе Алисе, будущей Императрице. (Greg King. "The Last Empress", New York 1994). Во время сватовства род Бурбонов (Орлеанская ветвь) также не был на Троне, будучи дважды свергнут, но он безусловно оставался царственным родом, что вполне удовлетворяло Императора Александра 111. Таким
же царственным родом является и род
Багратион-Мухранских и, как таковой был признан и
Испанским Королевским Домом. В 1946 году в виду
предстоящей свадьбы Инфантессы Мерцедес с
Князем Ираклием Георгиевичем
Багратион-Мухранским, Инфант Дон Фернандо, Принц
Баварский, запрсил Великого Князя "Переданный
через посредство испанского посланника в Берне -
графа де Байлена. Мой ответ Инфанту был
положительный, ибо, после продолжительного и
тщательного изучения истории Грузии и
Грузинского вопроса, и испросив совета Моего
дяди, Великого Князя Андрея Владимировича, брата
Моего покойного Родителя, Моих советников и
после письменного сношения с
профессором-историком М. Мускелишвили, Я считаю
справедливым и полезным признать царское
достоинство старшей ветви Семьи Багратионов, как
и ее членов именоваться Князьями Грузинскими и
титуловаться Царскими Высочествами. Главой этой
семьи является, ныне здравствующий Князь Георгий
Александрович." В своем труде Хорен говорит, что этим Актом Владимир Кириллович завершил начатое Императором Николаем 11 восстановление признания царственного достоинства Багратионов. Можно еще указать на то, что этот акт был дан за полтора года до брака Великого Князя и никак не может считаться "оправданием своего поступка". Для Грузин вопроса о статусе Багратионов не было; когда в 1992 году был низложен диктатор Грузии Гамсахурдия, то в грузинских военных верхах возникла мысль о восстановлениии монархии в Грузии, как гарантии против очередной диктатуры и они на этот предмет вступили в переговоры с Князем Георгием Ираклиевичем, племянником Леониды Георгиевны. Это начинание, однако сорвалось (по крайней мере на предвидимый срок) с приездом в Грузию Шеварнадзе. Думается, что всего выше указанного должно быть достаточно чтобы отбросить все аргументы о "морганатическом браке". Однако, как и следовало ожидать сразу же стали выдвигаться и другие возражения, которые следует разобрать: 1.
Владимир Кириллович женился не на княжне
Багратион-Мухранской, а на миссис Керби, Начнем с конца. Скончавшийся в Австралии известный публицист Анатолий Григорьевич Макриди лично был знаком с сестрой Великой Княгини, Княжной Марией Георгиевной. В личном разговоре с автором этих строк он сказал, что она бы только горько рассмеялась, услышав про себя такое. В своем письме в редакцию газеты "Наша Страна", (Буенос Айрес), которое приводит в своем труде граф Д.Н. Вуич ("Памятка для русских людей", Москва 1993 год), А. Макриди указывает, что Княжна жила в СССР в бедноте, скрывая свое происхождение, но все же провела 8 лет в лагере в Нарымском крае и, тем не мене,е. осталась образцом достоинства, нравственности и порядочности. Он также отметил, что один из авторов этой дезинформации, некто Кварони, бывший итальянский консул в Тифлисе, прислал Князю Георгию Александровичу Багратион-Мухранскому извинительное письмо, отказавшись от своих слов. Продоложим дальше. Действительно, считается, что род Багратидов, включая Багратионов и Багратуни, ведет свой род от Царя Давида и стал христианским еще в апостольские времена. С тех пор этот род стал родом христиаанских монархов, сначала Армении, а потом Грузиии является старейшим родом христианских монархов. Среди этого рода были и святые, как, например, святой Благоверный Царь Давид Возобновитель и Святая Царица Тамара. (Можно еще вспомнить, что и христанские Императоры-Негусы Эфиопии также ведут свой род от Царя Давида). Такое возражение против Багратионов является не только демагогическим, но и кощунственным, будучи оскорблением Пресвятой Богородицы, Которя также была потомком Царя Давида! Что же касается "еврейских предков" Леониды Георгиевны, то из составленной Председателем Историко-Родословного Общества в Москве С.В.