Саудовский
Комитет по принесению клятвы (созданный нынешним
монархом орган, призванный обеспечивать порядок
престолонаследия), кажется, окончательно
сформирован. Принимая в своем эр-риядском дворце
сыновей и внуков Ибн Сауда – основателя
нынешнего саудовского государства, король
Абдалла объявил о назначении на пост главы
комитета принца Машаля бен Абдель Азиза.
Некоторые положения Устава (не
распространяющегося на нынешнего монарха и его
наследника) этого комитета достойны того, чтобы
вновь их процитировать.
Комитет создан по указу короля Абдаллы из числа
ныне живущих сыновей Ибн Сауда или его внуков,
если их отец уже скончался, болен или не может
принимать участия в его работе. Одновременно в
состав этого органа введены (по указу ныне
правящего короля) и по одному представителю
семьи самого монарха, а также наследного принца
Султана бен Абдель Азиза. Комитет призван, как
гласит одно из положений его Устава, «опираясь на
Книгу Всевышнего и Сунну Пророка Мухаммеда,
сохранять государство, единство королевской
семьи, содействовать сотрудничеству между ее
членами, национальному единству и заботе об
интересах народа».
Члены комитета при своем вступлении в должность
приносят клятву правящему монарху. Ее текст
гласит: «Клянусь Всевышним Господом, что буду
предан моей вере, моему правителю и моей стране. Я
не допущу разглашения государственных тайн, буду
защищать интересы государства и действовать на
основе принятых в нем законодательных актов,
буду стремиться к единству и сотрудничеству
членов королевской семьи, содействовать
укреплению национального единства, выполнять
возложенные на меня обязанности верно, искренне
и справедливо». Основной задачей комитета
являе6тся выбор наиболее достойной кандидатуры
на пост наследника престола после кончины того
или иного монарха. Одновременно комитет призван
содействовать переходу власти к новому монарху в
случае болезни или недееспособности правящего
монарха, управлять страной в период между
смертью монарха и избранием нового наследника
престола, имея в виду время, необходимое для
подготовки страны к принесению присяги уже
существующему наследнику престола, который
должен придти на смену умершему монарху.
Итак, главой Комитета по принесению клятвы
назначен принц Машаль бен Абдель Азиз,
четырнадцатый сын короля Ибн Сауда, который в
течение длительного времени не принимал участия
в саудовской публичной политике. Он родился в 1925
г. (по некоторым данным, в 1926 г.) и в конце 1940-х —
начале 1950-х гг. был заместителем своего брата
Мансура, занимавшего пост министра обороны и
авиации. После его смерти с 1951 по 1956 гг., принц
Машаль был главой саудовского военного
ведомства и личным советником короля Сауда,
наследовавшего Ибн Сауду, а с 1963 по 1971 гг. занимал
пост губернатора Мекки. Покинув этот пост (этому,
вне сомнения, содействовали события, связанные с
захватом членами одной из групп религиозной
оппозиции Главной мечети этого города), принц
Машаль посвятил себя предпринимательской
деятельности, стал известным бизнесменом, в
сфере его интересов находятся недвижимость,
страховые операции, импорт электротоваров,
торговля нефтью и производство цемента.
Одновременно немало собственных средств он
потратил на «сохранение национального
наследия», прежде всего создания ферм для
разведения верблюдов. В течение последних лет
его рассматривали в качестве того члена
правящего семейства, который неизменно
выступает в поддержку начинаний короля Абдаллы.
Это обстоятельство было продемонстрировано и
опубликованным 11 декабря с.г. лондонской газетой
«Аш-Шарк Аль-Аусат». В заявлении принц машаль, в
частности, подчеркивал: «Все мы (члены Комитета
по принесению клятвы) слуги короля Абдаллы. Я
надеюсь, что мы окажемся на уровне доверенных им
нам ответственных задач». Наконец, его брат,
принц Мутаб бен Абдель Азиз, с 1975 г. возглавляет
саудовское Министерство муниципальных и
сельских административных образований.
Саудовская политика символична, она наполнена
образами и аллюзиями, одной из составных частей
которых выступает ее религиозная легитимация.
Это естественно, поскольку эта политика в
огромной мере идеологична и мало чем отличается
от таких же идеологизированных политик, пусть и
обрамляемых с помощью ссылок на порой, казалось
бы, далекие от религии доктрины. В этой связи
принципиально важно то, как действующие в ее
русле акторы (в первую очередь, важнейший среди
них – королевская семья) оформляют вводимое в
практику государственной жизни начинание,
определяющее наиболее важный компонент этой
жизни, – обеспечение непрерывности правления
Аль Сауд и предупреждение каких-либо сбоев в
процессе перехода престола в руки следующих
наследников Ибн Сауда. Церемония назначения
принца Машаля на его нынешний пост была в этом
отношении едва ли не наиболее показательна.
