В
Своем Манифесте от 31 августа по ст. ст. 1924 г. Его
Императорское Высочество Великий Князь Кирилл
Владимирович удостоверяет факт кончины Государя
Императора Николая Александровича, Наследника
Цесаревича Алексея Николаевича и Великого Князя
Михаила Александровича, и на этом основании
провозглашает Себя Императором Всероссийским, а
сына Своего Князя Владимира Кирилловича –
Наследником Цесаревичем и Великим Князем.
Раз Старшим Представителем Царствующего Дома
торжественно заявлено о мученической кончине
Государя Императора Николая Александровича и
Его ближайших наследников, то сомнениям
относительно Их кончины не может быть места. С
этого момента, по силе незыблемого Закона, на
котором зиждется преемственная монархическая
власть, Великий Князь Кирилл Владимирович, как
Старший в порядке Престолонаследия
Представитель Царствующего дома, не только в
праве, но и обязан объявить себя Императором, ибо
Престол не может быть вакантным при наличии
законных правопреемников. Подрывать теми или
иными соображениями целесообразности или
хитросплетениями юридическими силу,
авторитетность и исчерпывающее значение такого
выступления – было бы покушением на самый
монархический принцип. Если до сих пор
монархисты могли свободно критиковать
Блюстителя или Претендента, примыкать к нему или
оставаться в стороне, ища других вождей
национальному движению по соображениям
целесообразности, – если веления Блюстителя не
были формально обязательны для монархистов и
могли подлежать оспариванию или даже просто
игнорироваться, то в отношении Императора все
это недопустимо и монархисты по самой природе
своей, по самой сущности своего исповедания
должны преклониться перед волею законного
Преемника Русских Царей.
Всякий другой путь действий, являясь отрицанием
закономерности и легитимности, был бы равносилен
революции, бонапартизму, дворцовым переворотам и
т. п.
Такова идеологическая сторона. Обращаясь к
практической, надо признать, что новый акт имеет
то существенное преимущество, что им
окончательно выясняется положение и что дальше
идти некуда. Невосприятие его, непризнание его
закономерности, даже просто игнорирование –
было бы ничем иным, как признание Великого Князя
Кирилла Владимировича – самозванцем.
Проистекающие отсюда последствия для
монархической идеи монархического единения сами
собой очевидны. Тогда надо поставить крест над
Законной Монархией, над легитимизмом, над
Внепартийностью Верховной Власти, над
преемственной традицией и мистическим ореолом
Законного Царя. Таким образом, не только
монархическое чувство, но и практические
соображения в сознании людей, почитающих
Законную Монархию единственным источником
возрождения и преуспеяния самобытной Руси,
указывают на необходимость безоговорочного
восприятия Манифеста. Личным симпатиям и
антипатиям нет места там, где идет вопрос о
пользе Родины.
В ближайшем образе действий, пока от Его
Величества не последует предуказаний для
верноподданных о работе в интересах скорейшего
осуществления общей цели, намечается лишь один
путь: словом и делом всячески внедрять и
закреплять среди эмиграции и заинтересованных
кругов правильное идеологически понимание акта
и его последствий.
Новый акт разрешает противоположение Старшего и
Старейшего Представителя Царствующего Дома.
Если Великий Князь Николай Николаевич до сих пор
имел возможность уклоняться от каких-либо
взаимоотношений с Блюстителем, Законом не
предусмотренным, то сейчас, как член Династии,
Его Высочество не может не преклониться перед
Главою Династии – Законным Императором. Всякое
иное действие и даже бездействие или
игнорирование были бы равносильны б у н т у в
Семье и открытому выступлению на путь
бонапартизма. Сие настолько очевидно, что не
стоит углубляться в рассуждения. Великому Князю
Николаю Николаевичу остается только одно –
принести присягу Императору и сложить к го
стопам свой меч военачальника.
Великий Князь Андрей
|