Думиным родословной видно, что за последние 200 лет в родословной есть православные, есть католики и есть лютеране. Что же касается польской семьи Злотницких, на которых любят указвыать, как на евреев, то они были из польской шляхты, Герба Новины (Новина-Злотницкие). Мы снова имеем дело с дезинформацией. К этому можно было бы еще добавить, чо согласно Основным Законам, еврейские предки не являлись бы препятствием. Основные Законы не ставят никаких рассовых ограничений. Тут однако может возниунуть еще одно "препятствие" (и приходится удивляться, что никто этого не выдвинул!). Поскольку со времен Владетельного Князя Мухранского Ираклия 11, прямого предка Леониды Георгиевны, род Багратион-Мухранских имел также потомков дворянских и шляхетских родов, то естественно поднимается вопрос, не утерял-ли этот род свою царственность? На это следует ответить, что абсолютное требование равнородных браков находится в Российских Основных Законах, обязательное для членов Российского Императорского Дома Романовых, а также для некоторых германских династий. На другие династии, у которых нет этого требования, оно не может быть распространено. Так, например, Король Англии Георг VI был женат на аристократке, графине Стратмор, а его дочь стала Королевой Елизаветой 11, также ее сын и Наследник женился на аристократке (впрочем, неудачно). У каждой страны и у каждой династии свои законы. Теперь о возражении, что Владимир Кириллович женился "не на Княжне Багратион-Мухранской, а на миссис Керби". Действительно, Ленида Георгиевна была замужем первым браком за американцем Керби, однако, как следует из того, что брак Кирилла Владимировича на разведенной был в конечном итоге одобрен Императором Николаем 11, то этим был создан определенный прецендент на случаи второго брака и не играет никакой роли, за кем именно была замужем невеста. Достоинство рода невесты от этого не может пострадать. Так что и это возражение следует признать чисто демагогическим. От брака Великого Князя Владимира Кирилловича и Великой Княгини Леониды Георгиевны Бог дал Великокняжеской Чете только одного потомка, - дочь Марию Владимировну. 6. 23 декабря 1969 года Великий Князь Владимир Кириллович издал "Обращение к Российским народам", в котором говорится: "Возложенный на Меня Господом Богом, по дошедшему до Меня верховному праву Первородства сан Главы Российского ИМПЕРАТОРСКОГО Дома, законного преемника прав и обязанностей Императоров Всероссийских, повелевает Мне охранять Государственные Основные Законы Российской Империи о Престолонаследии и неразрывно с ними связанное Учреждение об ИМПЕРАТОРСКОЙ Фамилии. В силу этого напоминаю о существеном условии в Законе содержащемся, что потомство могущее произойти от брака Лица ИМПЕРАТОРСКОЙ Фамилии с лицом не имеющим соответственного равнородного достоинства, не наследует прав, принадлежащих Членам ИМПЕРАТОРСКОЙ Фамилии, в частности права на наследование Простола. В таком положении находиттся потомство ныне здравствующих Князей ИМПЕРАТОРСКОЙ Крови, так жк, как и потомство, происшедшее от морганатических (т.е. неравнородных) браков уже скончавшихся членов ИМПЕРАТОРСКОГО Дома. Вряд-ли можно предположить, что кто-либо из здравствующиъх до сих пор Князей ИМПЕРАТОРСКОЙ Крови, принимая во внимание Их возраст, сможет вступить в новый, равнородный брак и, тем более, иметь потомство, которое стало бы обладать правом Престолонаследия. Ввиду вышеизложенного, в согласии с Государственными Основными Законами Российской Империи, Наследие Престола, по смерти всех мужеских членов ИМПЕРАТОРСКОГО Дома, неминуемо перейдет в женское поколение нашей Семьи. По тем
же законам, старшей в порядке наследования
Престола в женском поколении и в то же время,
единственной, кто может иметь правомощное
потомство является в настоящее время
Первородная Дочь Моя Ее ИМПЕРАТОРСКОЕ
Высочество Государыня Великая Княжна Мария
Владимировна. Когда
же право наследия Престола, после кончины
представителей мужеской линии Династии,
неизбежно перейдет в женскую линию, Тогда
Государыня Великая Княжна Мария Владимировна,
Блюстительница Престола, станет Главой
ИМПЕРАТОРСКОГО Дома Романовых.