Прибывших в преддверии наступающего второго
великого праздника ислама ид аль-адха
(курбан-байрам, или праздник жертвоприношения,
начало которого в Саудовской Аравии приходится
на 19 декабря 2007 г.) братьев по отцу или их сыновей,
племянников короля Абдаллы возглавляли принц
Машаль и наследный принц Султан, сторонник
правящего монарха находился рядом с
представителем самой могущественной фракции Аль
Сауд – «судейритской семерки». Если члены
правящей семьи и объединены исповедуемой ими
религиозной доктриной (ислам, как не устает
подчеркивать саудовский истеблишмент, –
«религия мира, терпимости и справедливости»), то
это вовсе не означает, что скрепляющие их
мусульманские узы столь прочны, что они могут
исключить возникновение трений и открытых
конфликтов в рядах Аль Сауд. Однако шествующие
вместе принцы Машаль и Султан доказывают, что
возможность консенсусного решения спорных
вопросов существует, — фракция короля Абдаллы,
объединяясь с фракцией принца Машаля, его
братьев и их сыновей (несмотря на, конечно же,
преклонный возраст нынешнего главы Комитета по
принесению клятвы), способна изменить
внутрисемейную ситуацию. При этом само это
изменение достигается не на насильственной
основе, а (наверное) с помощью длительных и
напряженных переговоров и согласования позиций.
Обращаясь к собравшимся родственникам, король
Абдалла произнес внутренне чрезвычайно
эмоциональную речь. Он, в частности, сказал, что
его инициатива создать Комитет по принесению
клятвы вытекала из «завета» его отца, «ушедшего
короля-основателя сыновьям: “Уповая на Господа и
творя справедливость, вы должны быть единой
рукой и единым сердцем”». Творящийся на глазах
миф призван оправдать ныне достигнутое
внутрисемейное согласие и исключить вполне
вероятную возможность изменения соотношения сил
(внутренние и внешние вызовы, касающиеся
Саудовской Аравии, слишком серьезны) между
составляющими Аль Сауд фракциями. Это тем более
важно, что король Абдалла добавил: «Стать единой
рукой и единым сердцем мы сможем, только
претворив завет отца на практике, постоянно
стремясь к тому, чтобы любые возникающие между
нами разногласия мы переводили в плоскость
диалога и их открытого обсуждения между нами,
чтобы мы не позволили кому бы то ни было
вмешиваться в наши собственные дела».
В этой связи обращение к положениям религиозной
доктрины вновь выступало как дополнительное
обоснование важности призыва короля Абдаллы.
Обращаясь к членам семьи Аль Сауд, король
подчеркнул, что «следование праву (в его
религиозном значении), созидание справедливости
и равенства – это и есть следование Книге
Господа и Сунне Его Чистейшего Пророка». В этой
доктрине заложены основы «диалога и обсуждения»,
и одновременно эта доктрина – «закон Господа,
конституция страны и основа ее процветания».
В силу этого обстоятельства «разногласия и
раздоры» между членами семьи Аль Сауд должны
квалифицироваться как открытое нарушение
Божественного закона. Вместе с тем, как это
вытекало из речи нынешнего саудовского монарха,
важно не столько преодоление возможных и реально
существующих внутрисемейных разногласий,
сколько потенциальные последствия их
возникновения. Религиозная риторика не
камуфлировала жесткую правду, а придавала этой
правде законченную и откровенную форму. Король
Абдалла сказал: «Господь облагодетельствовал
нас многими благодеяниями, среди которых
важнейшим является не безопасность (страны) и
вера, а многочисленные проявления любви к нам со
стороны всех групп сынов саудовского народа. Эта
любовь должна занимать в наших душах первое
место. Мы должны гордиться ею и поддерживать ее
чистой и незамутненной. Мы сами – часть этого
народа, а он черпает в нас свою силу. Что
происходит с ним, то происходит и с нами. Все мы
гордо несем в себе наше гражданство, ведь после
Господа мы принадлежим нашему отечеству». Этот
пассаж речи монарха завершился важной фразой:
«Помните, что ваше достоинство – это ваша вера, а
ваша честь – это терпеливая и стойкая служба
отечеству».
Что ж, это старая саудовская идея, в конечном
итоге отражающая существующую реальность, —
созданное однажды Ибн Саудом государство может
существовать в его нынешней форме только при
одном условии – неразрывности связи между этим
государством и правящей в нем династией. Иных
оснований для поддержания этой формы его
существования просто не существует, вне
зависимости оттого, что для придания ей
законности, собственно, и используется
религиозная риторика. Но все же зачем взывать к
«любви» граждан, к «гражданству» и «отечеству»?
Только для того, чтобы вновь сказать, что это
«гражданство» и «отечество», как и «любовь …
саудовского народа», могут исчезнуть, если
центральное звено национального политического
истеблишмента – семья Аль Сауд — погрязнет во
внутренних склоках и конфликтах.
|