"30. Когда пресечется последнее мужеское поколение сыновей Императора, наследство остается в сем же роде, но в женском поколении последне-царствовавшего, как в ближайшем к Престолу, и в оном следует тому же порядку, предпочитая лицо мужеское женскому; но при сем не теряет никогда права то женское лицо, от которого право беспосредственно пришло." Формально, последним лицом, законно носившим титул Императора, был Кирилл Владимирович. Промыслу Божию было угодно, чтобы Великий Князь Владимир Кириллович пережил всех Великих Князей и Князей Крови Императорской, имевших право престолонаследия, а поэтому, после его смерти великая Княгиня Мария Владимиролвна стала уже не только Блюстительницей Престола, но и Главой Дома Романовых. В своем "Обращении", датированым Днем Святой Пасхи 1992 года, то есть через несколько дней после кончины Великого Князя Владимира Кирилловича, Великая Княгиня писала: "Великая историческая заслуго Моего Отца (...) состоит в том, что в течение всех пятидесяти пяти лет возглавления Им Российского Императорского Дома, Он, как завещал своим наследникам во дни татарского ига Великий Князь Симеон Иоаннович, никогда не давал "свеще угаснуть". Сохранив эту свещу неугасшей вплоть до сегодняшнего дня, Мой Отец передал ее мне. И теперь, венрная Своей клятве, Я понесу ее дальше. Настоящим
заявляю, что в полном соответствии с волей Моего
Отца и в глубоком сознании лежащего на Мне долга,
Я преемственно воспринимаю по дошедшему до Меня
наследственному верховному праву Главы
Российского Императорского Дома, все права и
обязанности, принадлежащие Мне в силу Основных
Законов Российской Империи и Учреждения об
Императорской Фамилии. (...) Это Обращение не было единодушно принято. Одной из причин было уже упомянутое и разобранное выступление Архиепископа Антония Лос Анжелосского (Синькевича), объявившего не только Владимира Кирилловича, но и его потомство лишенного права престолонаследия, что резко противоречило как букве, так и духу Основных Законов и дало оружие для новых нападок на линию Кирилловичей. К этому проибавились нападки связанные с замужеством Великой Княгини, ранее Великой Княжны Марии Владимировны. Великая Княжна вышла замуж в 1976 году за Принца Франца-Вильгелма Прусского (то есть из германской династии Гогенцоллернов), который перед браком принял Православие и получил от Владимира Кирилловича титул Великого Князя Михаила Павловича. Это соответствовало предписаниям Основных Законов: "6. Та же верховная самодержавная власть принадлежит Государыне Императрице, когда наследство Престола, в порядке для сего установленом, дойдет до лица женского; но супруг Ее не почитается Государем; он пользуется правами и преимуществами наравне с супругами Государей, кроме титула." Заметим и запомним, что при непременном требовании равнородных браков, "супругом Государыни Императрицы", а до того Наследницы Престола, только и может быть "иностранный принц". Иными словами, супуг самодержавной Императрицы не становится Императорм, а остается Великим Князем. Тем не менее, это не предотвратило высказывания о том, что Великая Княжна стала германской Принцессой Марией Гогенцоллерн и "следовтельно лишилась всяких прав" быть продолжательницей рода Романовых. На этом делают ударение некоторые представители морганатических потомков рода Романовых. Сына же Марии Владимировны, юного Георгия Михайловича, они просто называют "Георг Гогенцоллерн". Такая критика не может не вызвать недоумения. Стоит вспомнить, что Родоначальником современных Романовых был внук Петра Великого по женской линии, Герцог Карл-Петер-Ульрих Готторп-Гольштинский (отец Императора Павла 1), вступивший на Российский престол с именем Петра 111. Таким образом сама простая логика требует, чтобы мы признали, либо, что Род Романовых прекратился с Императрицей Елизаветой Петровной, либо правомощность сохранения династической фамилии по женской линии. Двойной стандарт недопустим! Следует вспомнить, что в 1913 году Россия праздновала 300-летие Дома Романовых. Из этого явно следует, что при приезде в Россию, став Наследником, Герцог Карл-Петер-Ульрих принял фмилию Романовых., что создало совершенно четкий прецендент. Поэтому воспитанный Владимиром Кирилловичем сын Марии Владимировны и родился и остается Романовым. Роберт Мэсси, в своей книге "Romanovs, the Last Chapter..." пишет, что после развода с Великой Княгиней Марией Владимировной, бывший Великий Князь Михаил Павлович заявил ему, что его сын является германским принцем. Безусловно, Георгий Михайлович, по своему отцу при рождении занял некое место в порядке наследия Трона Германии; однако же по своей бабушке он также занял некое место в порядке наследия Престола Грузии! От этого он никоим образом не утратил свое место в порядке наследия Престола России. Хорошо знакомый с династичекими порядками, Хорен упоминает, что при своем рождении Владимир Кириллович был не только четвертым в порядке наследия Российского Престола, но (по своей матери) также и двадцатым в порядке наследия Трона Великобритании. Чтобы не быть обвиненными в пристрастии, процитируем еще один параграф Основных Законов: "35. Когда наследство дойдет до такого поколения женского, которое царствует уже на другом Престоле, тогда наследующему лицу предоставляется избрать веру и Престол, и отрещись вместе с Наследником от другой веры и Престола, если таковой престол связан с законом; когда же отрицания веры не будет, то наследует то лице, которое ближе к порядку." Согласно этому закону, за Георгием Михайловичем в порядке русского престолонаследия следуют, действительно "иностранные принцы", которых необходимо искать среди немалочисленных потомков Русских Великих Княжен, вышедших замуж за членов иностранных династий в 19 столетии. Это уже другая тема, выходящая за рамки данного труда. (Одним из них является Михаил, Герцог Кентский, из ветви Владимировичей, и его дети). Процитируем и еще один параграф Основных Законов: "36. Дети происшедшие от брачного союза лица Императорской Фамилии с лицем, не имеющим соответственного достоинства, то есть не принадлежащие ни к какому царстующему или владетельному дому, на наследвание Престола права не имеют." Этот параграф начисто упраздняет возможные претензии всех ныне здравствубщих потомков морганатических браков Романовых. Против этого выдвигается аргумент, что в 1911 году Император Николай 11 разрешил Князьям Крови Императорской жениться на лицах не имеющих соответствующего достоинства. Такое разрешение действительно было дано, но в документе было повторено, что потомство от таких браков теряет право престолонаследия. Выше приведенный параграф 36 остался в силе. Сейчас невозможно говорить о пересмотре Основных Законов. Пока есть законные наследники, мы должны принимать Монарха, которого нам дает Бог, по принципу "Избранничества через Первородство". 7. В 1917 году, в основном последовав за революцией, Россия подпала под страшное проклятие Собора 1612 года. По словам Митрополита Виталия, даже церковная иерархия не совсем понимала, что именно происходит в России: "...России,
как перламутровой ракушке, дано было хранить
драгоценную жемчужину - Церковь Христову.
Подобные мысли уже не господствовали в умах ни в
духовенстве, почти всех рангов, ни даже у
светских благочестивых мыслителей. А ведь сатана
именно и обрушился со всей яростию на этот оплот
вселенского Православия, в безумии своем желая
стереть с лица Земли Истину." Россия срадает за свое отступление вот уже более трех чевертей века. Когда это кончится? Не тогда-ли, когда Россия преодолеет грех 1917 года? Установление строгого поста и покаянной молитвы в день 17 июля в течение многих лет подготавляло Зарубежную Русь к прославлению Новомученников, во главе с Царской Семьей в 1981 году. Это был подвиг принесенный Зарубежной Русью и Зарубежной Церковью от лица всей России. И не случайно это прославление было широко воспринято русскими верующими людьми в России. Но для полного преодоления противления Божьему Промыслу необходимо еще и принятие того Монарха, которого Бог нам дает; необходимо возвращение к принципу "Богоизбранничества через первородство"". Возникает вопрос: не является-ли это все продолжающееся противление Божьему Промыслу, от кого бы то ни было оно не исходило, какую бы форму оно не принимало и какие бы доводы в объяснение не приводились, причиной, почему борьба за возрождение России все еще не увенчалась успехом, даже после падения советской власти? В этом
плане следует обратить внимание на то, насколько
вся кампания против рода Кирилла Владимировича
построена на эмоциях и на дезинформации, которую
в свою очередь можмно подразделить на следующие
категории: В последнем случае часто просто коробит от той озлобленности (а иногда и просто злобы), с которой эта ложь преподносится и невольно напрашивается вопрос, почему именно Кирилл Владимирович и его потомство оплетаются некоей "черной легендой", какой в свое время оплетались и Император Павел 1 и св. Царь-Мученник Николай 11? Не потому-ли, что тому, кого Сам Спаситель мира назвал "отцом лжи", настолько страшно возвращение на Престол Святой Руси Богоизбранника через первородство, могщего снова стать Удерживющим (или Удерживающей)? Как кто-то в России недавно сказал: "Нам поставлено испытание на верность". Да поможет Господь это испытание выдержать! Георгий
НЕКРАСОВ, |
Монархистъ |
